Черное солнце
Шрифт:
Сверху взрываются звезды, падая на нас, золотые на фоне серого мира, обжигающие кожу, а затем…
— Блять! — Солон ревет, его ногти впиваются сильнее, еще один гортанный животный рык вырывается из его груди, и я сжимаю его член, пока кончаю, крепко прижимая его к себе, пока он не начинает замедляться.
Черт возьми.
Я падаю на стол, прижимаюсь щекой, пытаюсь дышать, безучастно глядя на серый мир. Остатки звезд все еще сверкают золотом, затем медленно тускнеют. Не знаю, было ли это волшебством или результатом
Солон прерывисто выдыхает, проводит дрожащей рукой по моей заднице, успокаивая кожу, где, я уверена, остались отпечатки его ладоней.
— Иногда я не могу контролировать силы, — бормочет он в качестве извинения.
Мне даже нечего сказать. Я так счастлива, что кажется, будто кто-то оторвал мне голову и привинтил ее задом наперед. Не ощущаю свое тело, оно принадлежит Вселенной, сотканной из звездной пыли и космоса.
В конце концов, он выходит из меня, оставляя пустоту. Я слышу, как застегивается молния на его брюках, чувствую, как сдвигается стол, когда он встает с него. Он обходит стол, появляясь впереди. Его веки тяжелы, улыбка ленива, когда он смотрит на меня сверху вниз. Пряди волос упали ему на лоб, придавая взъерошенный вид, который у него редко бывает.
— Должен сказать, я никогда не делал этого раньше, — говорит он, протягивая ко мне руку. Хватает за талию и поднимает со стола, как будто я легче перышка.
Мои ноги подкашиваются на каблуках, поэтому я прислоняюсь спиной к краю стола, удивленно глядя на него снизу вверх.
— Ты никогда раньше не трахался раком?
Он закатывает глаза к потолку, скривив губы, вероятно, от отвращения к моей формулировке.
— Я никогда раньше не трахался в «Черном солнце».
— Ой. А ты видел звезды?
— Да. Это было… необычно.
— Что ж, ты доказал свою правоту, — говорю я ему, небрежно улыбаясь. — У нас определенно есть свой ритм, — затем я вытягиваюсь на цыпочках и заправляю ему волосы за уши. — Ты в порядке? Ты…боишься, что навредил мне?
Он качает головой, глядя на меня сверху вниз.
— Нет. Не в этот раз.
— Возможно, наблюдавшие восхитились твоим лучшим поведением.
Он смотрит на призрачных вампиров, которые едва пошевелились.
— Я бы вряд ли назвал это своим лучшим поведением, моя дорогая. Твоя задница будет красной еще несколько дней.
— Я быстро выздоравливаю, помни, — напоминаю я ему, поправляя его галстук, и проверяя, прикрыты ли мои сиськи платьем. — Может, вернемся в реальный мир?
Он кивает, и по щелчку его пальцев позади нас появляется пылающий дверной проем.
— Вау, — говорю я. — Ты должен научить меня, как это делать.
— Держу пари, ты уже знаешь.
Затем на его лице появляется серьезное выражение. Он наклоняется и хватает мою руку, успокаивающе сжимая ее, поднося к своим губам, запечатлевая нежный поцелуй на тыльной стороне ладони, его глаза не отрываются от моих.
— Ты моя слабость, Ленор, — тихо произносит он, касаясь моей кожи. — У меня никогда ее не было. Пока ты не появилась.
Мое
Господи, я принадлежу этому мужчине.
Даже не могу ответить.
И не обязана этого делать.
Он отнимает мою руку от своего рта, а затем ведет через горящую дверь обратно в другой мир.
Пламя исчезает, и мы снова становимся цветными.
Цвета, шум, запахи и около десяти вампиров, смотрящих на нас широко раскрытыми глазами.
— Впечатляет, Абсолон, — говорит женщина с длинными светлыми волосами, глядя на нас обоих с лукавой улыбкой.
Я стараюсь не краснеть. Должно быть, нас не было всего минуту, и они увидели или почувствовали, что мы трахаемся, как бешенные животные.
Он ничего не говорит женщине, просто крепче сжимает мою руку и выводит нас из сигарного зала. Я все еще не в себе, ошеломлена случившимся, пытаюсь вспомнить каждый момент, потому что не хочу, чтобы в моем мозгу произошло короткое замыкание, как в прошлый раз, когда он хорошенько меня трахнул.
И вижу, что Солон тоже такой, а не как обычно, собранный. Его походка нетороплива, он выглядит расслабленным и раскрепощенным, глаза яркие и сияющие.
Мы возвращаемся на вечеринку, и Вульф встречает нас там.
Солон отпускает мою руку и подходит, чтобы хлопнуть Вульфа по спине.
— Хорошая попытка, — говорит он с искренним смехом, и Вульф одаривает его невинным взглядом в ответ. — Я знаю, что ты пытался сделать, золотой мальчик.
Я улыбаюсь им, испытывая теплый и покровительственный инстинкт по отношению к ним обоим, когда мой нос наполняет запах серы.
«А вот и ты», — говорит зловещий голос у меня в голове.
Я оборачиваюсь как раз вовремя, вижу вспышку зубов, когда они сжимаются на моей шее, и моя кровь проливается на пол.
ГЛАВА 21
Проходит полсекунды, прежде чем наступает боль, агония от острых чужих клыков, впивающихся в мою кожу, осознание того, что не Солон кусает меня, пьет кровь.
Я кричу.
Музыка перестает играть.
Вампир высасывает кровь, а затем отцепляет свою челюсть от моей шеи и, спотыкаясь, отступает на несколько шагов с выражением благоговения и гнева, и кровью на лице, уставившись на меня.
— Это она! — объявляет вампир толпе. — Это дочь Джеремайса! Я попробовал ее кровь, я знаю!
Я оцепенело смотрю на него, прижимая руку к шее, пытаясь остановить кровотечение. Вульф уже рядом, держится за меня, а Солон направляется прямо к вампиру, медленнее, чем обычно, из-за расслабленного состояния, в котором мы оба находимся, но он все равно идет.