Черноморский призрак

Лысак Сергей Васильевич

– Хорошо! Убедили. Ждем гостей...

И началась игра на публику. Англичане и французы спокойно стояли в заливе и занимались промерами глубин, спустив шлюпки для этой цели. Также периодически кто-то из них снимался с якоря и уходил в сторону Очакова и Бугаза, занимаясь захватом русских каботажных судов, идущих в Одессу. Ганс, барражирующий над Одесским заливом, выдавал мне картинку в режиме реального времени. Господа «цивилизованные» европейцы вовсю предавались благородному ремеслу грабежа на большой морской дороге. После того, как приводили захваченные парусники к месту своей якорной стоянки, снова выходили «на дело». Либо тем же составом, либо меняясь с теми, кто вел наблюдение за Одессой. Так прошел весь день. Ночью ситуация ничуть не изменилась. Два парохода выходили на «охоту», два оставались на якорной стоянке и сторожили трофеи. Когда стемнело, Ганс

снизился и послушал, о чем болтают на палубах и в кают-компаниях. Если французы вели себя в общей массе спокойно, обсуждая возможные увеселения в Одессе и достоинства одесских мадам и мадемуазель, прерываемые хохотом, то вот англичане горели праведным гневом . Везде звучали нелицеприятные высказывания о русских варварах и обсуждение предстоящего «дела чести». То есть обстрела Одессы. Отдельные голоса, что здесь не все так просто, и очень похоже, что коварные московиты готовят ловушку, просто тонули в общем сонме английского ура-патриотизма. Причем ладно, если бы такие разговоры шли среди офицеров. Но и матросы от них не отставали! Это значит, что нам предстоит много работы по приведению супостатов в чувство. Ванька, слушая это непотребство, иногда высказывал свое мнение, где цензурными были только предлоги. Но пока что нам следовало сидеть тихо и вовсю «праздновать труса». Пусть джентльмены не сомневаются до последнего момента, что их «дело чести» будет выполнено успешно.

Не обошлось без предательства. Ганс зафиксировал подачу световых сигналов с берега прямо из окон домов, обращенных к морю. И вряд ли это сплошь вражеские агенты нелегалы. Скорее всего, подавляющее большинство этих «сигнальщиков» было из добровольных помощников, преклоняющихся перед Европой и «европейскими ценностями». Натравить бы жандармов на эту публику, но как я объясню получение информации об их подрывной деятельности? И так уже Юрий Давыдов стал в Одессе местной знаменитостью. Хватит внимание к своей персоне привлекать. А вот домики «сигнальщиков» возьмем на заметку. Может и пригодится в дальнейшем.

На утро англичане и французы снялись с якоря и направились на юг, уводя с собой тринадцать захваченных каботажных судов. Ганс проследил за ними и выяснил, что противник направляется в Варну, где в настоящий момент сосредоточены главные силы этой долбаной Антанты XIXвека. Скоро адмиралы Гамелен и Дандас получат свежие разведданные, и где-то в течение семи-десяти дней нанесут нам визит. Ведь бояться им в Одессе нечего. Сейчас ситуация внешне выглядит даже хуже, чем в истории моего мира. Тогда в Одессе стоял корвет «Калипсо» в качестве брандвахты. Какой-никакой, а все же военный корабль. Сейчас же в порту одни парусные «купцы» и коммерческие пароходы. Толку с того, что на них поставили по две-три древних пушки калибром не более шести фунтов. Да и те брали чуть ли не со свалки, приведя в более-менее приличное состояние. В Одессе Новосильцеву ничем разжиться не удалось, поэтому пришлось искать в Херсоне и Николаеве. Об установке на пароходах новых нарезных орудий, прибывших из Петербурга, противник, скорее всего, знает. Скрыть такое в Одессе невозможно. Но вряд ли сильно опасается. Были бы это пароходофрегаты Черноморского флота с военными командами, тогда другое дело. А так... Тем более, эти пароходы в количестве семи вымпелов против четырех, так и не рискнули выйти из порта, чтобы атаковать противника, простоявшего у них на виду целые сутки. Как говорится, выводы сделайте сами.

Также удалось избежать ошибки одесского военного начальства, которая произошла в моей истории. Командование считало крайне маловероятным атаку на шестую батарею в Практической гавани. Не только потому, что она была удалена от правого фланга, считавшегося наиболее вероятным для нападения противника, но и глубины напротив Практической гавани считались недостаточными для крупных военных кораблей и пароходофрегатов, чтобы они могли подойти на пушечный выстрел. Поэтому там и установили откровенный хлам. И командовать ей поставили прапорщика Щеголева, недавно получившего офицерские эполеты, в подчинении у которого было всего тридцать нижних чинов. Из которых только десять были артиллеристами, а остальные — приданными пехотинцами. В исторических документах сохранился этот эпизод, как нельзя лучше характеризующий сложившуюся ситуацию.

«Молодой (21 года от роду) прапорщик Александр Петрович Щеголев получил под свое командование левофланговую батарею из четырех таких пушек. Принимая имущество батареи, он с недоумением спросил у руководившего процессом передачи начальника:

–

А где же орудия, господин полковник?

Полковник, спохватившись, ответил:

– Ах,да! Разве вам не дали лопат и топоров, чтобы выкопать пушки из земли? Вот ваши орудия.

И указал на казенные части пушек, игравших роль причальных тумб!»

Мало того, Щеголеву еще приказали отдать все «лишние» заряды на соседнюю пятую батарею, но он этот приказ не выполнил. И как оказалось, правильно сделал. Поскольку все случилось с точностью до наоборот. Его батарея номер шесть приняла на себя основной удар противника и нанесла ему наибольший урон.

Сейчас же такого нет. По моей подсказке сделали промеры глубин возле одесского порта и обновили навигационные карты. Шестая батарея выполняет в основном декоративные функции, а главную роль играет находящаяся рядом с ней батарея номер семь. Так назвали нашу «засаду». На причале возведен люнет с прочными каменными стенками, обложенными мешками с песком. Внешне все выглядит, как укрытие для пехоты, собирающейся держать под огнем Практическую гавань, если противник попытается высадить в ней десант. Но с этого люнета открывается прекрасный обзор с большим сектором обстрела. И три нарезных казнозарядных орудия, припрятанные неподалеку и ждущие своего часа, смогут вести огонь по всему одесскому рейду. Чем обеспечат неприятный «сюрпрайз» господам европейцам.

Правда, накануне визита незваных гостей еще пришлось вправить мозги Щеголеву. Чтобы не занимался глупой бравадой. После того, как батарея была разгромлена, и оставаться на ней не было никакой возможности, он увел своих людей на соседнюю пятую батарею строем под барабанный бой. С моей точки зрения — глупость несусветная. Надо было уходить мелкими группами и короткими перебежками, используя укрытия. Но здесь сейчас так принято. Вот и попытался достучаться до здравого смысла молодого офицера, снова постаравшись облечь свои слова в мнение штатского дилетанта.

– Александр Петрович, я нисколько не сомневаюсь в ваших профессиональных качествах и личной храбрости. Но поймите, ваша задача не красиво умереть на глазах у всей Одессы, а нанести максимально возможный урон неприятелю, постараться уцелеть самому и сохранить своих людей.

– Так и я этого хочу, Юрий Александрович! Что конкретно Вы имеете ввиду?

– Выскажу свое мнение штатского дилетанта. Не стоит подвергать себя ненужному риску, когда для выполнения поставленной задачи это не требуется. В бою не зазорно и на землю упасть, если обстоятельства вынуждают И ползком по грязи передвигаться, И спрятаться за подвернувшимся укрытием при обстреле. Не стоит нарочито демонстрировать врагу свою храбрость. Стояние под огнем без надобности это не храбрость, а дурость. Надо бить врага так, чтобы перья летели. А он не мог при этом до вас добраться. Так понятно?

– В общем, понятно. Хотя с некоторыми моментами я не согласен, уж извините. Но как это применимо к предстоящему бою с англичанами и французами?

– Вы в самом начале боя находитесь на шестой батарее, но лишь обозначаете видимость сопротивления. Делаете один залп и тут же уходите на седьмую батарею, но так, чтобы это было максимально быстро и незаметно для неприятеля. Пусть он считает, что вы в данный момент перезаряжаете пушки. По прибытию на седьмую батарею прислушивайтесь к моим людям. Они все из нижних чинов, прослуживших в артиллерии много лет, и имеющие боевой опыт в войне на Кавказе. Командир батареи отставной фельдфебель Проскурин досконально знает новые орудия и провел из них достаточно практических стрельб на полигоне. Поэтому не игнорируйте его советы. Лучше разделите обязанности. За Вами только выбор цели и указание ее командиру батареи. Наведение на цель, перезарядку и определение дистанции до цели орудийная прислуга выполнит сама. А ваши подчиненные пусть оказывают им всяческое содействие.

– Согласен, Юрий Александрович. Так будет лучше. Я ведь из этих орудий еще ни разу не стрелял. Так значит, Вы говорите, что основной удар будет нанесен со стороны Практической гавани?

– Скорее всего. Это самое удобное место. Но даже если они предпочтут другую позицию, ваши пушки достанут их везде. Седьмая батарея расположена очень удачно. И у вас есть уникальный шанс нанести врагу громадный урон...

Вроде, убедил. Посмотрим, что из этого выйдет. Но, по крайней мере такого вопиющего непотребства, как стрельба из четырех древних пушек, мало отличающихся от металлолома, по многократно превосходящему в силах противнику, уже не будет.