Черно-белое знамя Земли
Шрифт:
От сильного удара, пусть и смягченного аварийной гравиподушкой, Линфань на несколько мгновений отключился, а когда пришел в себя, то понял, что отделался очень и очень дешево. Рухни флаер секундой позже, незадачливого пилота могло размазать по высокой стене ближайшего небоскреба. Крохотный парк расположился буквально на одном гектаре свободного от домов пространства. С другой стороны, упади машина секундой раньше, из Чжена получился бы шашлык, нанизанный на прочные ветви местного аналога «дуба». Жесткая посадка на опушке была, пожалуй, самым большим везением за эту долгую ночь.
Линфань кое-как выбрался из флаера и, покачиваясь, побрел в глубь парка. К месту падения уже спешили люди, в сумерках были видны многочисленные
Чжен был уже на противоположном краю парка, когда по ушам резанул почти неслышный, но неприятный «призрак звука». В том смысле, что самого звука Чжен не уловил, но был уверен — кто-то или что-то «дует в дудку». Линфань отлично знал, что это за ощущение. Все-таки колледж за плечами. Где-то поблизости надрывался мощный источник ультразвука. Чжен спрятался за дерево и оглянулся. Он не ошибся, несколько пожарных и полицейских машин без мигалок и фар пытались пробиться к месту падения флаера. Плотный поток ночного транспорта серьезно тормозил их продвижение к цели, и служебные машины пытались расчистить себе дорогу с помощью ультразвуковых сирен.
Линфань поморщился и продолжил свой нелегкий путь. То, что ночные люди еще и «слышат» ультразвук, его уже не удивляло. За последние три часа он повидал достаточно странностей, чтобы перестать удивляться. Одной больше, одной меньше… Сейчас Чжену важнее было убежать как можно дальше, пока полиция не сообразила, что к чему, и не начала прочесывать парк.
«Убежать! Но куда?»
Линфань остановился и бросил взгляд по сторонам. Огромные здания, улицы, потоки машин, толпы людей… и ни одного огонька! Чжен попал в самое что ни на есть логово врага. Куда ни беги, рано или поздно останешься без головы.
«Если только не спрячешься где-нибудь до рассвета! Но где? Тут же повсюду одни ловушки!»
Чжен чувствовал, что находится на грани паники. А как все могло замечательно сложиться, не взбунтуйся проклятый автопилот и долети флаер хотя бы до северного побережья! Оттуда рукой подать до коралловой россыпи замечательных островов архипелага Цисин, где пока нет вообще никакой цивилизации и можно прятаться хоть до конца своих дней. Перспектива так себе, но лучше, чем закончить жизнь прямо здесь, на мостовой, и прямо сейчас, так и не дожив до рассвета.
Вселившееся в душу уныние могло обернуться для Линфаня роковой ошибкой, но все обошлось. Отреагировав на новую опасность, опять включилась спасительная интуиция, и ноги понесли Чжена… к ближайшему открытому кафе. Только усевшись за столик под зонтиком и, не глядя на официанта, заказав себе чай, Линфань понял, что этот простой трюк был самым логичным. Кругом враги? Ну и что? А чем ты среди них выделяешься? Тем, что спотыкаешься на ровном месте, поскольку не видишь в темноте? Ладно. А если стоишь или сидишь? Да ничем!
— Закажете что-то еще, господин? — Официант поставил перед Линфанем чашку и маленький чайничек.
— Пока нет.
— До рассвета полчаса, — любезно подсказал официант.
— Не хочу перегружать желудок перед сном, — нашелся Линфань. — Чтобы жар набитого живота не привлек духов страшных снов.
— О, как это мудро, господин! Жар печени и желудка — Ян, а значит, может поколебать Великий Предел и рассердить холодных ночных духов, ведь они Инь. Я запомню ваши мудрые слова и передам их детям. — Официант поклонился и исчез в кромешной темноте под навесом кухни.
Линфань незаметно выдохнул и занялся чаем. Разговаривать с простыми людьми на понятном для них языке якобы «древнекитайских» иносказаний (на самом деле ничего близкого, смешанная с традициями западной культуры стилизация, не больше) Линфань пока не разучился, и сейчас это здорово помогло.
«Есть шанс дождаться рассвета в добром здравии. — Линфань пригубил чай и понял, что с „добрым здравием“ поспешил. — Что это за яд?!»
Едва обуздав рвотный позыв, Линфань задержал дыхание и незаметно сплюнул в чашку все, что успел набрать в рот. Чай был, мягко говоря, странным. Запах вроде бы походил на запах обычного зеленого чая, но вкус… это было нечто невообразимое! Смесь помоев и хлорно-фосфорных химикалий с добавками цианидов, никак не меньше. Чжен повертел чашку, поставил на столик, но тут же снова взял в руку. Не стоило демонстрировать, что обескуражен. В конце концов, эту гадость можно и не пить. Сделать вид, что задумался, уставиться в темноту, на очертания деревьев и спокойно вертеть чашку в руках хоть до полудня. Очень даже правдоподобная мизансцена.
«Слепой в картинной галерее. — Линфань хмыкнул. — Ну почему я проигнорировал сетевые курсы актерского мастерства? Джин Бао сто раз звал с собой, а я все не мог понять — зачем мне эти кривляния. Сейчас не ощущал бы себя полным идиотом. И, кстати, Джин получил должность старшего менеджера на год раньше меня».
Чжен не заметил, как действительно задумался: о потерянном навсегда прошлом, о туманном будущем, и о шатком настоящем.
«Но как могут пить такую гадость эти ночные люди? Пусть они странный народ, но ведь тоже люди. „Упакованные“ линзами ночного видения и слуховыми аппаратами, настроенными на прием ультразвука, сбившие себе биоритмы до „наоборот“ и вколотившие себе в голову новую „национальную идею“… но все-таки они люди! Или я рано решил, что все о них знаю? Но тогда мне следует быть бдительным вдвойне. Кроме всего прочего, они могут оказаться еще и вдвойне хитрыми. Пусть не все, но хотя бы представители власти. Запудрить мозги официанту и обмануть опытного полисмена — это и в обычной обстановке разные вещи, а ночью, получается, вдвое сложнее. Если полиция устроит поголовную проверку, затея под девизом „хочешь что-то спрятать, спрячь на самом видном месте“ может с треском провалиться. Скорей бы рассвет!»
Линфань пришел в себя и вдруг заметил, что вокруг стало значительно светлее и он сидит в кафе один.
«Неужели получилось?!»
Взгляд снова скользнул по парковым деревьям. Народа под их сенью почти не осталось. Чжен обернулся, а затем посмотрел вверх. И на дорогах стало заметно меньше машин, а в очистившемся от флаеров небе наконец засияли редкие предрассветные звезды. Наступало «время Ян»!
«Рассвет, но я до сих пор жив и даже не арестован! Чудеса, да и только!»
Линфань поставил чашку с «ядовитым чаем» на стол, рассчитался, приложив ладонь к сканеру, и, едва не подпрыгивая от охватившей его радости, покинул территорию кафе. Ноги снова будто бы сами понесли его к стоянке такси, но на этот раз Чжен точно знал, куда полетит. Светлое время суток было для него только передышкой. Через десять часов наступят вечерние сумерки, и к этому времени Чжену Линфаню следовало убраться из опасного города как можно дальше. Нет, не на острова. Еще дальше. Вообще с планеты. Это представлялось наиболее разумным решением возникшей проблемы.
От кафе до ближайшей посадочной площадки было метров сто, не больше, и Чжен шел не спеша. С каждой секундой вокруг становилось все светлее, и опасаться ему было вроде бы нечего, поэтому Чжен удивился новому «приступу интуиции» особенно сильно. Ноги развили спринтерскую скорость и за пять секунд домчали Линфаня до флаера.
Таксист номер два был похож на первого, как родной брат.
«Наверное, так и они думают о пассажирах», — мелькнула мысль.
Линфань плюхнулся на сиденье и, буркнув: «В космопорт», выглянул в окно. Причина, по которой сработала интуиция, была простой, как мычание. У ограждения кафе, беседуя с зевающим официантом, стояли четверо полицейских. Как они вычислили кафе? Может быть, случайно или в ходе планомерного «прочесывания» местности. Но почему только сейчас? Линфаня вдруг обожгло. Он расплатился за «отраву» с именного счета!