Черное и Белое
Шрифт:
– Иди ко мне малыш, тихо-тихо Зевс. Прошу только не шуми, а то ты всех разбудишь и беды не оберешься. Вот познакомься, это Учёный, его имя Маттиас, он наш гость и мой друг.
Пёс с недоверием приблизился к незнакомцу, осторожно и медленно стал обнюхивать его.
– Ну вот, видишь, он хороший, тебе же понравился, ведь так малыш?
– Ещё бы, – поправив волосы, произнес он. – Как я могу кому-то не понравится, я ведь неотразим. Плюс у меня прекрасное происхождение и невероятный ум!
– Да, да, знаю. – поглаживая пса продолжала она. – У него скверный характер, но он добрый. Всё нам нужно идти,
Мина, чувствуя, что силы потихоньку вновь возвращаются к ней, аккуратно встала и направилась прямиком в конец сада. Маттиас сделав вид, что не услышал последние слова, гордо последовал за ней. Добравшись до заветной статуи, Мина вдруг резко повернулась:
– Дальше я сама, спасибо.
– Сама? Ты же ели стоишь на ногах!
– Я правда дойду, спасибо за всё, я…
– Нет, никаких сама. Я решил, что пока не увижу, что ты благополучно добралась, я не уйду.
– Но…
– Я не принимаю никаких возражений. Идём!
Несмотря на то, что не было никакого освещения, весь путь вниз был достаточно хорошо виден благодаря пробивавшемуся сквозь вьюнки лунному свету. Но спускаться всё равно было весьма неудобно и даже временами опасно, лестница явно была очень старой и стоптанной. Дойдя до конца, они оказались у внушительных размеров двери. Она была не заперта. Слегла толкнув её они оказались в ярко освещенным помещении, повсюду стояли мешки, огромные бочки и всё это сопровождал приятный аромат трав.
– Нам сюда, – указав на арку в стене произнесла она.
– Мне вот стало интересно, как же так получается, что этот проход остался тайным, ведь дверь видна невооруженным глазом и зайти сюда может любой?
– Нет, не любой. Вход сюда закрыт для всех, кроме меня, а раньше и моего отца. С такого самого дня, как он обнаружил его и показал мне, мы решили, что это будет только нашим местом. Чтобы мы могли здесь отгородиться ото всех и провести время только вдвоем. Если честно, я часто сюда прихожу, когда мне необходимо уединение. Меня словно окутывают прекрасные и теплые воспоминания, вернувшиеся из детства…Впервые кто-то кроме меня и моего отца, находится здесь и я рада, что это ты.
– Я принимаю это за огромную честь и хочу заметить, что это превосходное место для таких как мы. Когда никто и ничто не отвлекает от мыслей и наверняка здесь может родится ни одна великая идея.
– Да, это так. Идём.
Они какое-то время потратили на то, чтобы преодолеть длинный и достаточно узкий проход и оказались уже у совсем другой закрытой двери. Она была сделана из прочного дерева, вся покрытая незамысловатым узором.
– Так сейчас, найду его. – немного покопавшись Мина достала ключ и открыла её.
– Ну вот теперь мы почти на месте. – с легкой нотой облегчения произнесла она.
Дверь вела напрямую в её комнату и с обратной стороны выглядела как ненастоящая, а всё потому что была окрашена в яркие цвета и декорирована всевозможными цветными лентами. Увидев небольшое недоумение на лице своего спасителя Мина ничуть не смутившись произнесла:
– Как ты понимаешь, это так называемая маскировка, чтобы никому и в голову не могло прийти что это действительно дверь, и что она куда-то ведет.
– Интересный подход, немного нестандартный, но зато как мы убедились весьма действенный.
– Спасибо, теперь нам можно и нужно попрощаться.
– Уже, то есть здесь?
– Мы уже в моей спальне…хотя явно недолжны быть тут вместе! Представляю лицо моей матери если бы она сейчас зашла. – Мина улыбнулась.
– В спальне…в твоей… то есть конечно в твоей, а в чьей же ещё, – почти заикаясь произнес он, – Да мне пора, я всё сделал и теперь спокойно могу оставить тебя.
Перед уходом Маттиас непроизвольно окинул взглядом комнату и остановил его на тех самых окнах из её истории. Они действительно открывали прекрасный вид на весь сад. Затем на висящий по центру основной стены портрет, на котором были изображены двое взрослых трепетно обнимавших маленькую девочку, от чего внутри него что-то сжалось и стало труднее дышать. Повсюду стояли её любимые цветы в роскошных вазах, благоухая и даря неповторимый аромат, атрибуты красивой мебели и шкуры животных на полу так странно сочетались с по-детски замаскированной дверью и в той же манере, стоявшей почти в самом конце комнаты, кроватью, которая была вся украшенная прозрачными цветными тканями.
– Ученый! – почти у самой двери она остановила его и изо всех сил, которые у неё ещё остались бросилась к нему. Обхватила за талию прижавшись всем телом, и словно маленький нашкодивший ребенок уткнулась лицом в грудь:
– Мир не будет так прекрасен если в нём не будут существовать такие люди. Он просто перестанет жить, просто перестанет дышать, и я…я перестану любить…Пройдя столь малый отрезок пути вместе я не желаю продолжать его дальше без тебя…
Маттиас не успев осознать происходящее застыл на месте, будто время и вправду прекратило свой бег. Он ощущал её тепло и аромат её волос, ощущал стук её сердца и не мог пошевелиться. Ему и не хотелось.
Простояв так некоторое время Мина отпустила столь крепко сжимавшие объятия дав понять, что более не удерживает его.
– Завтра я расскажу тебе свою историю, ту часть которую никому и никогда не планировал открывать. – закончив фразу он закрыл за собой дверь.
Глава 4.
Ученый.
Лёжа на кровати в своей комнате и пытаясь уснуть, он прокручивал события, произошедшие с ним сегодня. Легкий, местами даже приятный озноб от всего случившегося пробегал по телу. Руки были расслаблены, весь язык тела говорил сам за себя. Чувство будто он заново родился, будто что-то тяжелое вот-вот упадет с его плеч и навсегда исчезнет не покидало его. От этого лицо излучало улыбку, а сердце сжималось с каждым ударом с неведанной силой.
– Завтра, завтра Маттиас, ты все ей расскажешь и тогда, и только тогда она узнает тебя настоящего, а пока…– не закончив до конца фразу он погрузился в глубокий и приятный сон.
На следующее утро.
– Ты не притронулся к еде? С тобой всё в порядке?
– Да, отец, спасибо. Всё хорошо.
– Я слышал, как ты вчера вернулся. Не слишком ли поздно?
– Я был вчера занят своим новым исследованием. – поставив на стол стакан с молоком произнес он.
– Новое исследование?! Ты ничего не говорил об этом. Я могу как-то посодействовать в его развитии?