Черные пески
Шрифт:
— Вот, возьми Карманника, — внесла свой вклад в общее дело. И отдала мне две пустые сферы взамен заряженных.
Несколько часов ситуация балансировала на грани. Периодически мы с Дарьей сливали крохи накопленной энергии и приносили в жертву пару сфер, но затем следовал вражеский натиск. Один-два неупокоенных сгорали и купол вновь ослабевал. При этом к перекрытому входу они больше не лезли. Попытки проломить решетку им обошлись очень дорого. Уцелели самые сообразительные или матерые — защитный барьер, пусть и едва активный, им очень сильно мешал. Твари держались поблизости, изредка перемещаясь вдоль
До вечера мы прожили под номинальной защитой, томимые дурными мыслями. Разминулись со смертью или только отсрочили ее? Лично я понимал, что еще ничего не кончилось. Четыре трупа остались ночевать неподалеку от водопоя. А значит, завтра с утра пораньше они пополнят ряды осаждающей храм нежити. И только ли они? Возможно, это не единственная гора трупов, выброшенная в Мертвый город сегодня.
Чтобы занять себя, Айна принялась хозяйничать. Подобрала своим подопечным обувь из храмовых запасов. Если сорколина я немного приодел с покойников, то с одеждой для неожиданного пополнения возникла нешуточная проблема. Почти все тряпки и мешки мы использовали для своих нарядов и спального домика. Осталась всякая никчемная рвань. Полуголому новичку досталось мое пончо из распоротого мешка. Наряд сорколина дополнили чьи-то шорты, служившие нам половой тряпкой. А девку Айна временно накрыла своим одеялом, чтобы та согрелась и не пугала народ своим суповым набором.
Новенький попаданец ожил и немедленно напросился, когда без разрешения полез в мой рюкзак, увидев на боку влажное пятно. Что ж, лося бьют в осень, а дурака всегда.
— Ты не будешь пить эту воду! — четко и громко заявил ему.
— Это еще почему? — с вызовом поинтересовался парень, вытащил пробку и жадно присосался. В надежде напиться про запас, пока не отберу флягу. Этакий мамкин богатырь грушевидного телосложения, но с густой бородой. Наверняка думает, что в хардкорную игрушку попал. Выжить любой ценой и все такое.
Подождал, пока внезапно осмелевший чудак ощутит вкус болота, но тот хлебал и хлебал, как родниковую. Вонь сгоревших упырей, витавшая в воздухе, напрочь забивала все остальные запахи.
— Погоди ты, она же грязная!
— Как? — поперхнулся наглец.
— А вот так. С водой тут плохо, набрали в луже. А там кишечная палочка, жабье дерьмо, глисты и описторхи. Надо чистить и кипятить ее.
Параллельно выставлял прочую тару из рюкзака рядом с самодельным фильтром. Наглядное подтверждение того, что с этой водой не все чисто. Водохлеб скривился, вытер бородку. Наглость как рукой сняло.
— Вот дерьмо! И что теперь делать?
— А что тут сделаешь? Лечить тебя нечем. Муки предстоят адские, мужайся. Недолго помучаешься и некрасиво умрешь.
— Нет! — парень уронил флягу и часть воды вылилась на пол, смешавшись с наметенным песком.
— В сортире свое «нет!» кричать будешь кровавому поносу.
— Не-ет! — продолжал уныло протестовать тот, мотая головой, — Нет!
В его глазах плескалось непонимание. Не может же он, такой замечательный и умненький взять и умереть, просто выпив какой-то там воды? Не для того его мама на свет рожала и вообще так не бывает в его картине мира. Мы сражались за эту воду с падальщиками, несли ее несколько часов по одуряюще жаркой духоте, бегом минуя места, от вида которых кровь стыла в жилах. Мне не было жаль этих глотков, но спускать бестолковому щенку наглость я не собирался. Бить малолетнего дебила непедагогично.
— Пока ты еще в сознании, скажи, что на могилке твоей написать?
— Боря интересуется, как тебя зовут, убогий. — перевела мой вопрос Дарья, подключаясь к воспитательному процессу.
— Ты врешь! — обрадовался он своей догадке. Вцепился в нее как утопающий в соломинку, — Он же врет?! Да, врет!
Насчет отдельной могилки, само собой. Похороны здесь проходят незатейливо. Подробностей он пока не видел, но по косвенным признакам должен догадаться, что копать здесь могилу напрасный труд.
— Воду вонючем болоте набрали, — безразличным тоном подтвердила Дарья. — Тебе же говорили: не пей, козлёночком станешь.
— Он не говорил! Он угрожал! — парень разрыдался, — А я же не знал! Я не виноват!
Достал свой новый боевой ножик и принялся нарезать на дощечке стволы «грибной травы», чтобы сменить пористую сердцевину в верхнем сегменте фильтра. Попутно продолжал морально наказывать неотеска.
— Это малогребущий фактор. Главное, ты умрешь. Примерно к утру твое тело почернеет, и ты обернешься упырем. Слабеньким и глупым, так что разницы ты даже не почувствуешь. Ты это, давай на выход, к своим будущим коллегам. Нам твой кровавый понос и корчи здесь не нужны. Мы тут живем, спим, едим. Пойми нас правильно. Не доводи до греха.
— Разве так можно? У вас есть лекарство? Зелье там какое? Должно быть лекарство! Вы же тут давно, наверняка есть! Дайте мне, я потом отработаю!
С парнем приключилась истерика. Ему очень хотелось жить. От одержимых с мертвяками убежал, а от боевого поноса — никак не сбежишь.
— Вот, это деловой разговор. Ладно, давай еще раз, как тебя зовут?
— Семен. Кашин.
— Сначала приберись за собой, Семен.
Указал на лужу желудочного сока с желчью посреди храма. Парень кивнул, наклонился за веником и его стошнило прямо на стену. Дарья грязно, под стать ситуации, выругалась. Вот беда, теперь воспитательный процесс затянется. А у меня на остаток дня были совсем другие планы.
Айна на правах хозяйки покормила своих подопечных. Странные, словно плохие копии людей, они ели с жадностью, игнорируя жуткий смрад сгоревшей плоти и блевотины. Не часто им доводилось досыта поесть в прошлой жизни. Вспомнились одержимые, убитые в первый день, они ведь тоже постоянно жрали. Не только в момент нашей встречи — их раздутые животы красноречиво говорили, что совсем недавно они дорвались до обильной пищи.
Нам же с Дарьей кусок не лез в горло. Из-за упыриной вони, пережитого стресса и насекомых, слетевшихся на пир. Пришлось мне с недотепой возиться, направляя его усилия советом. Потом успокоил парня, что насчет смерти пока твердой уверенности нет, но вот пронесет его наверняка. Сам занялся подготовкой к фильтрации добытой воды.
Даша нашла в себе силы пообщаться с Айной в надежде найти ответы на мучившие нас вопросы: кто виноват и что делать? Чужая речь в исполнении рыжей попаданки звучала не слишком уверенно, да и длинные ответы Айны она то и дело прерывала нервным жестом, погружаясь в раздумья. Краткое резюме по итогам разговора получилось таким: Айна считает нас Добрыми Странниками, кем-то вроде персонажей сказок. Наше появление здесь связано с Тысячеликим богом. Раньше считалось, что мы его союзники и призваны участвовать в вечной войне со Скверной. Теперь принято считать, что мы и есть порождения Скверны.