Черное и белое

Ромов Дмитрий

Ва-банк!

Рука Давида Георгиевича, выпущенная как щупальце в сторону лилии, замирает в воздухе. Немая сцена, в лучших традициях. Немая, но очень короткая. Выскочив из-под стола и замерев на мгновенье, Маришка резко поднимает руки, продолжением которых оказываются не «пустынные орлы», конечно, но что-то тоже очень серьёзное с охренительными глушаками.

Хлоп! Хлоп! Она лупит с двух рук. Стекло кабинки вдребезги. Дато с пробитой башкой и красным фонтанчиком изо лба, его угрюмый помощник с пробитой башкой

и таким же фонтанчиком. Постмодернистский перформанс, синхронное фонтанирование. Седоусый ювелир с искажённым от ужаса лицом инстинктивно подаётся назад. Рука его разжимается и… я успеваю подхватить лилию и тут же упасть на пол.

Воздух, где только что был я, прорезает пуля. Брошь — в карман, «браунинг» — из ботинка. Бабах! Не ждала, змея-женщина?

Дверь открывается и Маришка начинает поливать огнём громил Давидовых, спешащих на звуки разбитого стекла и моего пистолета. Мои парни проявляют не меньшее, чем у неё мастерство, хотя Виктора всё-таки задевает. Твою дивизию! Сука! Я стреляю, но она успевает наклониться, совершая немыслимый кульбит. Такую циркачку и убивать жалко. Но только не мне. Мне не жалко, она, сука, моих парней замочила!

— Бл*дь! — орёт она, дёргая рукой.

Получай, ехидна!

Парни палят, но не попадают. Только я пока смог её задеть.

— Брагин, сука! — целит она в меня, заставляя вскакивать и тут же падать, и снова вскакивать.

Тварь!

Бац! Бац! Бац! Витрины вдребезги, кольца и браслеты, юбки и жакеты! Золотой фейерверк, золотой дождь, золотой фонтан… Пацаны начинают конкретно гасить, а она рвётся ко мне. Один магазин отстрелян и пистолет летит в сторону. Она перекладывает оружие из левой в правую.

— Егор… — сладким томным голосом стонет Марина, прячась за витриной. — Иди ко мне, иди мой сладкий… Я ничего Наташке не скажу. Иди, зайка…

Бац! Бац! Бац! Твою дивизию!

— Давайте, братцы! Изрешетите её! Превратите в фарш суку!

Из-за витрины вылетает…

— Ложись!!!

…граната! Я падаю на пол, закрываю голову и открываю рот. Что за херня… Дымовая! Не дайте ей уйти! Ещё одна! Блин! Ещё одна… Помещение наполняется густым непроглядным дымом. Пахнет жжёным сахаром, а в ушах стоит звон и лязг, почище танца валькирий.

Я подрываюсь с места и дёргаюсь в противоположный угол и уже оттуда медленно, выставив руки, двигаю в сторону, где только что была Марина. Нет уже. Блин, вот же скользкая гадина! Наощупь, на полусогнутых, с зажатым в вытянутой руке пистолетиком, сквозь непроглядный тёмно-серый дым пробираюсь вперёд. Остался один патрон. Ошибиться нельзя…

— Руки, сука!!!

— Это я! Я, Егор!

— Алик, блин! Выходим-выходим! Быстро, пацаны, ей деться некуда! Мухой наружу! Там будем ждать!

Я проскакиваю через тамбур, входная открыта! Вот же сука! Ревёт мотоцикл и, выбрасывая назад

комки сырой земли, от подъезда практически взлетает Марина, как ведьма на метле.

— За ней! По машинам!

Подскакивают наши «буханки», вызванные Стасом. Всё пошло по одному месту! Ждали прибытия Кухаря, а его нет! Вместо него выстрелы «браунинга» и густой дым.

Заскакиваю в своего «горбатого» и хватаю рацию!

— Артист, Крот, отбой операции! Как слышите?! Артист, Крот, отбой операции!

— Понял, Крот, отбой операции.

— Крот, преследуем мотоциклиста.

— Понял вас!

— Ёптить! — хрипит в рации голос Де Ниро. — Какого хера происходит?! Студент, ответьте! Что у вас там такое?!

— Сейчас позвоню по телефону. Отбой, короче! Преследуем объект! Давай Стас! Жми, твою дивизию!

Но какое там! Мотоцикл, причём крутой какой-то, и «уазики». Сравнение не в нашу пользу.

— Наталья звонила? — спрашиваю я.

— Нет, — мотает головой Стас.

— Что?!

Какого хрена!!! Они уже вылететь должны были, а я велел обязательно позвонить!

— Звонила Галина.

— А-а-а, — выдыхаю я. — Что сказала?

— Спрашивала, где Наталья. Сказала, что она не приехала, а самолёт взлетает уже через несколько минут.

Сука! Мне в перестрелке так плохо не было! Моментально появляется вкус металла во рту, пульсирующие удары в висках и резко подступает тошнота. Дрожащим пальцем набираю домашний номер. Холодная и гладкая телефонная трубка становится страшно тяжёлой. Гудки, блин… Гудки. Каждый будто бездна, разверзающаяся под ногами. И с каждым гудком я падаю всё ниже и ниже…

Тттттвою дивизию! Ссссука!!!

— Сука!!! — ору я. — Давай, Стас, гони, родной, догони эту тварь!

Да где там…

Набираю номер дежурки в нашем доме.

— Сержант Копылов, — бодро отвечает дежурный.

— Здорово, Копылов. Это Егор. Где там мои…

— Какой ещё Егор? — бесцеремонно с ментовским апломбом обрывает меня он.

— Отец твой родной, ёпта, не узнал? Брагин. Где Дима с Вовой?

— А-а-а, — недовольно тянет он. — Не признал. Уехали.

— С Натальей?

— Вроде… Я их пасу что ли?

— Сука… Когда уехали?

— Часа два назад, может, больше…

Твою же… дивизию…

Мотоциклистка впереди не просматривается. Ушла, сучка…

— Домой!

Одна машина едет за ней, а я с остальными сворачиваю в сторону дома.

Звонит Злобин.

— Что там такое, Брагин?! Он что, с катушек слетел? Мы ведь взяли его чемодан с материалами! Оказывается, ещё утром. Парням пришлось тихариться, потом расскажу. Он уже знает, короче, что его поимели.

Чемодан, честно говоря, меня сейчас меньше всего интересует. Я быстро рассказываю, что у меня и как.

— Понял тебя! — делается озабоченным Де Ниро. — Звонков не было?