Черные Лебеди
Шрифт:
– Это Захар, - улыбнулся капитан.
– Он не толстый, а жертва тещиных обедов, как он сам говорит.
– Слушай, Саша, мы уже год вместе живем, а ты все это время о фоне беспокоишься. Ты же к нему нечувствителен. Сам же говорил.
– Да это так, по привычке. Все, ласточка, убежал!
Он поцеловал девушку и выскочил из квартиры, даже не обратив внимания на запиликавший сигнал видеофона. И так видел, что карета подана. Он вышел на залитую солнцем улицу, вдохнул поглубже свежий воздух и решительно направился к машине. Открыл массивную дверь рядом с водителем.
– Здорово, Захар!
– Александр пожал крепкую руку шофера.
–
– Не доложили, - пробасил Захар, трогаясь с места.
– Я уже по третьему адресу гоняю. Но шум изрядный. Вся коллегия "Черных Лебедей" примчалась. База на ушах.
– Гадать не будем, разберемся на месте.
Откинувшись на спинку кресла, Александр глубоко задумался. До базы двадцать минут хорошего хода. Можно и подремать. Вдруг само собой всплыли в памяти картины прошлого, вроде бы уже подернутые мутноватой завесью забвения. А вот надо же, еще что-то сохранилось....
***
....Он вывалился из дрожащего марева на какой-то поляне, заросшей пожелтевшей травой. Земля была сырая от недавно прошедшего дождя, и неприятно холодила тело. Да еще потеря крови способствовала тому, что Шурку стала бить крупная дрожь. Он приподнял голову и огляделся. Место было странное, ничем не похожее на то, где его только что преследовали. Застонав от боли в плече, Горюхин оперся на автомат и привстал на колени. Он находился в подлеске, а впереди расстилалось поле с поникшими головками подсолнуха. Высоко в пронзительно голубом небе светило солнце, беспрерывно посвистывала птичка где-то в кустах. Стояла тишина, и никаких криков "русский, сдавайся". Не было никакой опасности. Шурка каким-то внутренним, даже звериным чутьем понимал, что оторвался, ушел. Но как-то странно, необъяснимо. Один шаг в туманный кисель - и все, нохчи остались где-то позади. Голова закружилась. Хотелось упасть в траву и не двигаться никуда. Сил не было. Правая нога одеревенела, плечо с этой же стороны предательски занемело. Нужно идти. Выходить нужно к людям. Иначе от потери крови здесь и останешься. Шурка не знал, куда попал, в какую местность. Но это стопудово не Чечня. Может, наши испытывали какую-то новую технологию перемещения в пространстве?
– мелькнула шальная мысль, от которой ему стало смешно, несмотря на ситуацию.
Шурка сделал попытку встать на ноги и вскрикнул от боли. Удара о землю он не чувствовал, настолько задеревенело тело. И он пополз. Пополз на левом боку, стиснув зубы, подволакивая раненую ногу. Камуфляж намок с одной стороны от мокрой травы, с другой - от крови, но Шурка не обращал уже на это внимания. Он наметил себе ориентир - небольшой кустарник метрах в трехстах от подлеска. Вот туда и надо путь держать. Может, там есть вода. Кстати, осталась вода во фляжке? Горюхин остановился, потряс фляжку. Пусто. Когда успел выхлебать? Ладно, едем дальше....
Ему казалось, что прошла целая вечность, пока он полз до кустов. И обессиленный, привалился к раскидистому кусту, заодно скрываясь от начавшего жарить солнца. Автомат положил рядом. И уснул.
– Эй, боец! Ты жив?
– его потрясли за плечо.
Рука дернулась туда, где лежал автомат.
– Каков, а?
– раздался тот же голос.
– Прыток, молодой человек! Давай, просыпайся, только без фокусов.
– Да он ранен. Смотри, вся правая сторона в крови, - сказал кто-то второй, густым и приятным голосом.
– Подгони машину сюда, а то мы не дотащим, - это уже третий.
– Его нужно в госпиталь. Это ведь не в нашей компетенции.
– Компетенция не наша, только архимаг сказал ясно и недвусмысленно: если что-то или кого-то найдем - в первую очередь к нему в поместье.
– Смотри, Антон, не заигрались бы мы с такими экспериментами, - недовольно пробурчал третий.
– Рекомендации Шафара не нужно обсуждать, даже если до ушей десяток километров.
Заурчал мотор машины. Двигалась она с пробуксовкой; тяжелое мокрое поле не позволяло разъезжать по нему как по автостраде. Шурка открыл глаза. На него смотрели в четыре глаза, внимательно, но без настороженности. Оба мужчины были в гражданской одежде и опасения на первый взгляд не вызывали. Один из них высокий, худощавый и слегка седоватый на висках, держал в руках Шуркин автомат стволом вниз.
– Интересная модель, - сказал он голосом того самого Антона, увидев, что Горюхин смотрит на него.
– Похоже на "Калашников".
– Это и есть "калаш", - прохрипел Шурка, про себя удивляясь, что в России есть взрослые мужики, не знающие, как выглядит знаменитый автомат.
Мужики переглянулись.
– А какой завод изготовил такую модель?
– брови Антона прыгнули вверх.
– Это же не серийный автомат. И на нем клейма приемки нет. А, вижу номер. Странный какой-то....
– Вы чё, бредите?
– даже закашлялся Шурка.
– Дайте воды. В глотке пересохло.
Ему сунули фляжку с прохладной водой. Он надолго приник к горлышку, и пока не выхлебал половину, не успокоился.
– Это ты бредишь, потому что ранен, - довольно мягко для его комплектации сказал второй мужик, крупный, под два метра ростом, с волевым подбородком, где выделялась ямочка.
– Ну что, встать сможешь?
– Нет, - покачал головой Шурка.
– Сил нет. Крови много потерял.
Наконец, подъехала машина. Даже не машина - монстр. Внешне она была похожа на пресловутый УАЗ, но чуть шире и со сглаженными углами по верху. Четыре дверцы высоко над землей благодаря просвету, под которым бегемота можно пропихнуть, а также лобовые стекла суженые до состояния бойниц и передняя часть машины с обвесами восхитили Шурку.
– Броневик!
– Нет, это не броневик, - усмехнулся Антон.
– Типовая гражданская модель "Медведь" без броневой защиты. Хорошая проводимость, полноприводная.
Шурка про себя лихорадочно стал вспоминать о такой модели. Секретная разработка автопрома, что ли? Не было такой машины в России.
– Давай, мы тебе поможем, - незнакомцы осторожно приподняли Горюхина и подвели к машине. Водитель, тот самый третий, распахнул заднюю дверцу и с тревогой посмотрел на окровавленную одежду.
– Надо бы перевязать парня. Кровищи немеряно. Измарает обивку.
– Серега, наложи жгуты на руку и ногу, - сказал Антон.
– Я свяжусь с Шафаром.
Он открыл переднюю дверцу и протянул руку вовнутрь. Снял с базы рацию и нажал на тангенту.
Пока Антон что-то говорил в рацию, Сергей стал налаживать жгуты, а потом произошло нечто интересное. Шурка даже не понял, что этот великан делает. Он стал водить руками, не прикасаясь к ране, вокруг плеча, что-то шепча себе под нос. Подержал несколько секунд ладони на животе, потом движения сместились к ноге. И то же самое. Шурка с интересом смотрел на эти манипуляции, забыв о боли.