Чёрные зеркала
Шрифт:
— Говорите же! — взмолилась я, отчаянно взирая на примолкших упырей.
Первый сделал шаг вперед. И зашептал:
— Он уходит по ночам. Иногда. Но сначала подолгу стоит над чужими постелями. Над спящими. Ничего не делает. Просто смотрит. А потом уходит. Мы пытались следить. Но, кажется, он нас видит. Выпустил черный дым. Мы сутки отлеживались. Вот.
На голове зашевелились волосы. Звучало дико. Но я верила.
— Кто он? — спросила с замиранием сердца, хотя откуда-то знала ответ.
Интуиция подсказала. Или сама магия, что жила внутри.
— Друг твой бывший.
— Шем Вертью… — слетело с губ шелестом ветра.
— Он самый, — подтвердил упырь и шаркнул ножкой. — Ну, мы пошли. Дальше ты сама разбирайся. Наше дело маленькое.
Оставшееся до отбоя время я слонялась по сектору, нервируя окружающих и сходя с ума сама. Хотелось обсудить с кем-то поведение Шема. Вдруг в него вселился основатель? Не худший кандидат, между прочим. Полуцветы, обессиленные из-за кражи энергии по ночам, никого не заинтересуют. Это вам не темные или светлые маги. Шум никто не поднимет, а, значит, можно действовать спокойно. Увы, стройной теории мешала неувязочка. Гвенда проникала в сектор полуцветов в облике леди Сесиль исключительно в новолуние. В остальные ночи силенок не хватало. Либо Дарлин сильнее женушки, либо Шем оставался самим самой, просто задумал что-то недоброе.
Поговорить с кем-то из ордена так и не удалось. Ульрих застрял у Шаадея, Брайс не казал носа в общих помещениях, а Рашель с Элиасом вернулись с прогулки счастливые-счастливые, сущее кощунство нагружать их сходу новыми проблемами. Я догадалась, что они, наконец, поговорили. Обо мне.
И не ошиблась.
— Спасибо, — Рашель обняла меня, когда мы остались наедине в спальне. — Мне очень жаль, что на тебя такое свалилось. Удивительно, что ты вообще общаешься с герцогиней Викторией. Я бы предложила ей прогуляться лесом.
— О! Я не общаюсь. И гулять отправляла в самые разные места. Только дражайшую бабулю это не останавливает.
Рашель улыбнулась и обняла меня крепче прежнего, аж ребра затрещали.
…Сон в эту ночь снова не шёл. Я не ворочалась. Лежала с открытыми глазами, размышляя обо всех последних странностях. Под боком сопел Урсул. В окно ненавязчиво барабанил октябрьский дождь. Ничего не предвещало новых несуразностей. Но вот кот проснулся, прислушался, заметив нечто недоступное мне, а потом выдохнул с облегчением, как маг, и снова свернулся клубком.
А мне приснился сон наяву. Или не сон… Возможно, явилось кое-что другое. Нечто среднее между видением и бредом.
Маргарита Ван-се-Росса с серебрящейся в свете луны кожей наклонилась к моему уху и проникновенно прошептала:
— Истинный дух всё ещё в Гвендарлин. Ему необходима кровь защитников. Но сосуд в берлоге бесполезен. Дух больше не способен перемещаться по замку. Пишите на стенах. Вашей кровью. Она придаст ему сил…
…За завтраком я сидела вялая, ломая голову, стоит ли рассказывать о сне участникам ордена. Кровавые надписи на стенах — это уже слишком. Попахивает чем-то зловещим. Больше похоже на проделки основателей, нежели на просьбу истинного духа. Вдруг Гвенда Ва-се-Рмун приняла облик Марго, чтобы заманить меня в ловушку. Или нас всех. С другой стороны, если в подпитке нуждается дух, а мы
Я раздумывала над сном и на занятиях, в полуха слушая мэтров. Шаадэй и Эмилио не «возражали». Один весь урок рассказывал новую тему, мало обращая внимания на учеников, второй покинул класс в неизвестном направлении, дав задание прочитать параграф самостоятельно. От директора Дюваля моя отстраненность не укрылась, он погрозил пальцем, как малому ребенку, и вызвал к доске. Ответ на полдюжины вопросов получился путанный, зато я заметила странную вещь. Директор постоянно держал правую руку в кармане, а когда, забывшись, вытащил, пальцы задрожали.
Уж не болен ли глава колледжа?
Вечером в берлоге я всё-таки решилась поведать последние новости.
— Ко мне приходил дух лунной башни, — начала рассказ, нарочно не назвав Маргариту по имени при Агнии. Незачем ей эта информация.
Народ слушал напряженно. Без намека на восторг.
— Ты уверена, что Ма…. хм… дух не приснился? — осторожно спросил Ульрих.
— И что это не ловушка? — вторила Рашель.
— Не уверена. И даже подозреваю основателей. Но решать лучше всем вместе.
О встрече с упырями я пока умолчала. Агния с Лианом — друзья Шема. Лучше Милли попросить приглядеть за парнем. Но не шпионить. Если уж упырей невидимых распознал, то и воспитательницу в два счёта вычислит. Милли, конечно, умеет обороняться (скрытый талант ого-го какой!), но предпочтительнее все же избежать ночной «дуэли».
— Я против, — Брайс демонстративно сложил руки на груди.
— А я считаю, нужно попробовать, — объявила Юмми. — Всё логично. Истинный дух и раньше подпитывался нашей кровью. Основатели этого никогда не делали. Забирали исключительно энергию.
— Поддерживаю, — проговорил Элиас под мрачным взглядом Рашель, явно не разделявшей решения. — Дух лунной башни связан с… хм… связан с нами. Он союзник. К тому же, основатели всегда вселялись в чужие тела, а не изображали других призраков.
— А если ловушка? — не унимался Брайс.
— А если нет? Ты готов рискнуть и отказать истинному защитнику в помощи?
Для меня этот аргумент стал решающим.
— Закончим споры, — я первая взяла в руки иглу и проткнула палец. — Кто сомневается, может не отдавать кровь. Остальных приглашаю поделиться заветными каплями, а затем отправиться в «увлекательное» путешествие внутрь стены. Не у всех же на глазах расписывать колледж кровью, в самом деле. Нас и так в чем только не подозревают.
Брайс не удержался и засмеялся. А потом потянулся за иглой. А за ним это сделали и остальные.
…В потускневший синий коридор вошли в восьмером. Никто не отказался. Даже Агния. Она молчала и смотрела исподлобья, хотя я подозревала, что она совсем не против тут находиться. Быть причастной к тайнам приятно. Особенно, если ты полуцвет. Уж я-то знаю.
— А что писать-то? — спросил Брайс, нервно хихикнув. — Пожелания здоровья духу?
— И долголетия, — пробурчала я, окуная палец в сосуд с кровью. Ее мы собрали гораздо больше обычного. По три капли с каждого посчитали недостаточным.