Чёрные вдовы
Шрифт:
– Я всего лишь исполняю приказания госпожи, хозяин. Даже не знаю, что там внутри.
– Не лги, не прикидывайся, ты прекрасно знаешь, где и с кем проводит время госпожа.
– Я догадываюсь, конечно, но это не даёт мне права рассказывать об этом.
– Из-за тебя я вынужден быть рогоносцем в глазах всего городского общества.
– Но не я тому причиной, хозяин.
– Ты могла бы заявить мне об этом и этим бы спасла честь моей семьи.
– Но я потеряла бы свою честь, Василий Васильевич.
– Теперь ты потеряешь место.
Девушка попятилась и выскочила из кабинета.
Василий плюхнулся на кровать и принялся на все лады ругать жену. «Подлая изменщица, забыла, на чьи деньги живёт. Ну, я ей покажу, вызову на дуэль этого любителя чужих жён. Проституток ему мало». Потом, остынув, признался себе, что любит Марию и совсем не хочет её лишиться. Решил, что будет делать вид, будто ничего не знает.
Но это совсем не входило в планы Марии Николаевны. Она подталкивала Павла к дуэли. Как-то они встретились на Киевском вокзале.
– Здравствуй, Павел, рад тебя видеть! Куда едешь?
– Здравствуй, Вася! Собираюсь навестить родные пенаты.
– Ну, служба здесь идёт лучше?
– Конечно, спасибо тебе. Как поживает Мария Николаевна?
При этих словах лицо у Василия слегка вытянулось:
– Хорошо, спасибо, – он сразу заторопился, – разреши откланяться, спешу.
Поклонился сухо и ушёл.
Павел писал: «Мариша, мне очень трудно без тебя. Что ты со мною делаешь? Упрекаешь, что я не воспользовался попыткой, когда встретил его на вокзале. Но я не смог, он был так приветлив и предупредителен, ведь мы пока ещё друзья. Я не нашёл повода, чтобы вызвать его».
Она отвечала: «Так-то ты хочешь быть со мной, так-то ты меня любишь. Мужчина ты, в конце концов, или нет? Через месяц мы едем в Ниццу. Приезжай и ты туда. Это шанс…»
Лето уже было в самом разгаре. В прекрасном французском городе у моря любила проводить свой отдых респектабельная российская знать. По широкой набережной вдоль золотых песков пляжа прогуливались парами и целыми компаниями отдыхающие. Сквозь смех и взвизгивания дам слышалась русская речь. Призывно манили огни бесчисленных ресторанчиков и кафе, расположенных за стройными рядами пальм.
Мария специально уговорила мужа прогуляться по набережной в надежде встретить здесь Павла. Уж у неё-то на глазах он не струсит.
Увидев идущего навстречу майора, она слегка отодвинулась от супруга. Павел ускорил шаг и, подойдя ближе, крикнул вместо приветствия:
– Оставь её, она моя!
Он попытался при всех ударить Василия, но тот успел отклонить удар и влепил наглому майору пощёчину. Отступать было некуда.
– Мой секундант предупредит вас о времени и месте.
В тот же день Василий попросил князя Кутепова, с которым не раз проводил вечера в холостяцкой компании, быть его секундантом.
– Я встречусь с секундантом Голицына и поговорю о примирении, – предложил князь.
– Я не соглашусь, да и он, наверное.
– Но я всё равно попробую.
Кутепов вернулся к вечеру:
– Примирение не состоится. Драться будете сначала на пистолетах, потом на шпагах, если понадобится. По французскому дуэльному кодексу драться до первого ранения.
Секунданты отсчитали 10 шагов и установили барьер.
После команды сходиться дуэлянты пошли навстречу друг другу. Василий выстрелил первым в воздух. Павел выстрелил, и пуля лишь слегка царапнула предплечье.
Подбежал Кутепов:
– Как ты?
– Нормально, давай шпагу.
Василий прекрасно знал, что Павел лучше него владеет этим истинно французским оружием. Дуэль длилась недолго, майор сделал выпад, и шпага вонзилась в левую руку Василия.
На следующий день в знаменитой французской газете «Фигаро» появилась заметка: «Два представителя русских княжеских родов устроили дуэль. Дрались по французскому кодексу до первой крови. Зрителей было мало».
С Павлом Голицыным Мария рассталась немедленно. План её сорвался, но она была не из тех женщин, которые отступают при первой неудаче. Надо было искать нового претендента и разрабатывать генеральный план «сражения».
Глава десятая. Боржевский
Весной 1903 года Тарновские ужинали в ресторане вместе с другом Василия Михаилом Воронцовым.
Заметив кого-то за дальним столиком, Михаил обратился к супругам:
– Хотите, я познакомлю вас с интересным человеком? Он поляк, наших лет, имеет поместье и крестьян, но за свою широкую натуру вынужден был бежать из Варшавы.
– Как это за широкую натуру? – переспросил Вася.
– Он бретёр, большой охотник до женского полу, денег собственных нет, но живёт на какие-то странные средства, неизвестно от кого получаемые. Живёт широко и разгульно, постоянного места не имеет. Видимо, большой скандалист, за что и попросили его из Польши.
Василий интуитивно почувствовал беспокойство:
– Нет, друг, не нужен нам такой знакомый.
– А мне интересно, представьте его нам, Михаил, – немедленно отреагировала Мария.
Василий хотел было возразить, но жена, не отрывая взгляда от указанного Михаилом человека, одёрнула его:
– Мне скучно в компании с тобой, я хочу новых впечатлений!
Мария, конечно, лукавила, как это умела делать только она. Её привлекло то, что незнакомец бретёр, а значит, появлялся вариант строить далеко идущие планы.
Михаил встал и направился к незнакомцу. Подойдя к его столику, наклонился и что-то произнёс, кивнув в сторону Тарновских. Тот пристально посмотрел на сидящую пару, кивнул, встал и в сопровождении Воронцова направился к ним.
«– Разрешите представить: Стефан Здиславович Боржевский, помещик», – произнёс Михаил, – а это – Мария Николаевна Тарновская. – Боржевский обогнул столик.
– Разрешите вашу руку, мадам?
Мария протянула руку и ощутила, как её коснулись ищущие губы поляка.