Черный амулет (Кондратьев - 2)
Шрифт:
На полу перед сыщиками лежал белый чистый лист бумаги. На листе судмедэксперт рукой в резиновой перчатке перебирал желтые раковинки.
– Вот смотри, Саш, - говорил судмедэксперт, беря одну из раковинок. Это старушечье.
– Любовь Семеновна!– обрадовался Ананьев.
Глаза у него от усталости были красные, как у кролика.
– Обрати внимание, какой странный срез, - эксперт погер резиновым пальцем.– Это уже не срез, Саш. Это скус.
– Скус? Что за слово?– Ананьев насторожился.– Я, Леня, таких ел овей не проходил.
– Я таких тоже не проходил, - кивнул эксперт и сладко зевнул.– Но это ухо было откушено - вот следы зубов.
Впервые вижу ухо, которое человек отгрыз зубами.
– Я, честно говоря, тоже впервые...
А эти, самые маленькие, чьи?
– А это, Саш, женские. В годах была бабонька.
– Елена Владимировна, - словно сам себе сказал следователь.– Видимо, это все, что от нее осталось.
Общежитие просыпалось. Хлопали двери. Перекрикивались в коридорах и туалетах студенты. Латиноамериканцы здоровались с африканцами.
В Африке распространены английский с французским, а вся Южная Америка пользуется испанским и португальским.
Поэтому студенты говорили друг другу "Доброе утро" по-русски. Без русского - никак.
– А вот, видишь, будто кисточки для бритья торчат?
– Стариковские, - догадался следователь.– Константин Васильевич, семьдесят пять лет.
Эксперт Амбарцумян покосился на него:
– Слушай, Саш, я вот все думаю: у тебя голова или компьютер?
Капитан Ананьев хлопнул соратника по плечу:
– Не отвлекайся. Давай ближе к телу.
– Да куда уж ближе...
– Тогда объясни: почему четыре пары ушей почти не воняют?
Эксперт зевнул и сказал:
– Это был первый вопрос, который я себе задал. Видишь, в пакете из-под ушей крупинки?
– Ну. Дальше.
– Это остатки бальзамирующего порошка. Твой негр приносил сюда очередную пару ушей и натирал порошком.
Ананьев подозрительно посмотрел на эксперта и медленно произнес:
– Во-первых, этот негр такой же твой, как мой. А во-вторых, что-то я не видел, чтобы в питерских хозяйственных магазинах продавался порошок для хранения трупов.
– Не так все просто, Саш.– Амбарцумян потянулся и широко зевнул.– Это добро черномазый с собой привез.
– Слушай, кончай зевать!– приказал Ананьев.– Я тоже человек. Двое суток почти без сна.
– Ну извини, Саш, - сказал эксперт, зевая в свой резиновый кулак.– Ты уже втянулся, привык. У тебя, может, второе дыхание открылось. А меня ты среди ночи поднял...
– Ты к тому времени тоже, можно сказать, втянулся.– Ананьев хлопнул эксперта по плечу и потребовал: - Давай дальше вешай лапшу про порошок.
– Этот маньяк из тропиков?– уточнил эксперт и закурил, чтобы не уснуть, еще одну "Приму".
– Из тропиков. Седьмой градус северной широты.
– Так вот, Саш. В жарком, влажном климате покойники начинают разлагаться в первый же час. Поэтому их кремируют в день смерти...
– Извини, дай-ка прикурить, - следователь потянулся с сигаретой.– Газ в зажигалке кончился. Ты продолжай, продолжай...
– Некоторые тропические колдуны владеют секретом бальзамирования тел.
С его помощью они демонстрируют племени свою силу. Дикари смотрят на то, что покойник не разлагается, как на чудо... Точный состав порошка нам до сих пор неизвестен.
– А случаи применения в Питере уже отмечались?
Эксперт вновь зевнул и сказал:
– Два года назад предприниматель из Заира убил сожительницу, набальзамировал и продолжал спать с трупом в одной постели.
– А, точно!– Ананьев хлопнул себя по лбу.– Я тогда в отпуске был. В Крым с семьей ездил.
– Вино домашнее пил, - мечтательно протянул Амбарцумян.– Они там за наши российские рубли штаны с себя снять готовы...
– Вот именно, - печально подтвердил Ананьев.– На Кипре, я думаю, дешевле отдохнули бы. И вина там ничуть не хуже крымских... Ладно, отставить. Лирика потом будет. Когда мы этого мокрушника возьмем.
Следователь, кряхтя, поднялся с линолеума. Уселся на кровать Кофи Догме.
Эксперт собрал уши в пакет, тоже встал и спросил:
– Так сколько уже на нем?
– Кондратьевых уже пятеро, - буркнул капитан.
– За эту ночь, может, еще кого грохнул? Нам бы это здорово показатели поправило, а? Каждое убийство выделяется в отдельное дело. Выходит, раскрыто сразу пять или даже больше преступлений, убийца задержан. Тебе, Саш, кроме ордена, майора дадут.
– А ты, значит, уже орденок примеряешь?
– Да будет тебе подкалывать.– Амбарцумян выразительно потряс пакетом с ушами.– Ты же знаешь, что все судмедэксперты - страшные циники. Цинизм это наша самозащита от таких вот кошмариков.
Ананьев поднял желтый от никотина палец и поводил им перед носом эксперта:
– Э, нет! Никого он больше не замочил. Его интересуют только Кондратьевы.
А из Кондратьевых осталась одна Катя, у нее круглосуточное дежурство в квартире.
Словно в подтверждение этих слов, в кармане следователя забубнила радиостанция. Он вытащил ее и прибавил звук.
– Первый, я Третий, Первый, я Третий.
– Слышу, слышу, что Третий. Как дела?
– Нормально, товарищ капитан. Девушка спит. Один раз во сне орала, как резаная. Что-то приснилось...