Черное зеркало
Шрифт:
— И тем не менее…
— Вот именно — тем не менее… Ну ладно… Рассказывай, что ты там в крематории увидел. Помозгуем вместе.
Игорь во всех подробностях изложил Барину ход своих умозаключений.
— Так ты что, до сих пор и не вспомнил, чья именно это была рука? — недовольно поморщился тот.
— Нет. Как-то сначала ни к чему было. Так, просто в мозгу что-то возникло неопределенное. Какая-то смутная ассоциация с чем-то. А потом, дома, и вообще забылось. Только сегодня утром осенило… Жаль, Серега погиб. И сумка его с видеокамерой пропала… Так хотя бы по одежде узнать можно было бы. По тому рукаву,
— Серегу и без этого жаль… — вздохнул Барин. — Ну что ж, поклонюсь Сеньке, корешу моему давнему… В органах до сих пор торчит… Какие, говоришь, фамилии?.
— Две знаю точно, а что до третьей, то в первый раз эту бабу вижу.
— Ничего, узнаем и третью…
— Не мешало бы и Людкой поинтересоваться… Той, которая с Серегой была…
— А я разве тебе не говорил? — удивился Барин. — Прости. Забыл, значит… Она ни при чем… Ее менты уже трясли. Рассказывает, что, когда они с Серегой подошли к твоей тачке, дверь сама собой распахнулась. Ей в морду — из баллона. И пока прочихивалась, выстрелы слышала. А потом ее с ног сбили и удрали. Кто именно — ничего не видела и ничего не помнит. Когда очнулась, видит — Серега мертвый лежит. Хотела к нам вернуться — да от потрясения всю память отшибло. И парадную, и квартиру, где была, — все напрочь забыла. Перетрусила — и домой. Там и сидела не вылезая, пока ее не вычислили…
— Ясно…
— Ничего, Игорек. С Божьей помощью отмахаемся… — заключил Барин. Налил Игорю на посошок. — Ты особо по улицам не болтайся. Завтра после кладбища схоронись где-нибудь, а вечером — сюда. Все более подробно обговорим… Кстати, наш шифр помнишь? — вдруг встрепенулся и шепотом спросил он.
— Конечно.
— Ну так имей в виду… — Он приложил палец к губам, обвел взглядом стены. Игорь кивнул и улыбнулся его неожиданной осторожности. И, пожав протянутую руку, вышел из кабинета.
Выйдя из Баринова офиса, Игорь постоял на тротуаре. Огляделся по сторонам и, несмотря на убедительные доводы не мелькать на людях, решил побродить по городу, поскольку, привыкнув к сиденью автомобиля, давно уже забыл те времена, когда запросто гулял пешком.
Что толку прятаться? Какой в этом смысл? Да и где, собственно? Дома, что ли?.. Опаснее, чем собственный дом, места в городе не найдешь. К матери?.. Не хватало еще на них беду навести!..
Он вышел на Невский и, смешавшись с многоликой и разноязычной толпой, побрел в сторону Невы. Миновал сквер, в центре которого на высоком постаменте, окруженная сонмом верных сподвижников, гордо стояла великая немка, покосился в ее сторону, снова вспомнил незнакомую даму на похоронах и отвернулся.
Проследовал вдоль бесконечно реставрируемого фасада Гостиного двора, с любопытством потолкался у небезызвестной «стены плача», купил пару газеток различных политических ориентаций и направился дальше.
Перейдя по Дворцовому мосту на стрелку Васильевского острова и оказавшись возле Военно-морского музея, он остановился. И, завидев скамейки в сквере напротив, решил посидеть и не спеша перекурить.
От моста к мосту двигались навстречу друг другу автомашины и троллейбусы в нескончаемом потоке. Игорь постоял некоторое время и убедился в том, что перебраться на другую сторону — дело весьма проблематичное. Тут было необходимо дьявольское терпение и мгновенная реакция, так как на этом небольшом участке машины буквально сходили с ума, выжимая предельную скорость, словно на какой-нибудь штатовской скоростной магистрали.
С большим трудом Игорь добрался наконец до середины и остановился, зажатый между двумя мчащимися в разные стороны вереницами автомобилей. Казалось, перейти Биржевую площадь не было никакой возможности. Машины неслись мимо него сплошной шуршащей лавиной. И пока Игорь надеялся, что их движение прервется перед красным сигналом на Дворцовом мосту, — за, казалось бы, иссякающим потоком впритык к этому потоку неслась, но уже с Университетской набережной, новая орда сверкающей сволочи, старавшейся проскочить стрелку и успеть на зеленый у Биржевого… Автомобили вплотную окружили его и с какой-то рычащей, звериной радостью издевались над ним.
— Да чтоб их всех повзрывал кто-нибудь! — шипел Игорь, с нетерпеливой яростью глядя на бесконечное мелькание кузовов.
Бросив на произвол судьбы любимую «восьмерку» и оказавшись на своих двоих, он теперь начинал понимать состояние тех пешеходов, нещадно материмых им в свое время, которые неожиданно срывались с места и скакали перед машиной, рискуя собственной головой…
Наконец, улучив какое-то мгновение, он проскользнул сквозь звенья бесконечной цепи и оказался в раскинувшемся большим полукругом сквере с Ростральными колоннами по сторонам. Вырвавшись из автомобильной западни, он с облегчением присел на скамейку и закурил.
По дорожке, громко галдя, бродила пестрая группа цыганок со своим выводком. Одна из них, молодая и шустрая, свернула к Игорю.
— Молодой, красивый! — нахально затараторила она. — Дай погадаю. Все, как есть, тебе расскажу!..
Игорь медленно поднял голову. Посмотрел в ее черные глаза.
Неизвестно что вдруг увидев такого особенного в его взгляде, цыганка резко осеклась, словно наткнулась на что-то. Улыбка сошла с ее лица.
Из группы выскочила, метнулась к ней старая толстая гитана, схватила за руку и потащила ее за собой, что-то испуганно бормоча на своем языке и мельком бросая в сторону Игоря странные взгляды. Молодая оглянулась в ужасе и быстро перекрестилась…
На Петроградской он бесцельно бродил по бесконечным лабиринтам улиц, иногда заходя в магазины и равнодушно озирая прогибающиеся от изобилия всевозможного импорта полки. Попутно остограммился на Большом проспекте.
Надумал было зайти в «Молнию», но вместо дверей кассы уперся взглядом в свежевыкрашенную стену и увидел, что его любимый прежде кинотеатр оказался уже вовсе и не кинотеатром… Точно так же и с юности знакомая забегаловка на Большом, наискосок от «Молнии», тоже исчезла…
Игорь обиделся и свернул в какой-то переулок.
Пройдя несколько кварталов, он оказался на незнакомой улице, и возле серенькой неприметной двери его взгляд внезапно остановила вывеска. Это была одна из многочисленных гадальных контор, тут и там то появляющихся, то неизвестно куда и в каком пространственном или временном измерении исчезающих.
Игорь не обратил бы на нее никакого внимания и в другое время безразлично прошел бы мимо, но дело было в том, что название этой конторы в их телефонной книге было обведено зеленым фломастером.