Чернокнижник. Ученик колдуна
Шрифт:
Насчет «обожжем» было не совсем понятно, но Первуша расспрашивать не стал. Чего без толку языком молоть? Оделся, топор за пояс заткнул.
В лесу уже сугробы изрядные, местами по пояс. Первуша шел, куда глаза глядят, где снега поменьше. Сзади скрип снега раздался. Первуша голову повернул – волкодлак. Да пусть идет, все веселее. Зимний лес – как во сне, в оцепенении. Только ели зеленеют, мороз и снег им не помеха. Ноги сами понесли отрока к дубовой роще. Деревья мощные, старые. А между великанами – молодая поросль.
Походил Первуша, присмотрел
– Режь здесь. Не жердью же тебе размахивать.
– А не длинно?
– Посох на долгие годы делаешь. Ты растешь быстро. Еще год-два, и со мной ростом сравняешься. А выбрал правильно, толщина самая подходящая, в руку удобно ложиться будет. Сейчас обжигать начнем, печь горячая.
– А зачем, дядька?
– После обжига шероховатостей не будет. Поры, через которые соки из земли идут, закроются. Ладонь не занозишь, в руке скользить будет. Для тебя посох – как для воина меч. Если не утратишь – на всю жизнь.
Коляда начал посох в печь совать. То одним концом, то другим. Дымком запахло. Дерево с поверхности обугливалось слегка, темнело. Тут важно не передержать было, иначе только выкинуть.
Посох темно-серым сделали, едва не черным. Коляда сделал им несколько взмахов, тычковых ударов в воображаемого противника.
– По мне, так легковат немного. Да у тебя кость тонкая, в самый раз будет.
Комлевая часть, что ближе к земле была, в диаметре потолще. В посохе она верхом стала, на ней рука удобно лежит.
– Посох отложи, возьми палку в руку. Представь – меч у тебя. Нападай.
Первуша ткнул палкой, как колющий удар нанес. Коляда, не отпуская с посоха правой, левой рукой за средину посоха схватился, палку легко отбил и, резко толкнув за торец, другим концом ударил Первушу в коленную чашечку. Не больно, щадяще, но чувствительно.
– Сначала у противника оружие отбей и тут же ударь сам. Защита и сразу нападение. Не давай врагу время для ударов. Посох завсегда длиннее любого меча, считай – как сулица, только без рожна.
– Рожон – это что?
– Сулица – короткое копьецо, а рожон – наконечник. Железный, острый, в виде листа. Нападай!
Первуша сверху палку занес, как для рубящего удара. Коляда посох подставил, палка скользнула, в сторону ушла, а учитель в лицо Первуше удар нанес. В последний миг отрок успел подумать – все, нос всмятку будет. А конец посоха только кожу задел, удар обозначив. Так только большие мастера умеют, как позже Первуша понял, значительно позже.
– Посох – как продолжение твоей руки, не подпускай противника близко. Ты фору имеешь в четыре локтя длиной.
– Дядька, а если меч посох разрубит?
– Скользящий удар выдержит и даже зазубрины не будет. Дуб – дерево плотное, твердое. А переломить дурной силой можно все. Знания применять надобно. Кроме силы еще навык должен быть и ум.
Около часа бились. То Первуша нападал, то Коляда. Оба упарились, вспотели. Отдохнуть на лавку присели.
– Дядька, а кто тебя посохом научил так владеть? Не отец ли?
– Он не умел, через то сгинул. Монах один.
Откуда у монаха деньги на оружие? Да и смешно было бы – на груди крест, а на поясе – меч в ножнах.
– Разве монахи оружие в руки берут?
– В Библии что писано? Не мир я вам принес, но меч. Как крымчаки либо другой кто нападет, жители в монастырях укрываются, за стенами крепкими. Монахи воинами становятся, так и выживают.
– А если монастырь далеко?
– Лес на что? Конные в лес не суются, разбега нет, веткой глаза выколоть можно, а из кривого или слепого какой воин? Кроме того, конь ногой в барсучью нору попасть может, сломает. Без коня татарин не боец. Они ведь числом берут да нахрапом. Попробуй коня на скаку остановить! Не получится, сомнет.
– Интересно ты баешь, знаешь много.
– Поживи с мое.
– Сколько же тебе весен?
– До семидесяти помнил, потом считать перестал. Зачем? Полагаю – не меньше десяти десятков.
– Ого!
– Отдохнул – отдышался маленько? Приступим.
Еще час избушку сотрясали звуки ударов, пока не утомились оба. Первуша про себя удивлялся: он намного моложе Коляды, а выдохся.
– Устал? – спросил отшельник.
– Есть немного.
– Если знаючи посохом работаешь, трех противников легко уложишь, а сам вспотеть не успеешь.
Первуша головой покрутил в восхищении: да сколько же всего знает Коляда да умеет! У Первуши жизни не хватит всему научиться.
Занятия продолжались несколько недель подряд.
– Основное я тебе дал, дальше сам руку набивай, как я делал.
– А как?
– Ты представь, что перед тобой противник, только невидимый. С ним и дерись.
Первуша озадачен был, но учителю верил.
Стал, уходя в лес, понемногу тренироваться. Частым спутником его был волкодлак. Сядет недалеко и наблюдает. Не приближается, следит внимательно. Первуше сначала неудобно было. Вроде волк, а все равно зритель. Потом привык.
А Коляда новые знания давал:
– Тень свою создавать научись, глаза противника отводить в нужный момент. Выгадаешь немного. Враг отвлечется на тень, а ты удар нанесешь. И не только на человека действует. В лесу могут встретиться враги не лучше басурманина.
– Волки?
– Медведь-шатун. Потревожит его кто-то в берлоге, поднимется, по лесу бродить станет. Голодный, злой. Хуже зверя в лесу зимой нет. Убежать невозможно, ты не смотри, что медведь косолап и неуклюж. Лошадь, что галопом идет, догоняет. От волков, если окружили, можно на дерево забраться. А медведь и там достанет. Вот тут надо глаза ему отвести, а в это время самому обратиться.