Чёрные крылья зиккурата
Шрифт:
— Зачем он это сделал?
Риана пожал плечами.
— Он даэв.
Валькирия тоже собрала немного фруктов в сумку, закинула её за плечо и встала.
— У тебя ведь есть оружие? Я могу оставить нож.
Клемента пожала плечами.
— Я справлюсь. Хотя с вашей стороны и бессовестно бросать меня тут.
— Вряд ли тут действительно есть хищники.
Клемента фыркнула:
— Вот уж кто меня не волнует. По-твоему, я пошла сюда, только чтобы готовить вам еду?
— По-моему, потому что сюда
Клемента вздохнула.
— Маркус… Это, конечно, Маркус. Но храм валькирий — это храм валькирий.
Риана рассмеялась.
— Я вернусь, и мы вместе пойдём искать Маркуса.
Гетера фыркнула.
— Может, он вернётся первым?
— Почему-то я уверена, что он попадёт в неприятности.
Не говоря больше ни слова, Риана направилась к противоположной стене. Она опустила кольцо на постамент и, когда дверь открылась, оставила его лежать там, а сама шагнула внутрь.
Раздался удар, и плита упала на пол. В коридоре, где она оказалась, царила тьма.
Риана положила руку на стену.
— Тхас, — сказала она тихо, и стены замерцали слабым голубоватым светом. Коридор был пуст. Только тянулись вдоль стен закрытые двери.
Риана положила руку на крайнюю правую, и она легко отъехала в сторону. Комнату внутри заполняли книжные стойки. Риана вошла и коснулась ближайшей из книг. Раньше, чем она успела взять её в руки, книга рассыпалась ворохом мокрых обрывков: пергамент истлел.
Здесь делать было нечего. Риана покинула помещение и пошла дальше по коридору. Через каждые несколько дверей она открывала очередную и заглядывала внутрь.
Поначалу шли полки со свитками и книгами в старинных костяных переплётах. Больше она не пыталась их трогать и проходила дальше.
Затем шли залы с книгами, какие делали даэвы — ломкая желтоватая бумага, обернутая в кожу животных. Их она тоже не рискнула коснуться.
Когда книги сменились металлическими дисками, Риана зашла в одну из комнат и, взяв с полки носитель, открыла прозрачную коробочку. Клочья блестящего покрытия тут же полетели в разные стороны… Торопливо закрыв футляр, Риана положила его на место и вернулась в коридор.
Ещё через несколько комнат начались залы с незнакомыми приборами размером с человека. Перед приборами стояли выпуклые громоздкие клавиатуры. Подойдя к одному из них, Риана щелкнула тумблером, но ничего не произошло.
Это уже начинало настораживать. Большая часть знаний, веками собираемая валькириями, похоже, погибла, и талах-ар не предусмотрели этого. Риана всегда думала, что есть нечто большее, чем жизнь каждого из людей. Более ценное, чем жизнь целого народа. Теперь оказывалось, что боги валькирий не пережили их самих.
Риана открыла очередную дверь. На лице её, наконец, промелькнуло облегчение. На узких неглубоких полках, тесно расставленных в небольшом помещении, лежали инфокристаллы. Риана взяла в руки один из них и почувствовала, как по венам пробегает напряжение. Она закрыла глаза.
«Год 2024. Год посвящения талах-ар Вейн-Кана». Перед глазами побежали цветные картинки.
Что-то из истории. Она отложила кристалл и огляделась. Полок было множество. Она могла бы остаться здесь на дни, месяцы… на годы не хватило бы продовольствия, но Риана всерьёз задумалась о такой перспективе. По крайней мере, тьма библиотеки теплее тьмы подземелий даэвов.
И всё же, напоследок следовало проверить ещё одну возможность.
Глава 19. Тайны погибшей рассы
Маркус обновил заклинание света и медленно двинулся по коридору. Светящийся шар над его головой запылал с новой силой. Он останавливался у каждого гобелена, вглядываясь в лица героев-валькирий. Все они казались ему похожими на Риану. Будто портреты писались с неё. И ни один не был похож на тех валькирий, которых видел Маркус в особняках патрициев. Ни один не походил на Вайне.
Даэв с восхищением разглядывал картины древних битв, где, подобно мифическим богам, крылатые воины сражались на колесницах, запряжённых крылатыми конями. Были здесь и сцены любви, но эти встречались несравненно реже. Женщины и мужчины, обнимавшие друг друга, иногда полотна изображали оргии или другие формы любви, которые считались свойственными только Вечному Риму. Не похоже было, что у древних валькирий была развита мораль.
«Надо сказать об этом Риане», — подумал он и покачал головой. Патрицию было действительно жаль, что они не пошли сюда вместе. Многие из полотен вызывали бурю противоречивых чувств, которыми Маркус хотел поделиться здесь и сейчас.
Через несколько сотен метров по сторонам стали появляться двери. Маркус открыл одну из них. Небольшая зала была пуста. Только в центре её стояла статуя обнажённой женщины с раскрытыми за спиной крыльями. В одной руке женщина держала копьё, в другой — бокал вина. Маркус подумал о Клементе. Он подошёл и попробовал поднять скульптуру. Воздух вокруг зазвенел, и тьму прорезали горячие разноцветные лучи. Маркус отскочил и поспешно покинул комнату.
«Не оставили сюрпризов, чтоб тебя», — патриций потёр обожженное запястье.
Цебитар шёл дальше.
Вскоре гобелены кончились, и место их вдоль стен заняли живописные холсты. Такие картины Маркус уже видел. На них тоже хватало эпических сюжетов, но всё чаще неведомые художники обращали внимание на природу, а иногда и на предметы быта. Некоторое время патриций шёл мимо картин, которые изображали только фрукты и дичь, обжаренную и запеченную во всех видах. Он даже достал из сумки яблоко и, с тоской вспоминая домашние обеды, приготовленные слугами, прожевал половину.