Черные вороны 7. Обрыв
Шрифт:
Я посмотрел в стекло и… оторопел – Даши там не было. Мгновенно окатило холодом. Я даже не знаю почему… точнее, знаю. Я еще не научился доверять ей, не научился воспринимать свое счастье, как само собой разумеющееся. Страх потерять был острее чего бы то ни было.
– Я сейчас.
Хлопнул крышкой ноута и вскочил из-за стола, прошел мимо Изгоя, выскочил в коридор, осмотрелся по сторонам – нет ее. Черт! Она ведь не знает офис и куда могла пойти? Понимаю, что абсурдно все это, что бред полный так дергаться. Девочки иногда ходят в дамскую комнату.
– Где она? Рявкнул охраннику. И тот от неожиданности подпрыгнул на месте. Играл, урод, в своем сотовом. Я отобрал смартфон и разбил о стену.
– Где моя жена?
– Я… она, кажется, в туалет пошла.
Кивнул в сторону дальних дверей и принялся собирать свой разбитый телефон, а я наступил на крышку и быстрым шагом пошел к туалетам. Но ее там не оказалось. Осмотрелся по сторонам и набрал охрану на выходе.
– Моя жена выходила из здания?
– Нет, Максим Савельевич, мы здесь все время стоим. Она не выходила.
– Если выйдет – не выпускать!
Я кружил по коридору и лихорадочно думал о том, куда она могла пойти? Уже вечер, офис почти пустой. Если на улицу не выходила, то где она? А потом вдруг просто пошел к лестничному пролету, распахнул дверь настежь и быстрым шагом поднялся по лестнице, ведущей на крышу.
– Дашаааа! – позвал громко, слыша эхо собственного голоса и прислушиваясь к тишине. Я распахнул ударом дверь и застыл, глядя на тонкий силуэт на фоне ночного неба, усыпанного звездами. Ветер треплет ее платье и короткие волосы, и они поблескивают в бликах ночных огней.
– Малыш, – выдохнул, испытывая какое-то невероятное облегчение. Не ушла. Не сбежала от меня. Ведь я именного этого боялся, что уйдет. Боялся до какого-то противного липкого пота.
Она обернулась и улыбнулась мне, слегка удивленная моему дикому взгляду и сквозящему во всем моем виде паническому страху. Я идиот. Просто повернутый на ней болван, который настолько боится потерять, что сходит с ума на пустом месте. Паникер хренов. Самому стыдно, и теперь облегчение нахлынуло волной. Стою и радуюсь, даже тело подрагивает от радости. И в тоже время какое-то неясное волнение внутри. Какие-то отголоски паники и недоверия. Словно что-то все равно не так.
– Я испугался, маленькая. Ты бы сказала, куда пошла.
Подошел к ней сзади и неистово обнял, зарылся лицом в ее волосы на затылке, стискивая хрупкое тело обеими руками, преодолевая адское желание сдавить так, чтоб услышать, как хрустят ее кости, потому что мои хрустели даже без сдавливания. Их просто ломало в ее отсутствие.
– Я вышла посмотреть на звезды… Мне кажется, я любила на них смотреть.
– Любила, малыш. Очень любила.
«– Ты понимаешь, что теперь я не отпущу тебя никогда, маленькая.
– Никогда-никогда?
– Никогда-никогда.
– А если разлюбишь?
– Видишь там, на небе, звезды?
– Вижу… а ты, оказывается, романтик, Зверь.
– Когда все они погаснут …
– Ты меня разлюбишь?
– Нет. Когда все они погаснут – это значит, что небо затянуто тучами. Ты не будешь их видеть день, два, неделю… Но это не говорит о том, что их там нет, верно? Они вечные, малыш. Понимаешь, о чем я?
– Нет… но сказал красиво.
– Все ты поняла. Довольная, да?
– Да-а-а-а-а.»
Прижал ее к себе сильнее.
– Я показывал тебе самые разные звезды, моя девочка.
Развернул ее так, чтобы видеть ее глаза, тонуть в них, растворяться там, рассыпаться на молекулы. И меня как всегда трясет от ее взгляда, и в темноте ее глаза блестят, а ресницы чуть подрагивают.
– Ты мне не доверяешь… – не спросила, просто сказала вслух.
– А ты? Ты мне доверяешь, малыш?
Отвела взгляд и посмотрела куда-то в сторону.
– Как я могу доверять тебе, Максим? Ты держишь меня взаперти, за мной всегда следует охрана, и я не могу шага ступить без твоего ведома. Я ведь на самом деле не свободна в своих решениях, в своих передвижениях. Это лишь иллюзия…
А я вдыхаю запах ее кожи и волос и ощущаю, как опять накатывает нечто зверское первобытное. После испуга еще более острое и требовательное. И вдруг как током шибануло – у нее в руках сотовый. Сжимает его пальцами, а меня аж подбросило. Она ушла сюда, чтобы с кем-то поговорить.
– Дай мне сотовый.
– Что? – посмотрела на меня и лицо окаменело, взгляд стал твердым и холодным. Протянула мне сотовый. Я быстро включил его и пробежался по входящим и смскам.
– Отвези меня домой, Максим.
И в голосе лед. Настолько ощутимый, что я вздрогнул, а она обошла меня и направилась к двери. Бл*дь! Я все испортил, идиот хренов! Ревнивец больной на голову! Схватил ее за руку и резко привлек к себе.
Но Даша выдернула ладонь. Требовательно взял за плечи, не отпуская, хотел поцеловать, но она сжала губы.
– Прости… я с тобой становлюсь невменяемым… прости, маленькая.
Ведет, как же невыносимо меня ведет рядом с ней, к дьяволу все подозрения, все к черту. Я повел ладонями по ее спине и сжал ягодицы, впечатывая ее в себя. Меня разодрало от едкого желания, оно проснулось и подожгло меня дьявольской лихорадкой на грани с помешательством. Войти в нее, сейчас. Здесь, на этой крыше заняться с ней любовью. Нет… любовью потом. Я хочу ее трахнуть. Хочу пометить. Она МОЯ!
– Отпусти… я не хочу так, Максим. Отпусти, пожалуйста.
Уперлась руками мне в грудь, пытаясь оттолкнуть.
– Так не может продолжаться. Я больше не хочу быть твоей добычей или трофеем, твоей игрушкой. Захотел – поиграл, захотел – оттолкнул или оскорбил недоверием. То ласкаешь то… Все. Отпусти меня. Я хочу домой.
Нет, я уже не могу ее отпустить, не могу даже на миллиметр отодвинуться от нее. Я в точке невозврата, и мои губы ищут ее рот, осыпая поцелуями подбородок, я задыхаюсь, мне нужно втянуть в себя ее стон, когда я войду в ее тело.