Чёрные сердца
Шрифт:
Ник открыл рот, чтобы ответить.
Он остановил себя и закрыл рот обратно.
Он хотел отрицать слова видящего. Он хотел притвориться, будто не заметил. Будто не по этой причине он избегал задавать видящему какие-то вопросы о нём.
Ощущая, как эта боль в его груди усиливается, он стиснул зубы.
— Ладно, — прорычал он. — Ладно. Отсоси мне. Без разницы. Делай, что хочешь. Если ты думаешь, что от этого Мириам будет безопаснее со мной, тогда делай это.
Теперь пришла очередь
— Ты теперь и это сведёшь к мученичеству? — произнёс он, и в его жёстком тоне звучало неверие. — Gaos. Ты делаешь из меня насильника, подобного тебе самому? Вот чего ты хочешь, Ник? Чтобы я разделил это бремя с тобой?
Ник ещё сильнее стиснул челюсти.
Это причинило боль.
Это причинило охеренную боль.
Он не хотел думать о том, насколько больнее было слышать это от Джема.
Он не заметил, что закрыл глаза. Он и не знал, что закрыл их, пока не поднял веки…
Он не делал этого, пока не ощутил руки Джема на своём ремне.
Он повернулся, скользнув в сторону как змея, поразив самого себя — одной лишь манерой своих движений он, как и сказал Джем, напомнил себе, что он вампир. Он забыл. Он хотел забыть, так что он действительно почти забыл. Он делал именно то, в чём обвинял его Джем… отстранялся от самого себя, на каком-то уровне притворялся, что этого никогда и не происходило. Притворялся, что весь этот эпизод его жизни был сном, который приснился кому-то другому, принадлежал кому-то другому.
Эта мысль вызвала столь интенсивную боль в груди, что он хрипло ахнул.
Ему не нужно втягивать воздух.
Ему не нужно дышать… он бл*дский вампир.
Он вампир.
От этой мысли в горле встал ком. Он уставился в потолок грузовика, и внезапно в нём не осталось сил бороться с Джемом.
Просто не осталось сил.
Джем прав.
Он пребывал в отрицании. Может, ему лучше сейчас вспомнить, кто он такой. Может, ему лучше вспомнить, пока он не посмотрел в глаза Мири.
Бл*дский убийца, насильник…
— Прекрати, — рявкнул Джем. — Я не знаю, о чём ты сейчас думаешь, но я узнаю этот взгляд, чёрт подери. Это не благотворительность. Это не бл*дская благотворительность.
Ник покачал головой, стиснув челюсти.
Он постарался заговорить, но Джем продолжил ещё более злым тоном.
— Тебе не нужно лежать здесь и говорить себе, какой ты ничтожный кусок дерьма, чтобы не винить себя за то, что позволяешь мне делать это. Ты знаешь, что дело не только в сегодняшней ночи. Не только в том, что я пытаюсь «помочь тебе», чёрт подери. Ты знаешь, что это как минимум отчасти отговорка. Ты не можешь настолько заблуждаться, чтобы не знать, что у меня имеются на это свои причины…
— Заткнись, — хрипло произнёс Ник. — Просто заткнись нахер. Пожалуйста.
Пальцы видящего зарылись в волосы Ника.
Ник осознал, какими длинными сделались его волосы, хотя он как-то не замечал этого до сих пор. Они ещё не отросли такими длинными, как у Даледжема, но почти доходили до плеч — даже длиннее, чем до его вступления в армию, когда он в старших классах был сёрфером.
Эта мысль заставила его вздрогнуть, вызвала столько боли, что перед глазами всё померкло.
— Я ненавижу это, — сказал он крыше грузовика, не обращаясь ни к кому. — Я ненавижу это… я ненавижу себя.
В этот раз Джем не ответил.
Он стал целовать его шею, ещё крепче стискивая волосы.
Ник вздрагивал от каждого поцелуя, извиваясь под ним, и его клыки удлинились, а каждое нервное окончание в его теле полыхнуло и пробудилось к жизни.
Джем ещё сильнее вцепился в его волосы, запрокидывая ему голову на круглую сидушку, которую они оба использовали в качестве подушки. Он придавил его, и Ник подчинился давлению его пальцев, хоть и осознавал, что, наверное, мог бы скинуть с себя видящего, если бы захотел.
Ему хотелось попытаться.
Ему очень, очень хотелось попытаться.
Мысль об этом возбудила его сильнее, чем должна была.
В его сознании раз за разом прокручивалась картинка того, как он швыряет его на пол, удерживает на месте, бл*дь, и наконец-то пускает в ход всю свою силу с этим мужчиной, чёрт подери…
Он задавил эту мысль, когда с его губ сорвался низкий стон.
— Ты хочешь укусить меня? — пробормотал Джем.
Этот голос, эти губы… всё это оказалось так близко к его уху, что он вздрогнул.
Акцент Джема снова усилился, может, стал даже хуже, чем раньше, но в этот раз Ник понял его без проблем.
— Конечно, я хочу тебя укусить, — произнёс Ник хриплым, почти натужным голосом. — Я уже месяцами хочу тебя укусить…
— Пока ты трахаешь меня.
Ник поколебался, ощущая, как боль в его груди усиливается, а в горле встаёт ком.
Затем он кивнул.
— Пока я трахаю тебя.
— Я позволю тебе трахнуть меня сегодня ночью, Ник…
Но Ник уже закрывал глаза, наполовину выбираясь из-под другого мужчины так, чтобы не отталкивать его. Он покачал головой.
— Нет.
— Да. Но ты меня не укусишь… ладно? Может, потом. Но не сегодня. Ладно?
— Нет! — прорычал Ник.
В этот раз он повернулся и сердито посмотрел на другого мужчину.
Джем лишь уставился на него, и на этом пугающе красивом лице не отразилось никакой реакции. Ник затерялся там, затерялся в этих идеальных симметричных чертах, смотрел на видящего в лёгких проблесках света, просачивавшихся через твёрдый корпус кузова.
— Бл*дь, — выдавил он, не сумев оторвать взгляда. — Ну почему ты обязательно должен выглядеть вот так?