Чёрные сердца

Андрижески Дж. С.

Когда Ник промолчал, Джем во второй раз протянул ему телефон.

— Позвони ему, — настаивал он. — У тебя должен иметься какой-то его номер. По которому безопасно звонить. И как бы ненавистно мне ни было это признавать… нам нужна его помощь. Нам нужно, чтобы кто-нибудь сказал нам, где сейчас Блэк и Мири. Я бы спросил своих людей, если бы мог.

После секундного колебания Ник взял его телефон.

Уставившись на выступающие кнопки с синей подсветкой на странно-тяжёлом, тёмно-сером телефоне-кирпиче, он нахмурился.

Несмотря

на то, насколько иначе он сейчас ощущал себя в сравнении с тем временем, когда в последний раз находился в присутствии своего прародителя (как совершенно другой индивид, на самом деле, настолько иной, что он едва мог ощущать родство или понимать то, каким он был с Бриком прежде), Ник осознал, что не забыл ничего из того, чему учил его другой вампир. Включая номера, по которым надо звонить, если он разлучится со своими людьми, и ему понадобится связаться с ними по защищённой линии.

Он помнил защищённые номера Брика и Дориана.

Он помнил защищённые номера Аны, Найроби и нескольких других из лагеря Брика.

Так странно было думать об этом сейчас, вспоминать об этом сейчас, когда рядом сидел Джем, а по обе стороны машины размывались заснеженные деревья, пока они ехали через горы в сторону Москвы и Мири.

Сделав вдох, который был скорее неосознанной привычкой, нежели повадкой, он набрал номер Брика и поднёс спутниковый телефон к уху.

Совершив это, он осознал, что стискивает челюсти и невидящим взглядом смотрит через наполовину запотевшее ветровое стекло на заснеженную дорогу перед ними.

Он так затерялся в своих мыслях, что едва услышал, когда вампир на другом конце линии поднял трубку.

Глава 21

Отеческий совет

— Кто это?

Ник застыл, на мгновение опешив от одной лишь знакомости голоса.

— Алло? — резко произнёс Брик. — Кто это? Откуда у вас этот номер?

Рука Ника метнулась рефлекторно, стиснув приборную панель, и он повернул голову, чтобы искоса посмотреть на Джема, а затем прочистил горло — опять-таки, скорее по привычке, нежели ради наигранности.

Прочистив горло во второй раз, он заставил себя заговорить.

— Это я… Ник, — ощутив, как стиснулись его зубы, он добавил: —…Наоко.

Тишина на линии сделалась почти осязаемой.

— Подожди один момент, любовь моя, — мягко произнёс голос.

Ник слышал на другом конце звуки, голоса. Он осознал, что вампир не один.

Затем он понял, что вампир движется через эту толпу — скорее по изменению исходивших от них звуков, нежели по шуму, который производили ноги, тело или даже одежда вампира. Поначалу голоса сделались громче, когда Брик предположительно проходил через толпу, затем тише, когда он, вероятно, вышел из комнаты ради некоторого уединения.

До Ника дошло, что где бы ни находился Брик, звуки казались странными.

Голоса причудливо разносились эхом, словно отражались от камня или металла.

Как будто они находились в какой-то подземной…

— Приветствую, мой дражайший, дражайший сын, — сказал Брик, как только на другом конце линии воцарилась почти полная тишина. — Где ты? Я могу послать Дориана, если тебе нужна какая-то наша помощь…

— Нет, — перебил Ник.

Он заговорил, не подумав, прямолинейным тоном, и ощутил комок в горле, как только слова другого полностью отложились в сознании.

— Нет. Я в безопасности. Я в норме.

Он покосился на Даледжема, который дерьмово притворялся, будто не слушает.

— У меня есть помощь. Мне не нужна дополнительная поддержка. Не в данный момент.

В этот раз, похоже, задумался уже Брик.

— Помощь? — деликатно переспросил он. — Могу я спросить, кто тебе помогает, дражайший?

Ник почувствовал, как его челюсти снова напрягаются.

Он посмотрел на Джема, затем через ветровое стекло и, наконец, на телефон. По какой-то причине он не хотел сообщать Брику, с кем он, хоть и понимал, что, наверное, стоит сделать это. Хотя бы чтобы защитить Джема от того, кто может вести на него охоту в вампирском лагере.

В итоге он осознал, что должен ему сказать.

Хотя бы чтобы Дориан не оторвал Джему голову, когда этот древний вампир обнаружит их двоих вместе. Он должен им сказать.

При этой мысли Ник выдохнул.

Он столько всего позабыл о своей текущей ситуации.

Он столько всего позабыл о реальном мире, о мире, в котором он по-прежнему обитал, добровольно или нет, и он даже сделался небрежным. Блэк не был единственным, кто послал бы людей на поиски Ника. Брик тоже отправил бы своих людей.

Жизнь Даледжема находилась в постоянной опасности каждую секунду, что они были вместе.

Взглянув на видящего уже с новым пониманием, он опять по привычке выдохнул и посмотрел обратно на телефон.

— Ты помнишь видящего Блэка? Даледжема? — спросил Ник. — Того, что с зелёными глазами. Высокий такой. Он пришёл через дверь в Нью-Мехико, у Шипрока…

— Я помню его, любовь моя.

— Я с ним, — голос Ника зазвучал мрачнее. — Скажи Дориану. Я не позволю никому навредить ему. Я не позволю никому прикоснуться даже к волоску на его долбаной голове. По какой бы то ни было причине. Я серьёзно, Брик. Он…

Он взглянул на Даледжема, осознавая, что видящий слушает.

— …Он друг. Хороший друг. Я никогда вас не прощу, если кто-то из вас ему навредит. Мне нужно, чтобы ты пообещал мне это, Брик…

— Понял, любовь моя, — перебил Брик успокаивающим тоном. — Очень даже понял. И конечно же, я даю тебе моё слово. Само собой. Твоему другу никоим образом не навредят. Обещаю. Это клятва крови.

Ник ощутил, как узел в его плечах расслабился.

— Спасибо.

Воцарилось очередное молчание.