Черные камни Дайры
Шрифт:
Для начала объявить в городе, что это он сам вызвал легионеров для обеспечения порядка на время своего отсутствия. И даже назначить Рюдхола, который все равно будет распоряжаться всем в городе, своим наместником. Это поможет избежать взрыва недовольства горожан. А потом провести мобилизацию для борьбы с другим, все еще неизвестным, но, вероятно, более опасным врагом. Половина городских стражников и каждый десятый житель города в возрасте от двадцати до сорока лет должны быть призваны в армию. Такое же распоряжение нужно разослать в провинции и назначить сбор войск в Хасте. Оттуда Лян будет руководить защитой земель клана от врага, а затем, после победы, займется и возвращением Зарги.
Когда дело касалось собственной безопасности, правитель умел действовать быстро. К вечеру следующего дня все было готово к походу. Пусть не каждого десятого горожанина, но три тысячи новобранцев удалось собрать. Еще пара тысяч рекрутов пришли из окрестностей Зарги. Итого пять тысяч воинов. Как минимум столько же должен дать призыв в провинциях. С таким войском можно начинать войну.
Нет, не только начинать, но и разгромить врага и с победой вернуться в столицу.
Увидев такую грозную силу у ворот города, легионеры сами разбегутся. А голову мерзавца Рюдхола Лян вывесит на всеобщее обозрение в порту Зарги.
Примерно так рассуждал Правитель, рассеянно слушая доклад генерала Фантуя. Ляна не очень интересовало содержание доклада, он пытался понять, действительно ли генерал так уверен в успехе, как пытается показать. Голос военачальника выдавал его сдержанный оптимизм. Как опытный полководец, он не исключал возможности возникновения непредвиденных осложнений. Но надеялся, что в данном случае никаких неприятностей не произойдет, и пытался убедить в том же своего Правителя.
— Пока все складывается весьма благоприятно, о Блистательный! Завтра к полудню мы приедем в Хасту, и наше положение сразу значительно улучшится. Врагу ни за что не удастся взять такой укрепленный город. А мы сможем дождаться там подкреплений, а затем под мудрым и решительным командованием Непобедимого Ляна прогнать разбойников с нашей земли. Ополченцы из провинций должны собраться в ближайшие три дня. Кое-кто из них, вероятно, уже сейчас добрался до города. Но пока не собрались вместе все наши силы, мне кажется благоразумным не уводить армию далеко от Хасты, а поджидать врага у стен города. Здесь пересекаются три важнейшие дороги, и неприятель никак не сможет пройти мимо. Если врагов окажется больше, чем мы предполагаем, войско может укрыться в городе и спокойно дождаться подкреплений.
— Хорошо, я доволен твоим усердием, мой верный Фантуй, — равнодушным голосом прервал его Лян. — Но я надеялся, что ты подскажешь мне какое-нибудь смелое и неожиданное решение, которое сразу принесет нам победу. Мне было бы очень обидно ошибиться в своих ожиданиях.
— У меня есть такое предложение, Блистательный Лян, — поспешно и немного испуганно отозвался генерал. — Если бы ты смог вернуть назад войска, ушедшие на войну с Западными Кланами, твои силы сразу бы удвоились и враги сами бы в страхе разбежались перед тобой.
Состояние ленивой дремы мгновенно покинуло Правителя. Что ж, об этом стоит подумать. Западная армия сейчас очень бы ему пригодилась. Пусть Советник Тил будет недоволен. Положение настолько серьезно, что даже его мнение не будет иметь решающего значения. Тут уже не до выполнения союзнических обязательств, ведь под угрозой само существование Клана Страха. Или по крайней мере существование Ляна как его вождя. И пожалуй, Правитель воспользуется идеей Фантуя. Разумеется, выдав ее за свою.
Быстро свернув разговор с генералом, Лян выпроводил его из повозки. Затем вызвал к себе писца и продиктовал ему приказ командующему своей западной армией — немедленно прекратить участие в боевых действиях и спешным маршем двигаться по направлению к Хасте. Приказ следовало размножить и послать разными дорогами с пятью проверенными гонцами. Чуть позже правитель отправит на запад трех своих самых быстрых, выносливых и смышленых вестников. Хотя бы одно послание обязательно дойдет до адресата. И тогда уже можно будет наконец вздохнуть спокойно.
Неизвестных захватчиков, правда, придется уничтожать своими силами. Так быстро западная армия вернуться не сможет. Но с помощью Предков Заступников Лян с этой бедой как-нибудь справится. А уж потом, дождавшись подкрепления, вернется в столицу и рассчитается с зарвавшимися торговцами. Рюдхол, можно сказать, уже покойник. Но и остальным Старейшинам не поздоровится. Гнев Правителя Ляна настигнет их даже в самом отдаленном уголке Дайры. Только увидев из окна своего дворца отрубленные и насаженные на копья головы всех девяти Старейшин Клана Алчности, Лян согласится забыть о нанесенном ему оскорблении.
Сладостные мечты Правителя о мести прервал все тот же генерал Фантуй. Он ворвался в повозку, как порыв северного ветра, с разбегу проскользив на коленях положенное по этикету расстояние. И лицо его было белее не каждый год выпадающего на землю Клана Страха снега и выражало крайнюю растерянность, готовую смениться паникой.
— Беда, Блистательный Лян! — запричитал он, уткнувшись лицом в сапог вождя. И издаваемые им при этом приглушенные звуки могли бы показаться смешными, если бы не был в них заключен зловещий смысл. — Хаста захвачена врагом. Наместник в отчаянии покончил с собой. Жители города успели бежать, побросав все свое имущество. И самое страшное — ополчение из провинций, на которое мы так рассчитывали, большей частью перебито, а остальные ударились в бегство, даже не вступив в сражение.
Услышав ужасные вести, склонный в обычном состоянии к нездоровому румянцу Лян побледнел еще сильнее, чем его генерал. Он не стал переспрашивать, чем грозит ему падение Хасты и разгром ополчения. Все и так ясно. Между ним и смертельно опасным врагом не осталось никаких препятствий. А враг уже, наверное, спешит ему навстречу и в любую минуту может напасть на всеми преданного Правителя.
На пришедшее вместе с Ляном войско надежда слабая. Оно ничем не лучше, чем ополчение. Такое же необученное и трусливое. И побежит еще быстрее, чем туповатые забитые крестьяне, которых пытались за несколько дней превратить в настоящих солдат. В Клане Страха не осталось никого, кто смог бы защитить своего вождя.
Нет, Лян не станет дожидаться, когда его растопчут удирающие от врага собственные воины. Он немедленно поворачивает назад. И поскачет верхом, бросив на дороге эту нелепую и неповоротливую повозку, которую сможет обогнать даже пеший. Нужно только отдать последний приказ Фантую, чтобы отступающее войско не мешало ему уносить ноги.
— Встань, генерал! — торжественно, как на дворцовом приеме, сказал Лян. — От твоей храбрости зависит теперь судьба клана. Подготовь армию к бою и любой ценой задержи врага до вечера. А потом организованно отводи своих солдат к столице. Я возвращаюсь в Заргу прямо сейчас, чтобы готовить город к обороне.
Разумеется, он говорил неправду. И ему было безразлично, поверит ли генерал в эту откровенную ложь. Лишь бы Фантуй не мешал его отъезду. Нужно еще засветло добраться до города. Завтра всем станет известно о падении Хасты, и в городе начнется паника, которая Ляну вовсе не нужна. Ни о какой обороне столицы Правитель уже не думал. Эту честь он предоставит ненавистному Рюдхолу с его легионерами. Если торговец так уверен в своих силах, пусть и защищает город. А Лян и минуты лишней в нем не останется. Он сядет на корабль и постарается добраться до Благословенного Острова. Могучий Зед, Владыка Клана Наслаждения, не откажется принять беглеца и разрешит ему поселиться на своем прекрасном, а главное, безопасном острове. Конечно, насмешек ему не избежать, но Лян будет терпеть. Он согласен быть жалким, всеми презираемым изгнанником, лишь бы не стать мертвым Правителем.