Черный апостол
Шрифт:
Как известно, у страха глаза велики, но сейчас я пытался рассуждать более-менее трезво и от этого становилось еще неприятнее — выхода из того положения, в которое загнали меня оппоненты, банально не наблюдалось. Новые связи в элите местного общества никак не завязывались, лорд Скарца продолжал отмалчиваться, магистр Абраци растерял былой пыл и перестал активно лоббировать мои интересы, подконтрольная мне религия медленно, но неотвратимо увядала, богиня занималась черт знает чем, зато противники уверенно гнули начатую линию, аккуратно выдавливая меня из зоны своего влияния. В принципе, я мог бы с этим смириться и жить спокойной жизнью никому не нужного аристократа,
К сожалению, здесь начинались сложности — хотя я уже привык к скитаниям и не видел ничего страшного в том, чтобы удрать на южный континент, сделать это было чертовски сложно по целому ряду самых разных причин. Утрата статуса, материальных благ и возможности обучаться в настоящей магической академии серьезно била по моему личному комфорту, но существовала и более серьезная проблема — я понятия не имел, как на такого рода демарш отреагирует Лакарсис. Богиня израсходовала много сил для того чтобы закрепиться в новом для себя мире, она явно рассчитывала получить с этого некие дивиденды, так что бегство единственного соратника могло быть расценено ею как сознательное предательство. А ссориться со своей покровительницей мне было как-то не с руки. По крайней мере до того момента, как я сам стану значимой величиной в магическом плане.
— Дерьмо.
Устроившаяся в кресле и читавшая какую-то книгу наложница бросила в мою сторону любопытный взгляд, но никак не прокомментировала дурные манеры господина — видимо, уже успела привыкнуть к подобным инцидентам. Я же, сделав маленький глоток вина, откинулся на подушки и начал изучать не совсем ровный потолок.
В принципе, меня сейчас можно было сравнить с большим, толстым и полным жизненной энергии червяком, которого посадили на крючок, а затем бросили в кишащий голодными карасями пруд — даже если этому бедолаге удалось бы каким-то чудесным образом соскочить со своего насеста, его дальнейшая судьба все равно выглядела бы крайне незавидной. Чтобы добраться до берега, требовалась внешняя помощь, на дне никакого спасения не наблюдалось, а общество хищных рыб говорило о вполне очевидном и трагичном финале.
Классический пат, если выражаться шахматными терминами. Или цугцванг. Или еще что-нибудь в этом же роде.
— Налить вам вина?
— Давай…
Хуже всего было то, что уже через пару дней после вылазки в город я начал замечать снижение активности прихожан — несмотря на то, что люди у алтаря все еще появлялись, их стало ощутимо меньше, чем неделю назад. То есть, вражеская пропаганда работала и работала весьма эффективно, мало-помалу иссушая поток идущей к Лакарсис энергии. Чисто теоретически, я мог исправить это с помощью более длительных дежурств в храме, но такой шаг вызывал серьезный конфликт с моими личными интересами — лишаться тренировок и перечеркивать собственный прогресс ради утратившей всяческую активность богини мне категорически не хотелось. Даже несмотря на то, что без ее поддержки мое будущее в любом случае выглядело чертовски паршивым.
Еще одним действенным средством являлась реклама, однако здесь хватало своих минусов — у меня не было ни опыта, ни денег для проведения нормальной пиар-кампании, а любая халтура грозила обернуться негативными последствиями. В частности, я совершенно не желал, чтобы весь город узнал о том, что новый жрец пытается заманивать к себе народ пустыми обещаниями или столь же пустыми лозунгами. Пока распространением информации занимались люди лорда Скарца, тайна худо-бедно сохранялась, но оголтелая самодеятельность могла тут же лишить меня остатков репутации. Тем более, что оппоненты явно держали ухо востро и готовились к подобным выкрутасам.
Тихо чертыхнувшись, я слез с кровати, прошелся по комнате, выглянул в окно и следующие четверть часа наслаждался панорамой окутанного сумерками города. Вечерний Аларан выглядел очень симпатично, воспоминания о беззаботной жизни бродячего искателя приключений вызывали в душе стойкую ностальгию, так что на какой-то миг мое желание бросить все и начать жизнь с чистого листа разрослось до неимоверных пределов. Впрочем, минутная слабость быстро отступила, оставив после себя только едва уловимый привкус горечи.
— Сделать вам массаж, господин?
— Массаж, массаж… может, лучше станцуешь?
— Конечно, господин!
Вид грациозно извивавшейся в танце наложницы быстро избавил меня от лишних переживаний, направив мысли по вполне определенному руслу. Я вернулся в кровать, неспешно допил очередной бокал вина, после чего приглашающе похлопал по одеялу:
— Иди-ка сюда, красавица.
— Уже иду, господин…
Следующим утром перемешанная с тревогой депрессия опять вернулась, однако ближе к полудню черная полоса в моей жизни наконец-то сменилась если не белой, то относительно светлой — в храм явился Шуро, доставивший весточку от своего хозяина. Как выяснилось буквально сразу же, наши с лордом мысли двигались параллельными курсами — тот тоже заметил не самую радужную динамику в работе подконтрольного мне учреждения и решил оказать небольшую помощь. Правда, с оговорками.
— Господин хочет вам помочь, уважаемый лорд апостол. Мы можем обсудить это наедине?
Я удивленно глянул на единственного в данный момент посетителя, который неподвижно стоял возле алтаря и вовсе не собирался нас подслушивать, но затем пожал плечами и кивнул:
— Дальше комната есть. Идите за мной.
Оказавшись в подсобке, Шуро окинул взглядом царивший там беспорядок, тихо хмыкнул, после чего развернулся ко мне:
— Лорд апостол, господин Скарца считает, что вам здесь нужна помощь. Это на самом деле так?
Признавать вполне очевидный провал собственной работы было весьма обидно и я взял маленькую паузу, чтобы собраться с мыслями. Впрочем, пространства для маневров у меня все равно не имелось — без внешней поддержки храм в самом ближайшем будущем ждало тотальное забвение, а единственным, кто мог это исправить, был как раз дядя Алиши.
— Да.
— Господин Скарца предлагает вам отдать управление храмом в наши руки, — без лишних предисловий начал Шуро. — Мы здесь как следует приберемся, полы вымоем, охрану на себя возьмем, но три четверти пожертвований себе оставлять будем. Это не очень много, зато двери всегда открыты будут, даже ночью. И люди опять же пойдут, кто вечером, кто днем, когда вас тут не бывает. Что скажете?
Замысел аристократа был очевиден и прост — терпеливо дождавшись того момента, когда мои дела стремительно покатились под гору, он решил выйти на сцену и перехватить контроль над новой религией, деликатно отодвинув неопытного апостола от слишком большого и жирного для него пирога. Столь циничный подход говорил о многом, а также вызывал определенные подозрения — вполне вероятно, что чертов лорд с самого начала планировал устроить нечто подобное, играл за противоположную команду и мягко топил новую религию, подготавливая почву для рейдерского захвата. С другой стороны, никаких доказательств такого вероломного поведения у меня не было.