Черное пламя Раграна
Шрифт:
— Мы отклоняем предложение, ваша честь, — произнес он.
— В таком случае прошу всех занять свои места. Мы начинаем.
Начинали «мы» с Карида. Сначала выслушали его коллег и партнеров, о том, как он успешно построил бизнес с нуля, тот, который сейчас растет и развивается, который приносит стабильно растущий более чем шикарный доход, а также дал множество рабочих мест рагранцам и в целом вносит положительный вклад в экономику страны. Эти свидетели сменяли один другого, их лица сливались у меня перед глазами, я даже не была уверена, что запомнила имена и должности.
Следом пришел черед родителей.
— У меня всего один вопрос к свидетелю, ваша честь. В семейные ценности Лархарры заложена рекомендация женщине, которая носит твоего ребенка, делать аборт?
— Протестую! — юрист Карида поднял руку. — Сам по себе вопрос оскорбителен для свидетеля и моего клиента.
— Протест принят. Риамер Чожмак, переформулируйте вопрос.
— Хорошо. Спрошу иначе. Что бы вы почувствовали, когда узнали, что ваш сын предложил женщине, которая носит его ребенка, сделать аборт?
— Протестую! В вопросе по-прежнему много личного.
— Протест принят. Риамер Чожмак, задайте вопрос без переходов на личности.
— Вы знали, что ваш сын предложил риам Этроу сделать аборт?
— Протестую, ваша честь! Это не имеет ни малейшего отношения к делу.
— Протест отклоняется. Свидетель, отвечайте.
Мужчина перевел взгляд с меня на Доминика, потом — на Карида.
— Нет. Нет, я об этом не знал.
— Вы считаете это правильным?
— Протестую, ваша честь. Этот вопрос совершенно некорректен.
— Не вижу в нем ничего некорректного. Свидетель, отвечайте.
— Нет, я не считаю это правильным.
— У меня больше нет вопросов.
Отец Карида вернулся на место, напоследок наградив меня тяжелым взглядом из-под густых кустистых бровей, а после пришла очередь самого Карида. Он прошел к кафедре, поправив лацканы идеального пиджака, опустился на стул и посмотрел на своего адвоката, который приблизился к нему.
— Расскажите, почему вы хотите вернуть и воспитывать сына, риамер дель Рандаргим.
Карид глубоко вздохнул.
— Потому что это естественно! Долгие месяцы я пытался справиться с чувством вины из-за того, о чем говорил защитник риам Этроу. Да, я предлагал Авроре сделать аборт, но исключительно из-за того, что почувствовал себя не готовым к отцовству. Понимал, что не смогу уделять малышу достаточно времени. Столько, сколько должен уделять хороший отец. Зная, что в Рагране аборты не делают, я готов был оплатить ей все самое лучшее в другой стране. Тем не менее сейчас я совсем не горжусь этим. Больше того, я готов просить прощения за то, что предложил, растерявшись.
Доминик выглядел очень скептически, что же касается меня, я вцепилась в цветок. Они основательно подготовились: в Рагране делать аборты запрещено. Именно аборты, как медицинская процедура, но, если женщина делает его в другой стране, это преступлением не считается.
— К сожалению, Аврора не дала мне возможности
Что?!
— Это ложь! — выдохнула я. На этот раз еле слышным шепотом. Доминику.
— Спокойно.
Спокойно? Как я могу оставаться спокойной?! Когда он лжет судье?! Лжет в глаза!
О том, что он мне звонил — этого не было! Этого никогда не было.
Я глубоко вдохнула и выдохнула. Вдохнула и выдохнула. Дыши, Аврора. Дыши. Твое спокойствие — залог успеха.
— Я считал, что у любой женщины, у женщины, которая считает себя матерью, хватит сил признать, что она не способна воспитать сына. Обратиться за помощью, если таковая потребуется. Именно поэтому и из-за чувства вины я не настаивал на встречах с сыном, считая, что у риам Этроу все хорошо. Что у моего сына все хорошо. Но недавно я встретился с сыном и увидел, сколько всего ему не хватает…
— Протестую, ваша честь, — Доминик поднял руку. — Социальные службы посещали риам Этроу, по итогам их посещения составлен официальный отчет, в котором говорится, что условия проживания ребенка более чем комфортные, равно как его одежда, еда и питание.
— Протест отклоняется. Я хочу выслушать отца.
— Более чем приемлемые, — Карид вздохнул. — Да, пожалуй, это наиболее точное описание того, как живет мой сын. Тогда как я могу предоставить ему все самое лучшее. Лучшее обучение. Лучшую няню, а впоследствии лучшую школу и лучший университет. Риам Этроу стоило бы задать себе вопрос: какой жизни она хочет для нашего сына? Более чем приемлемой? Или успешной? Достойной! Яркой.
Стебель цветка под моими пальцами хрустнул, лишь усилием воли я заставила себя промолчать и остаться на месте.
Спокойно. Спокойно. Спо-кой-но!
Чтобы отвлечься, стала вспоминать. Сколько же всего произошло за эту неделю. Кажется, маленькая жизнь, которая для меня навсегда останется не то пролетевшей в одно мгновение, не то растянувшейся во времени. По ощущениям, с соцработниками я общалась месяц назад.
— Не говоря уже о полной семье, — Карид опустил голову, но потом вскинул ее. — Ребенку нужны и отец, и мать. К счастью, в моем случае у Ларрета будут и отец, и мать. Несколько месяцев назад я сделал предложение чудесной женщине, с которой мы станем семьей. Вместе с которой подарим настоящую, любящую семью моему сыну.
Глава 9.2
Что?! Что-о-о?!
Доминик резко двигает ноутбук, и этот скрежещущий звук переключает мое внимание. Впрочем, не только мое, адвокат негромко кашляет и произносит:
— Прошу прощения, ваша честь.
Юрист Карида смеривает нас снисходительным взглядом и поворачивается к судье:
— Как видите, ваша честь, мой клиент полностью признает ответственность и за свои прошлые слова и поступки, и видит свою ответственность в настоящем. Он собирается, а главное — сделает это — подарить ребенку, маленькому мальчику полноценную семью, в которой он будет счастлив, и в которой у него будут все возможности получить лучшее образование и построить свою жизнь такой, какой он ее видит. У меня больше нет вопросов.