Чернокнижник. Ученик колдуна
Шрифт:
– Ну-ка повтори, как красную девицу к парню присушить, чтобы о другом молодце не думала?
– Учитель, а зачем? Люди сами друг друга любить должны. Вот меня никто не заговаривал, а я братьев, отца с матерью любил.
– То другое, родная кровь.
– А у тебя братья-сестры есть?
– Не помню, стар я.
– Ну да! Память – молодой позавидует!
– Да что память? Как погодки все через огненную реку по Калинову мосту перешли? Память – это когда ты да другие люди, кому добро сделал, помнить будут. И чем дольше, тем лучше.
– Живи долго, Коляда. А помнить я тебя буду всегда! – заверил отрок.
– Хитер ты стал и подлиза. В сторону от разговора ушел. Повтори наговор на присушку.
Первуша в точности повторил, как учил Коляда.
– Слово в слово, но неправильно. Зачем частишь, как пономарь в церкви? Помедленнее, с чувством. Не то девка подумает – деньги кое-как отрабатываешь.
– Так деньги не платит никто!
– Чудак человек. А сало, яйца, масло, муку – дают? Чем не деньги? Одно – заработок. Ты своим трудом на жизнь зарабатываешь, кузнец своим молотком в кузне машет, плотник топором работает, селянин – пашет и сеет. Воровать нельзя. Последнее дело. А труд, он каждый почетен. И краюху хлеба каждый через пот добывать должен.
– Степняки вон саблей добывают и живут припеваючи.
– До поры до времени. Князей много, а каждый сам по себе. Объединиться надо перед врагом, бить кулаком, а не как сейчас – растопыренными пальцами, поодиночке. А кроме того, русичи нападения отражают. А надо бы пойти и уничтожить осиное гнездо. Выжечь дотла, чтобы ни у кого желания больше не было на Русь идти.
Первуша слушал, открыв рот. Правильные слова говорит Коляда.
– А кто на Руси главный князь?
– Неуж не знаешь? Иван Третий Васильевич, в Москве сидит.
– Далеко?
– С обозом если – четыре седмицы пути. Как не более.
– Далеко, – вздохнул Первуша. – Не видит он бед мирских.
– Может, и видит, сил пока нет ворога разбить.
– Коляда, а ты сражаться как воин можешь?
– Для этого нужно оружие иметь – меч, или палицу, либо лук со стрелами, копье. Кроме того, учиться сызмальства. Басурмане с малолетства учатся луком владеть, на седле сидеть.
– У-у-у, – протянул Первуша.
– Можно и без оружия противника одолеть, если один на один, даже двое-трое на одного.
– Чародейством?
– И им тоже, но попозже объясню. Любое подручное средство для обороны сойдет. Возьми палку. Представь, что меч в руках держишь.
Коляда взял в руки посох. В деревни или в дальние переходы он всегда брал его с собой.
– Нападай!
Первуша с воплем кинулся на Коляду, выставив палку вперед. И тут же получил посохом по руке, выронил палку. Посох в руках Коляды так и летал. Сразу получил посохом по коленям, упал. Причем движения отшельника быстрыми были, не всегда глаз успевал заметить.
Первуша поднялся с пола, одежду отряхнул.
– Покажи еще раз! – и поднял с пола оброненную палку.
На этот раз Коляда финт выкинул. Метнулся в сторону, Первуша повернулся, а Коляды-то и нет. И получил чувствительный тычок посохом в правый бок. Голову повернул, а Коляда на прежнем месте стоит.
– Эх, молодо-зелено! Я с места не двигался, стоял. А в сторону тень моя бросилась. Глаза я тебе отвел. Ты тень бледную мою за меня самого принял. В бою помогает. Противник купился на обманку, повернулся, как ты, и удар смертельный получил.
– Научи, как глаза отводить.
– Всему свое время. Торопишься больно.
– Дядька, посох – не оружие. Нешто им врага сразить можно?
– Еще как! Знать только надо, куда и как бить. Можно рукой без оружия ударить, и враг столбом на месте застынет, а можно насмерть сразить.
– Ух ты! Я тоже так хочу! – От возбуждения Первуша приплясывал на месте.
– Кто мастерством владеет, тому и оружие не надобно.
– Как это? На оружного врага и без оружия?
– Смотри.
Коляда сделал мгновенный выпад правой рукой, причем открытой ладонью. Первуша ощутил сильный толчок в грудь, не устоял, упал. Хотя поклясться мог – не тронул его Коляда. Да и дистанция велика между ними была – шагов пять-шесть, ни одна рука, сколь длинной она бы ни была, не дотянется.
– Это ты как, дядько? Не понял я, – поднялся Первуша. Чем больше он узнавал учителя, тем больше он удивлял.
– Это умение не сразу дается. Долго практиковаться надо.
– А ты учи.
– Настырный какой. Начнем с малого, с палок и посоха. А сейчас еще одно покажу. Нападай, можно без палки.
Первуша сделал замах рукой, пытаясь ударить кулаком. Коляда крикнул короткое слово и сделал движение пальцами, как будто щепотку соли в сторону Первуши бросил. Первуша застыл в нелепой позе. Ощущение, что воздух как густой кисель стал. Все видит он и слышит, а рука на месте застыла, как в жидкую глину попала. Силится Первуша, а рука на вершок только и сдвинулась. Коляда в бороду довольно ухмыляется.
Первуша никогда раньше с таким не сталкивался. Глазами поводит в сторону учителя, но губы и язык не слушаются.
– Отомри, – молвил Коляда.
И сразу мир привычным стал. Рука по инерции вверх пошла, замах-то он делал. А Коляды нет, отошел. Кулак по воздуху прошел, по пустому месту. Первуша не удержал равновесия, на колено свалился.
– И зачем мне оружие? Ты и без него повержен! – лыбится Коляда.
Зубы белые, ровные, не по возрасту. Значительно более молодые селяне гнилые зубы имеют, заговаривать к Коляде бегают, потому что болят. Первуша только теперь внимание обратил, потому что раньше Коляда так широко не улыбался.