Черные псы пустыни

Аллен Джастин

Вот уже неделю Андер обдумывал, как захватить контроль над силами Ура и Кан-Пурама. После встречи с Килимоном ему стало ясно, что армию нифилимов может победить лишь дисциплинированное войско, подчиняющееся единому руководству, волевому и целеустремленному лидеру. Если оставить командование в руках жрецов, нифилимов можно отбросить, задержать, но не уничтожить. Жрецы будут обсуждать каждый шаг, спорить и совещаться, а враг тем временем подготовится к новому походу. Кто-то должен взять управление в свои руки.

Андер понимал, что жрецы его не поддержат. Не потому, что он

неправ, не потому, что ложно мыслит, нет. Но он беден, он бывший раб. Да еще и бледнокожий.

Решение пришло во время банкета в зиккурате Каллы. Надо подойти к проблеме с другого конца. К демонам послать священников и ни в чем не пытаться их убедить. Сражаются не жрецы. Сражается войско. Если армия последует за ним, жрецам придется с этим смириться. Или показать свою никчемность.

— Глянь, красота какая, — вдруг прошептал Глазок. Поднимающееся над миром солнце залило стены башни Молоха красноватым утренним светом. Действительно, захватывающее зрелище. И одновременно сигнал: время не ждет! Они опаздывают.

— Вперед! — приказал Андер, указывая на узкий темный проход между двумя большими домами. — Мы почти в центре Кан-Пурама. Если нифилимы в городе, они могут быть и в башне.

Люди нервно переглянулись. Чего только они не услышали в последние дни об этих страшных нифилимах. Ужасные истории о кровопролитиях и насилии. Как и ожидал Андер, его люди чуть ли не тряслись от страха.

— Пойдешь первым, — обратился Андер к Бочонку.

— Я? — Бочонок поежился. Впервые в жизни такая напасть. Ужасное место этот Кан-Пурам.

— Ты, ты. Пошел.

Бочонок оглядел спутников, ожидая от них поддержки и ободрения, затем вздохнул, опустил копье и шагнул в проход.

— За ним по одному. Я последним.

В проход не выходила ни одна дверь, окон ниже третьего этажа тоже не было. Как в тоннеле. Андер нахмурился, вспомнив о рудниках.

Через две сотни шагов Бочонок остановился.

— Что там? — спросил сзади Андер.

— Строительный мусор, — прошипел спереди Бочонок. — Груда кирпичей.

— Угу, — промычал Андер, как будто это препятствие было предусмотрено его мудрым планом.

Бочонок потыкал в слежавшийся развал кирпичей торцом копья и полез наверх, кряхтя и опираясь на древко. Вскоре вся группа уже стояла на другой стороне, глядя, как их вождь, выпрямившись на гребне, соколиным оком озирает окрестности.

Они оказались на вполне приличной вымощенной улице. Заброшенная кузница, рядом, похоже, бордель. К северу — храм Молоха. Обогнуть его — и попадешь к главному входу.

— Вперед, — сказал Андер и двинулся первым. Быстрым шагом они пересекли мост через широкий канал, направляясь к южной стороне храма. Людям его казалось, что их ведут на верную смерть.

В храме, разумеется, не оказалось никаких нифилимов. Как и жрецов. Андер давно понял, что Кан-Пурам не занят противником, но не спешил делиться своими догадками с подчиненными. Если бы нифилимы заняли город, то входы, конечно, охранялись бы постами. Местность прочесывали бы патрули. Народ сгоняли бы в толпы для сортировки: рабов — в Дагонор, остальных — убивать на месте.

Андер ступил на территорию храма

без всяких колебаний. Он уже побывал во многих святилищах. В храме Каллы, стены которого оформлены рельефными изображениями сцен из жизни богини. В храмах Мардука и Баал, украшенных разноцветными драпировками, золотом и серебром. Самым странным показался ему храм бога пустыни, которого люди называли Создателем. Небольшое сооружение, всего три жреца, последних в их секте. Помрут они — и нет больше культа. А их церковь растащат на кирпичи. Интересной формы эта церквушка. В плане крест, а обозреть ее целиком можно, лишь стоя в центре, где в полу вырезана громадная шестиконечная звезда. Андер покачал головой, вспомнив об этом храме. Дома богачей тоже иной раз напоминали святилища каких-то божков с ленивыми наложницами в роли жриц неизвестного культа. Но все эти храмы превосходило внушительностью святилище Молоха. Никакой резьбы, никаких тряпок. Андер не мог припомнить, заметил ли он там что-нибудь ценное. Потому-то здесь и дверей не запирали. Сложена башня Молоха из полированного песчаника, гладкого на ощупь. В центре зала, под световым отверстием в потолке, простой алтарь из кварца, увенчанный живым огнем. Шамаш говорил, что это «вечный свет» и что пламя горит одною лишь верой. Однако Андер готов был биться об заклад, что огонь поддерживается еще чем-то, более материальным, чем вера.

Впечатлял бархатно-черный потолок храмового зала, украшенный серебряными и золотыми звездами. Шамаш рассказывал, что на сводах изображено небо, каким оно бывает на следующую ночь после весеннего равноденствия. В этот день солнце поднимается прямо над световым отверстием, и его лучи, отражаясь от гладкого пола, заставляют вспыхивать каждую звездочку на потолке.

Андер медленно пересек зал, жалея, что не видел его в полном великолепии. Взгляд его остановился на утренней звезде, алмазом сияющей в короне королевы небес. Здесь она была не столь прекрасна, как на небесном своде, но зато соблазняла своей близостью. Слишком близкой казалась она.

Возле алтаря Андер обернулся и обнаружил, что его войско робко жмется у входа. Еще одна проблема, требующая решения. Андер не слишком много знал о верованиях народов Шинара, особенно о культе Каллы, но понимал, что каждый клин, вбитый между этими людьми и их богиней, отдаляет их от жрецов.

Конечно, можно просто отдать приказ, но это подорвет его замыслы. Эти люди должны сами, по доброй воле, последовать за ним. Они должны поверить, что цели стоят опасностей пути, жертв. Конечно, все стремятся к славе, к силе, к богатству. Но есть в жизни и другие ценности, и Андер учитывал это в своих расчетах.

Он опустил мешок на пол, уселся спиной к алтарю. Кварц приятно согревал спину.

Мало чему научил его приемный отец, но память у Андера неплохая, он запомнил уроки этого чужого человека.

— Не будь идиотом, — вновь зазвучал в голове Андера его голос. — Тебе не согнать коз в стадо, если они этого не захотят. — Он указал на козу, глазевшую на них сквозь широкие щели забора. — Эта тварь быстрее, сильнее и упрямее тебя.

— Что же мне делать? — спросил тогда Андер.