Черные Лебеди
Шрифт:
Александр оказался рядом с помощником мага и после долгого молчания он все же полюбопытствовал:
– А почему Кром? Довольно неординарное имя для мага.
– А потому что хожу по кромке, - улыбнулся помощник, - всю жизнь, как себя помню, так и хожу. Смерть в лицо раза три глядела, да, видать, я сильнее оказался. Когда почувствовал в себе способности к определенному виду магии, решил учиться.
– У кого?
– В поместье архимага Севера - Любомира. Потом жизнь покидала по России. Вот, заработал себе репутацию везунчика.
Горюхин незаметно от Крома скрестил пальцы. Не разделял он оптимизма помощника,
– Ты давно знаешь Калифа?
– не успокаивался Александр. Он окинул взглядом салон, и обратил внимание, что вся группа навострила уши, силясь сквозь натужный рев моторов услышать разговор командира с новичком. Кроме Калифа. Тот демонстративно спал, или делал вид, что спит. Кто их разберет, магов.
– Беспокоишься, командир, за меня?
– широко улыбнулся Кром, словно прочитал мысли собеседника.
– Врать не буду, многого я еще не умею, но не подведу. Самодеятельностью никогда не занимался. А с Калифом я знаком пять лет, как первый раз приехал на Кавказ по горам полазить, так с тех пор с ним.
– Ладно, уговорил, - откинулся на спинку Александр, и незаметно для себя задремал под шум двигателей....
Россия, поместье Шафара, октябрь 2000 года
Как и обещал архимаг, военный следователь появился после обеда. В комнату, где отлеживался Шурка, он заходить не стал. Узнав, что раненый вполне может передвигаться, следователь попросил его прибыть в соседнюю комнату, которую Шафару пришлось отдать специально для приватной беседы.
Следователь оказался плотно сбитым мужчиной, без лишнего грамма веса, с постоянным прищуром глаз на худощавом лице. На вид ему было лет пятьдесят, но в волосах не было ни единого седого волоска. Он сидел за столом, а свою фуражку и китель повесил на вешалку возле окна. Шурка как-то робко, бочком вошел к следователю и встал у двери, не зная, как себя вести с представителем власти. Кинув взгляд на погоны, понял, что перед ним полковник. Ого! Важная птица до него долетела!
– Да заходи уже, Горюхин, чего топчешься на пороге!
– добродушно произнес следователь и бросил на стол пачку "Герцеговины Флор" с золотистым ободом посередине.
– Я не курю, - Шурка приблизился к столу и снова замялся.
– Бери стул, садись. Разговор будет долгим, а у тебя пулевое ранение ноги, так?
– полковник подтянул к себе красную папку с тиснением "Военная прокуратура", медленно открыл ее. Потом достал из кармана кителя маленький серебряный диктофон, постучал по нему пальцем, продолжая поглядывать на Шурку.
– Так точно, - парень сел на свободный стул и лихорадочно соображал, как ему вести себя в этой ситуации.
– Я - следователь военной прокуратуры города Ставрополя полковник Заречный, - наконец представился мужчина.
– Буду вести твое дело. Ты у нас, конечно, фигура загадочная, и что с тобой делать - ума не приложу. Но в ходе беседы может что-нибудь и прояснится. Давай с самого начала. Где родился? Откуда и когда призвался? Где проходил службу?
– Родился в 1981 году в Иркутске.
– Кто командир части?
Шурка назвал и его, и лейтенанта Сергунова, рассказал о засаде, и чуть ли не поминутно свои действия во время погони. Все слова парня Заречный тщательно записывал, приспособив для дублирования диктофон.
– Товарищ полковник, - поймав паузу в расспросах, решился Шурка, - а зачем все это нужно? Ведь они остались все там, а я здесь....
– Гражданин Горюхин, - полковник отложил ручку в сторону, сцепил пальцы рук в замок, положил их на крышку стола и внимательно посмотрел на Шурку, - неважно, откуда вы и каким образом очутились здесь - я обязан проверить все досконально. Можем мы допустить ситуацию, что вы дезертир? Это ведь наиболее внятный и допустимый вариант. Его надо проработать. Мы проверим ваш домашний адрес, ваших родителей с условием, что они действительно существуют в нашем мире, и только тогда можем предъявить обвинение. Если же ваша семья никогда здесь не проживала - будем думать дальше.
Полковник снова стал задавать вопросы, в большей степени касавшиеся службы Шурки, местом дислокации части, а затем попросил кратко рассказать историю России, а также кратко о причинах конфликта с Чечней. Шурка, обрадованный, что успел почерпнуть немного информации об этом мире, высказал свое видение о схожести и различии двух миров, а затем приступил к чеченской кампании. Следователь слушал долго, успев выкурить две сигареты - настолько его впечатлило повествование о бушевавшей войне за тонкой гранью его мира, в чужой для него параллельной России. Он даже перестал писать, боясь упустить что-то важное, доверившись технике.
Когда Шурка закончил рассказ, полковник повертел головой, словно его душил ворот наглухо застегнутой рубашки и галстук. Затем он нажал на кнопку диктофона, останавливая запись.
– Если это не плод вашей фантазии, гражданин Горюхин.... Ваши данные требуют тщательной проработки. Наши специалисты, к сожалению, никак не смогут проверить подлинность этого рассказа, но правду или ложь различить смогут.
Шурка пожал плечами. Ему было без разницы, уличат его во лжи или нет. Сам он прекрасно понимал, какая бездна расстояния, времени и возможностей разделяют его с родным домом, с родителями и друзьями. Сердце еще не воспринимало всерьез ситуацию, а ночью не мучили кошмары, и не приходилось вскакивать в холодном поту. Все это будет потом, придет как неизбежная плата за изменившуюся в корне жизнь.
– Как относится к вам Шафар?
– неожиданно спросил следователь.
– Неплохо, - не задумываясь, ответил Шурка, - часто заходит ко мне, спрашивает о здоровье. Но мне кажется, его больше интересует мой организм. Я же неподвластен магии, как уже понял. Что-то вроде подопытного кролика.
Полковник Заречный усмехнулся и закрыл папку.
– Согласишься еще немного побыть пациентом архимага?
– Да не вопрос. Пусть изучает. Товарищ полковник, а кто такой архимаг? Он единственный в своем роде или же есть еще кто-то?