Чёрные крылья зиккурата
Шрифт:
Некоторое время он стоял, глядя в непроглядную темноту за окном.
– Уже всё, – сказала Риана тихо и как-то умиротворённо, – спасибо. Большое спасибо.
Маркус повернулся. Валькирия лежала, откинув голову на подушки, и тяжело дышала. Глаза её были прикрыты. Похоже, последнее действие стоило ей остатков сил. В окровавленной руке она сжимала что-то белое. Присмотревшись, Маркус понял, что это обломок зуба виверны.
Глава 6. Договор
Риана пришла в себя в маленькой комнатке, погружённой в полумрак. У одной стены стояла кровать, на которой девушка и лежала. В изголовье постели – тумба, на ней – горящая лампадка, глиняный кувшин с водой, стакан и нож в кожаных ножнах. Особенно её заинтересовало последнее.
«Он сам даёт мне возможность себя убить? Какой в этом смысл?»
Оглушающее осознание свободы – от цепей, от плена, от необходимости стоять на коленях и терпеть прикосновения ненавистных рук нахлынули на Риану. Пусть всё только начиналось, и предсказать, что ждёт её в доме Маркуса Цебитара, пленница не могла, но она впервые за долгие годы имела достаточно свободы, чтобы по своему желанию шевельнуть рукой или ногой. Более того, она видела перед собой нож и могла воспользоваться им – чтобы убить проклятого даэва, как хотел того Хозяин. Или… Риана затаила дыхание при этой мысли. Убить себя саму. Совершить, наконец, поступок достойный катар-талах, а не той жалкой твари, которой она стала.
Несколько долгих секунд Риана смотрела на нож и обдумывала эти два варианта – но принять решение так и не смогла. Сквозь маленькое окошко в комнату проникал звёздный отсвет, и Риана хотела ощутить воздух свободы ещё раз. Ещё недавно она не могла и представить, что когда-нибудь у неё появится такой шанс. А теперь её оставили одну, без оков. Риана закрыла глаза и сделала глубокий вдох, успокаивая взбесившееся сердце.
Опыт, полученный за годы жизни в плену, говорил, что даэвам нельзя доверять. Каждое слово патриция – двойная ложь.
Голос наставника, который Риана всё реже слышала в бреду, говорил, что нельзя принимать решения, которые не обратить, если ты полностью не уверен в них.
Риана не была уверена ни в чём.
Она попробовала пошевелиться. Определённо, она выздоравливала. Всё тело ныло, как после простуды, но это само по себе показалось прекрасным.
Она протянула здоровую руку и взяла нож. Зажав ножны между бёдер, вынула его и осмотрела лезвие. Рукоять была очень простой, перетянутой бычьей кожей только затем, чтобы не скользить в руках. Но лезвие выглядело вполне надёжным.
Риана спрятала нож обратно в ножны и, положив на тумбу, осторожно села на постели. Голова слегка кружилась. Валькирия вытянула перед собой руки и осмотрела покрытые шрамами запястья. Следы от кандалов отпечатались на коже алыми знаками, но кто-то обработал их. Тут же вспомнив про другую, куда более страшную рану, Риана осторожно коснулась плеча и обнаружила, что его затягивает бинт. Страх нахлынул солёной волной, страх остаться калекой был куда сильнее, чем страх возможной смерти или любой другой. Риана закрыла глаза, заставляя себя успокоиться и сгорая от презрения к собственной слабости.
«Бесполезная трусливая тварь. Твой хозяин был прав».
Риана сделала ещё один глубокий вдох и попыталась заставить себя сосредоточиться на том месте и времени, где находилась сейчас.
Осторожно подвигала прокушенным плечом. Оно оказалось неумело, но старательно перебинтовано. Пальцами уже можно было шевелить, но более серьёзные движения отдавались ноющей болью в повреждённых тканях.
Убедившись в том, что руки целы и даже слушаются её, Риана осмотрела свои обнажённые ноги и пришла к выводу, что и там критических повреждений нет. Затем ещё раз обвела взглядом комнату.
На другом конце постели Риана обнаружила одежду – коричневые кожаные брюки, белую батистовую сорочку и алую бархатную безрукавку. Риана взяла вещи в руки. При ближайшем рассмотрении одежда оказалась весьма поношенной, но абсолютно целой и только что вычищенной. Это было приятно.
Не сдержавшись, она потёрлась щекой о нежную ткань сорочки. На глазах проступили слёзы. Она давно уже забыла, что прикосновения к чему-либо могут доставлять удовольствие.
Осторожно, стараясь не тревожить рану, Риана натянула брюки и рубаху. Рядом на полу обнаружилась пара таких же поношенных, но вполне добротных, а некогда даже роскошных сапог.
Сапоги она тоже трогать не стала, хотя уже заметила в них большую пользу – они позволяли спрятать кинжал.
Поколебавшись, Риана взяла нож и засунула его под матрас. Расхаживать с оружием по дому вряд ли пристало, даже если это дом даэва – рассудила она. Взяла в руки лампаду и поднялась на ноги.
Уже вставая, бросила взгляд на окно в изголовье кровати – в тёмно-синем небе плыл умирающий серп луны. В ту ночь, когда валькирия видела её в прошлый раз, луна была полна.
Риана невольно шагнула к окну, выглядывая наружу – окна выходили на сад, отгороженный забором вдалеке от города.
Меж стройными стволами олив царила тишина, лишь слабо отблёскивала в темноте поверхность фонтана и тихонько журчали струи воды. Над простым бассейном возвышалась стела. С её мраморного бока смотрел грозный лик незнакомого божества – хранителя дома.
Чуть в стороне виднелась гранитная глыба мавзолея – памятника предкам, которые покровительствовали каждой знатной семье.
В саду и дальше, за оградой, царила тьма. Не горели лампады ни в одном окне. Только далеко-далеко за перекрёстком мерцали огни факелов и скользили тени людей.
Ещё дальше, за чёрными контурами домов, виднелось море. Риана на мгновение зажмурилась, не веря тому, что видит. До сих пор она не оказывалась так близко к морю никогда. Открыла глаза и долго смотрела на тусклые огоньки звёзд. По ним она ориентировалась хорошо, и теперь впечатывала в память незнакомый рисунок созвездий – небо Рима она тоже видела в первый раз.
Наконец, отвернулась и направилась к двери.
Выйдя из комнаты, Риана оказалась на отгороженном витым парапетом от нижнего этажа узком балконе, который опоясывал залу со всех сторон. Кроме той двери, которая оказалась у Рианы за спиной, здесь были и другие. Заглянув в одну из них, валькирия увидела такую же небольшую комнатку, как и та, которую выделили ей. Света нигде не было – единственную лампаду Риана держала в руках.