Черные ножи 2
Шрифт:
Потом за мной пришли.
Вестовой остановился у нашей машины и выкрикнул:
— Младшему лейтенанту Бурову явиться в палатку батальонной разведки. Немедленно!
Экипаж, который ни слухом, ни духом не ведал о моей затее, заволновался. Корякин и Евсюков подошли вплотную, Казаков встал рядом.
— Придумал чего, командир? — Петр Михайлович смотрел на меня, как на несмышленого подростка, которого лишь некоторое время назад он опекал… но я-то таковым не являлся. Бедный Димка исчез навсегда, и теперь тут был лишь я — взрослый и достаточно неприятный человек, который, несмотря на то,
— Участвую в разведывательной операции. Подробностей сообщить не могу, — коротко ответил я, думая про себя, не забыл ли взять чего-то важного с собой.
Евсюков чуть прищурился и внезапно выдал:
— Те машины хочешь пощупать? Там звери! Если доберешься до них, командир, и не будет возможности их уничтожить, то сыпани хотя бы песка и земли в баки. Моторы полетят к чертям! Перебирать придется! А это время и усилия…
Я кивнул. Это был приемлемый вариант, но лучше все же попытаться уничтожить танки более капитально, чтобы уже никакой дальнейший ремонт не помог.
— Ты вернись, Дима, — попросил Казаков, — нам еще дел не переделать…
— На поле танки грохотали… — ответил я. — Прорвемся, товарищ заряжающий!
Казаков улыбнулся смущенной улыбкой — таким он был человеком: большим, сильным и очень скромным. Я знал, что он с радостью подменил бы меня или кого-то другого в любом опасном деле, и пожертвовал бы собственной жизнью, если бы пришлось.
Я коротко кивнул и отправился к разведчикам. Мне показалось, что Корякин перекрестил меня в спину. Я не верил в подобные вещи. Если и переживу эту ночь, то точно не из-за благословления. А если не переживу — то буду сам виноват. Перекладывать ответственность на кого-то было не в моих правилах.
Палатка разведбатальона располагалась неподалеку от штабной. Я заглянул внутрь, там находилось несколько человек, в том числе Коновалов, склонившийся над картой местности, расстеленной прямо на ящиках.
Увидев меня, он махнул рукой, приглашая, и продолжил начатое ранее:
— Значит, говоришь, пройти можно?
От разведки присутствовали двое: двухметровый молодой парень славянской наружности с широкими плечами, синими глазами и пудовыми кулаками, и невысокий щуплый темноглазый татарин. Главным среди них был татарин.
— Вот здесь по ложбине спустимся, не заметят, — пояснял он, водя обломанной веточкой по карте, — потом поднимемся по ручью и зайдем с тыла. Там водонапорная башня — это ориентир. Выйдем за ней, там охраны меньше — и нас не ждут. Шансы имеются!
— Это Буров, — представил меня полковник, — это именно он узнал дислокацию секретных машин и предложил план операции. Он пойдет с вами.
— Товарищ полковник! — возмутился татарин, сверкая черными глазами. — Мы и сами…
— То что вы и сами все можете, я прекрасно знаю, — отрубил Коновалов, — младший лейтенант пойдет с группой, это приказ! Он специалист по танкам. Ваша задача — сохранить его голову в целости и сохранности до того момента, пока задача не будет выполнена. Приказ понятен?
— Так точно, — недружным хором ответили оба разведчика, недружелюбно поглядывая на меня.
Понять их было можно. Разведгруппа — это слаженный коллектив, где каждый четко знает свои обязанности. У одного лучше получается снимать часовых, другой физически более крепок и может километрами тащить на плечах пленного языка, третий хорошо читает следы на местности, четвертый умеет обращаться с рацией. В общем, чужому в такой группе не место. А тут меня навязали им на головы, и никак не отвертеться — начальство велело.
— Выдвигаетесь через час, как только полностью стемнеет, — закончил полковник. — И будьте осторожны!
Здоровяк хмыкнул, татарин легко улыбнулся. Полковник вышел из палатки, и мы остались втроем.
— Буров? — уточнил татарин. — Опыт в разведке имеется?
— Первый раз иду за линию, — отозвался я, — но не подведу.
Татарин недовольно выдохнул.
— Капитан Шамсутдинов, зовут Евгений. Это Володя Крюков — кивнул он на здоровяка. — Будем знакомы!
— Дмитрий! — представился и я.
— Смотри сюда, Дмитрий, и запоминай, — Шамсутдинов склонился над картой, — пойдем мы следующим маршрутом…
Передвигаться по ночному лесу — страшная история. Во-первых, в лесу не видно вообще ничего, кроме отблесков луны где-то высоко в небе, да и та вечно теряется за кроной деревьев. Во-вторых, ноги постоянно цепляются за корни, сучья, сорванные ветви, проваливаются в ямы. В-третьих, выдержать нужное направление практически невозможно. Лес кружит, водит, путает. Особенно ночью.
Нас было пятеро — это вместе со мной. Помимо Шамсутдинова и Крюкова, с которыми я уже был знаком, в группе были еще два разведчика: юркий, словно змея, Демин и молодой Миша Тарасов.
— Миха! — представился он, улыбнулся и протянул руку, которую я крепко пожал.
— Дима!
Демин же просто кивнул и отвернулся. Было видно, что и он не слишком доволен моей особой, навязанной группе полковником.
Перед выходом мне вручили летний маскхалат, я быстро надел его поверх гимнастерки. Шамсутдинов лично осмотрел меня, заставил попрыгать, проверив, не звенит ли что. Ничего не звенело. Евгений одобрительно кивнул.
— Первый раз, говоришь, в разведку идешь?
— Я быстро учусь.
Тишины не существует. Время от времени в ночи раздавались пулеметные очереди, вслепую бахали пушки с обеих сторон, фонари освещали ближнюю часть поля косыми лучами.
Наша группа скрытно прошла ходами сообщений до передовой части обороны. Шамсутдинов нырнул в командный блиндаж, минут через пять вышел оттуда и сделал знак всем находиться в состоянии готовности.
Красноармейцы вокруг поглядывали на нас без особого интереса. Кто-то завернулся в шинель и дремал прямо в закутке траншеи, другой курил в кулак самосад, третий грыз сухарь. Ответной атаки сегодня не ожидали, и все было относительно тихо.