Чёрные сердца
Шрифт:
— Нет, — сказал он, сделав тот рубящий, отрицательный жест одной рукой. — Не я. Я появился уже потом, когда он всё ещё пытался прийти в себя после такого, когда он ещё восстанавливался, — выдохнув, Даледжем пожал плечами. — На самом деле, даже это неправда. Я присутствовал лишь на протяжении одной небольшой фазы его восстановления. Ему понадобились десятилетия, чтобы оправиться от всего этого. Понадобилось, чтобы несколько видящих поработали над его светом, и все они были куда могущественнее меня.
Даледжем бросил на него ещё один взгляд искоса.
— …В
Тут Ник слегка вздрогнул, в основном от удивления.
У него определённо сложилось впечатление, что этот парень был бойфрендом Джема, так что упоминание жены стало неожиданным.
Сохраняя нейтральное лицо, он лишь кивнул.
Очевидно, что это не вся история. Ник не очень верил, что Даледжем сыграл столь незначительную роль, как притворялся, или что эти другие причастные видящие были настолько уж «куда более могущественными», чем Джем… но он решил не настаивать.
Видимо, эта тема по какой-то причине оставалась больной мозолью.
— Но теперь с ним всё хорошо? — наконец, спросил Ник, хотя бы чтобы закрыть тему.
— В конечном счёте, да, с ним всё было хорошо, — Даледжем посмотрел на него, и то ожесточённое выражение по-прежнему не уходило с его лица. — Я понятия не имею, чем он занимается сейчас. Или жив ли он ещё. Когда тому миру пришёл конец, он исчез вместе со своей женой. И их дочерью. И её не рождённым ребёнком.
От Ника не ускользнуло, что он сказал «её» не рождённым ребёнком.
Его разум детектива полиции невольно улавливал такие детали.
И вновь он терзался, стоит ли спросить, но потом решил закрыть тему.
И все же он невольно задавался вопросом, чей же это ребёнок, если не её мужа.
Был ли это ребёнок Даледжема?
Эта мысль вызвала иррациональную волну эмоций такой силы, что Ник прикусил язык, пытаясь контролировать клыки и подавить тот накал, который возник в его груди при этой мысли.
Иисусе. Он ревновал?
После нескольких секунд размышлений он осознал, что, наверное, так и есть.
Настороженно взглянув на другого мужчину и украдкой наблюдая за ним, пока он застёгивал жилет спереди, а потом проверял два полуавтоматических пистолета под плотным пальто, Ник ощутил, как его губы поджимаются ещё сильнее.
Бл*дь. Пожалуй, это не к добру.
— Ты готов, брат? — спросил Даледжем, взглянув в его сторону.
Вопреки его нейтральному выражению лица, у Ника сложилось явное ощущение, что видящий знал о том, что он на него пялился. Это тоже заставило Ника нервничать, но он постарался не выдавать этого лицом… и голосом, когда буднично склонил голову набок.
— Ага, — сказал он, глядя на бледно-голубое небо над заснеженными деревьями. — Давай сделаем это.
***
У них ушло четыре часа пешим ходом, чтобы добраться до ближайшего русского города.
Даледжем утверждал, что обычно путь занимал у него три часа, но им приходилось периодически останавливаться, чтобы дать Солонику отдохнуть и попытаться заставить его поесть.
Но Солоник не ел, если Ник ему не приказывал.
Когда Ник спросил у Даледжема, как долго, бл*дь, это продолжалось, Даледжем сообщил ему, что последние несколько недель, пока Ник восстанавливался, ему приходилось фактически силой кормить видящего.
Нику этот ответ показался… в высшей степени тревожным.
Он не сомневался, что Даледжем делал всё возможное, чтобы накормить другого видящего, но Солоник сильно похудел, потерял пугающе много веса — может, двадцать-тридцать килограмм, и многое из этого было мышцами. От разведчика остались кожа да кости, и в результате он был намного слабее их двоих.
Даледжем упоминал, что он сам тоже потерял немного веса и мышц, но видимо, его прогулки по горам и периодические вылазки в город, не говоря уж о большом количестве рагу из зайчатины и медвежатины, позволяли ему поддерживать более-менее тот же вес, который помнил Ник.
Солоник выглядел как совершенно другой человек.
С его ростом под два метра он мог позволить себе потерять вес, но у него и до этого не было много жира, так что теперь он выглядел по-настоящему больным. Не совсем как узник концлагеря, но чертовски близко к этому.
Честно говоря, Солоник выглядел так, будто только что перенёс серьёзную болезнь.
Или сбежал из лишённой света тюрьмы в какой-нибудь адской дыре третьего мира, что не так уж далеко от правды.
Что касается самого Ника, то когда они тронулись в путь, он чувствовал, что его мышцы одеревенели от недостаточного использования. Но вампирское тело, видимо, работало не так, как тело человека или видящего. Он практически сразу же оправился от этой одеревенелости и лёгких проблем с равновесием, как только они начали двигаться.
При жизни человеком он был бы слаб как котёнок после месяцев лежания в кровати, не говоря уж о прикованности к стене. По правде говоря, он бы едва мог ходить, учитывая движение по склону, холод и то, как сильно атрофировались бы его мышцы.
На самом деле, тот факт, что Солоник имел в себе столько энергии, служил доказательством физической выносливости видящих и их способности восстанавливаться — особенно учитывая, что Ник продолжал кормиться от него.
Предыдущее тело Ника, человека за сорок, которым он был до превращения в вампира, сейчас просто кричало бы на него… даже если бы всё это время его хорошо кормили и не приковывали к стене практически постоянно.
Но теперь, в этом теле, которое выглядело скорее на двадцать пять, чем на почти сорок пять (сколько ему и было), и имело красивую внешность, которой он не обладал даже в свои лучшие годы… теперь он почувствовал себя почти нормально к концу первого часа их похода по лесу.
Даледжем заметил и слегка фыркнул в его адрес.
Они только-только начали шагать после очередной остановки, где Ник приказал Солонику поесть.
Ник заставлял видящего есть, пока не почувствовал, что тот уже до отвала наелся сушёной олениной и ячменными шариками, которые Даледжем упаковал с ними в дорогу.