Чёрному, с любовью
Шрифт:
Снаружи в джакузи горело освещение, и я видела пузырьки, указывавшие на то, что джакузи уже включили и, наверное, разогрели для нас.
— Ага, — сказал Блэк, скидывая с плеч кожаную куртку и швыряя её на диван. Он сверкнул меня быстрой улыбкой. — Мы определённо туда отправимся.
Мы уже приняли душ в публичных душевых на пляже, затем накинули уличную одежду для ужина и прогулки по центру Санта-Круз.
Но я всё ещё немножко чесалась от соли и песка. Отчасти это могло быть после ресторана на пирсе и последующей прогулке по набережной, но я знала, что в этом виноват и сёрфинг. А ещё мне было холодно, потому что
Уставившись на джакузи, я не могла придумать ни единой причины, чтобы не идти туда.
Я чувствовала, как Блэк притягивает меня, уговаривает расслабиться, перестать сопротивляться всему, перестать искать причины бороться со всем.
Я хотела довериться ему. Я хотела расслабиться.
Однако я не была уверена, что готова расслабиться.
Я боялась того, что могло случиться, если я расслаблюсь.
Он не ждал, когда я приму решение.
Схватив меня за руку, Блэк подтянул меня к себе, затем стащил с меня куртку, швырнув к своей куртке на диване. Он подвёл меня к раздвижным стеклянным дверям, отпёр их, раздвинул и вывел меня наружу.
Он раздел меня возле джакузи, затем подтолкнул меня залезть туда.
Я не спорила с ним, как не спорила, когда он усадил меня в машину в Сан-Франциско, или когда он одел меня в гидрокостюм и усадил на доску в любимом месте Ника для сёрфинга, или когда он повёл меня на ужин, или когда притащил в любимую кофейню Ника и всучил любимый перекус Ника после сёрфинга.
Я погрузилась в горячую бурлящую воду и опустила тело на скамейку джакузи. Положив голову на деревянную террасу с края, я посмотрела на звёзды, видневшиеся в огромных количествах и напоминавшие мне о Таиланде, хотя созвездия были другими.
Вокруг меня поднимался пар, и я закрыла глаза, стараясь дышать и расслабиться.
Я не замечала, что Блэк не присоединился ко мне, пока он не оказался рядом.
Он забрался в джакузи возле меня, и я открыла глаза. Сделав это, я увидела, что он зажёг свечи и расставил их возле всего противоположного края джакузи. Он зажёг свечи на террасном столике и на лавочках вокруг меня.
Когда я удивлённо посмотрела на него и всё, что он сделал, он протянул мне напиток. Затем я уставилась на то, что он мне дал. Как и прежде, это оказался не алкогольный напиток, а взбитый чай матча, который я любила, и Блэк это знал.
Я потягивала чай, глядя, как он смотрит на меня.
Он держал бутылку пива, но сделал лишь один глоток, не отводя от меня взгляда.
Боль накрыла меня, не только от выражения в его глазах, но просто от всего… всего, что он сделал в этот день. Всего, что он сделал в Европе, и с тех пор, как мы вернулись в Сан-Франциско. Всего, что он сделал с тех пор, как мы узнали, что Ник пропал.
А что сделала я? Сознательно или нет, но я неделями вымещала на Блэке то, что случилось с Ником. Практически с тех самых пор, как узнала об его пропаже.
На некотором уровне я винила во всем связь.
Я винила нас с Блэком за то, что случилось с Ником.
«Я знаю, док, — пробормотал он в моём сознании. — Всё хорошо».
Я покачала головой. «Ничего не хорошо. Я знаю, что ты прав. Я знаю, ты прав в том, что мы не могли отправиться за Ником сами».
Его губы поджались, затем он запустил пальцы в свои черные волосы.
Щёлкнув языком, он отпил большой глоток пива.
Поставив бутылку на террасу за моей головой, он продолжал хмуриться.
— Я тоже виню себя, — сказал он, заговорив вслух. — Но может быть, не по тем же причинам, что ты, док. Я позволил себе забыть о том, кто такой Брик. Я позволил себе забыть о том, на что он способен. Я пригласил его туда. Бл*дь, я пригласил его туда. Я доверил этому ублюдку-социопату наших друзей.
Золотые глаза Блэка потемнели, когда он подумал над своими словами.
Я ощутила вспышку того чёрного непостижимого света из структур под ним. Я ощутила рябь силы, которая пробежалась по мне, когда та часть его напряглась — достаточно сильно, чтобы у меня на мгновение перехватило дыхание. Я вспомнила его голос, эхом прокатившийся по пещере прямо перед тем, как он задул сердце горы.
Я почти забыла.
Я почти забыла про ту силу.
Если Блэк и заметил, что он сделал, то не отреагировал внешне.
— Брик использовал слабость, — произнёс он всё так же жёстко, заглушая тихое жужжание джакузи, и теперь в его голосе звучала плотная, наполненная светом мощь. — Когда я позвонил ему в том состоянии, я предоставил ему возможность.
— То есть, ты думаешь, что он сделал это, — сказала я. — Ты думаешь, он определённо убил Ника.
Мой разум включился в работу — может, от прилива силы и света Блэка через мой aleimi, а может, от его слов. Какой бы ни была причина, теперь я полностью сосредоточилась на Блэке, изучая его золотые глаза. Я осознала, что выхожу из той сокрушительной скорби в достаточной мере, чтобы действительно думать — может, впервые после отъезда из Таиланда.
Что-то в гневе Блэка, ярости и мощи этого чувства, вывело меня из транса.
— Ты думаешь, Брик умышленно убил Ника, — сказала я.
— Я, бл*дь, совершенно точно не думаю, что это была случайность, — прорычал Блэк, и этот гнев вырывался из него волнами. — Я не имею ни малейшего бл*дского представления, что он собирается скормить нам в субботу, док. Ни малейшего. Но каждый мой инстинкт говорит мне, что это спланировано… что Брик нацелился на Ника. И самое дерьмовое, я это видел. Я видел, что он чрезмерно интересовался Ником даже в Луизиане. Я замечал, как этот мудак пялится на него. Много раз.
Я почувствовала, как мои челюсти напряглись.
Я этого не видела.
Я слишком ушла в собственное дерьмо, чтобы замечать такое.
Блэк бросил на меня суровый взгляд.
— У тебя меньше причин остерегаться Брика, док. У меня нет ни единого бл*дского оправдания. Я знал, кто он такой. Бл*дь, я знал, не в теории, а на своей шкуре. Что он делал со мной в той тюрьме… что он готов был сделать с тобой в Нью-Йорке. Я знал, и позволил себе отвлечься на Чарльза, на желание завершить связь с тобой, на этих видящих, пришедших через портал… на всё, кроме того, чему я должен был уделить внимание. Надо было позволить Чарльзу убить его и Дориана в Вашингтоне. Я их отпустил. Я отпустил их, бл*дь.