Черные орхидеи
Шрифт:
Пожилой жандарм увел Сандрину чуть подальше и, вытащив из кармана планшет, тихим голосом стал задавать вопросы. Мейка села на стульчик под абрикосовым деревом, а молодой жандарм опустился напротив.
– Меня зовут Ален Моро, мы с коллегой опрашиваем всех, кто живет по улице Эмпас де ла Рив. Я прошу вас, не волнуйтесь, это обычная процедура, – предупредил мужчина, а Мейка затаила дыхание, прислушиваясь к завораживающему тембру его голоса.
Ален молчал, внимательно глядя на Мейку. Забыв, зачем они остались наедине, мужчина и юная девушка, словно зачарованные, смотрели друг другу в глаза,
– Эм-м… преставьтесь, пожалуйста, – пробормотал Ален Моро и, не глядя больше на девушку, вытащил из кармана планшет со стилусом. – Имя?
– Мейка Дэа Дарниз, – взволнованно выдохнула она, не в силах отвести взгляда от загорелых рук мужчины. Крупные руки, кольца нет…
– Сколько вам лет, Мейка? – уже мягче спросил мужчина.
– Через неделю семнадцать.
– М-м-м… – улыбнулся парень, записывая возраст. – Значит, скоро у вас день рождения…
– Ага.
– Замечательно! Что ж…
Разговаривая с Мейкой, Ален Моро смотрел на ее волосы, лоб, плечи, шею, руки, старательно избегая встречаться с ней глазами. Мейка понимала, он так делает, чтобы выполнить свою работу, а зрительный контакт только мешал, потому что творил с ними обоими нечто невероятное. Это и смешило, и волновало до дрожи. Отвечая на вопросы, она рассматривала его мускулистые плечи, безупречную форму головы, острые скулы, четко очерченные губы.
– Недалеко от вашего дома в переулке обнаружили труп молодого человека по имени Шон Рю Дюваль, – продолжал говорить Ален Моро. – Вы были знакомы с ним?
– Нет, – на автомате ответила Мейка.
– Мы уже опросили некоторых ваших соседей, и один из членов семьи поведал нам с коллегой, что вас видели в компании с Полем Рейно, а он близкий друг Шона Рю Дюваля, – строго заметил Ален Моро и, сощурившись, с подозрением уставился на Мейку.
– Я не знала Шона, а Поль показал мне дорогу до дома Амаро. Бабушка велела отнести им пирог, у кого-то из членов семьи был день рождения. Баба объяснила, как до них дойти, но я все равно заблудилась. Мне встретился Поль, он проводил меня до дома Амаро и обратно.
– Заблудились? – слегка удивился офицер. – Значит ли это, что вы здесь не живете?
– Я живу в Париже, с бабушкой Сандриной. Остальные бабушки живут здесь, а мы с Сандриной приезжаем на виллу на летние каникулы, не на все лето, только на неделю, и я редко выхожу за ворота, – объяснила Мейка, взволнованно облизав внезапно пересохшие губы. – Поэтому я заблудилась. Поль сказал, что его мама дружила с моей. Я ничего больше про него не знаю. И про его друга Шона тоже. Если не верите, спросите моих бабушек… – покосившись в сторону Сандрины, пробормотала смущенная девушка.
– Мейка, – мягко проговорил офицер, и их взгляды снова встретились. – Не бойся меня, ладно? Мне ты можешь рассказать абсолютно все. Некоторые вещи могут остаться только между нами, они не дойдут до ушей твоих бабушек и моих коллег.
– Какие вещи? – удивилась Мейка.
– Быть может, такие, о которых ты не хотела бы говорить кому-либо? – с каким-то намеком приподнял одну бровь Ален Моро. – Например, про вас с Полем?
– Нас? – внезапно улыбнулась Мейка. – Нет никаких «нас». Мне не нравится, что вы разговариваете со мной намеками. Я не маленькая девочка и попросила бы называть вещи своими именами.
– Хорошо, – кивнул офицер и прикусил нижнюю губу, отчего в голове Мейки пронеслись обжигающие мысли о том, что ей тоже хотелось бы укусить его за губу… – У вас с Полем был секс?
– Нет, – ответила Мейка, и взгляд ее невольно скользнул ниже по телу мужчины. Осознав, куда она посмотрела, едва не выругалась вслух и, резко отвернувшись, густо покраснела.
– Вы целовались? – продолжал спрашивать Ален Моро.
– Нет.
– Мейка… мне нужен номер вашего телефона, – что-то в тоне офицера заставило Мейку вновь посмотреть на него.
– Зачем?
– Я хотел бы позвонить вам через неделю. Не по поводу допроса. Мне хотелось бы поздравить вас с днем рождения.
Чувствуя внутреннюю дрожь, Мейка назвала номер своего телефона. Впервые в жизни ее волновала близость мужчины настолько сильно, что даже дышать рядом было сложно. Хотелось увидеть Алена не в форме, а в обычной гражданской одежде, без кепки. Хотелось выглядеть не сонной и растрепанной, да еще и в пижаме, а красивой, с блеском на губах, в красивой одежде.
– Я скину гудок на ваш телефон, запишите меня в контакты. Я – Ален Моро, Мейка. Я прошу вас, звоните в любое время, по любому поводу. Я всегда подниму трубку, всегда выслушаю вас, и мы поговорим обо всем, что вас беспокоит. Хорошо?
– Да.
Мейка не удержалась и, густо покраснев, снова улыбнулась Алену. Взгляд его темно-карих глаз остановился на ее губах, и она поняла, что ей безумно хочется, чтобы он ее поцеловал. В последний раз карие и зеленые глаза попали в магнетически притягательные силки. Так странно – этим двоим просто хотелось смотреть друг на друга, без слов, без свидетелей… не дышать, не моргать, не разговаривать. С трудом отведя взгляд, мужчина поднялся со стула, спрятал планшет в карман и, проходя за ее спиной, замер на мгновение. Мейка ждала, что он коснется ее волос, но… он не решился и отошел к коллеге.
На дрожащих ногах Мейка заскочила в дом, заперлась в душе и сползла на мраморный пол. Больше не нужно сдерживать себя, скрывать эмоции, лгать… Нервно рассмеявшись, она поддалась внутренней дрожи и затряслась, будто сильно замерзла. Спрятав лицо в ладонях, она вспоминала взгляд Алена, его большие загорелые руки, его губы… Словно в дурмане, она еще долго сидела на полу, слушала, как Сандрина несколько раз зашла в ее комнату, постояла под дверью душевой и ушла. Бабушка думала, что Мейка принимает душ. Раздевшись, она залезла в кабинку, под струи обжигающе горячей воды. Ее все еще трясло.