Чёрный археолог: Чёрный археолог. По ту сторону тайны. Конец игры (сборник)
Шрифт:
– Умно, – похвалил Виньерон перепуганного хакера, причем с такой интонацией, что даже рекомый хакер различил издевку. – Может, стоило подробности выяснить? Дело у них, видите ли, серьезное!..
– Знаю я эти д-дела!.. – взвизгнул Джейми. Прокашлялся и продолжил уже немного спокойнее: – Эти если приходят, то от них не отвяжешься. Раз сам Кертис на связь вышел, значит, что-то его босс нехорошее задумал. А к составлению и реализации планов он относится очень тщательно. Педант хренов! На неделю бы заперли, не меньше. И не факт, что потом бы выпустили. Гиря меня последнее время не жалует. Могут и списать. С концами.
Хакер судорожно сглотнул и потер шею, как будто не мог поверить, что сжимающейся петли на ней нет. Пьер задумчиво побарабанил пальцами по штурвалу. Потом решительно залез в карман и перекинул старательно притворяющейся деталью интерьера Евгении Сергеевне самую обычную банковскую карту. Та машинально поймала пластиковый прямоугольник.
– Хочешь заработать, девочка?
Наша нечаянная попутчица смерила Виньерона долгим взглядом и кивнула.
– Доставишь этого типа, – Пьер ткнул в Джейми пальцем, – на борт лайнера «Магнифик». Босуорт-Мэйн, третий причальный комплекс, секция тридцать восемь. Я вас высажу. Возьмете такси. Не жадничай, на карте более чем достаточно. Код пять-пять-четыре-семь. На рейсовые челноки не вздумайте соваться. Все, что останется на счету – твой бонус.
Евгения еще раз кивнула и спрятала карту в сумочку.
– А теперь держитесь!
Кажется, немногим ранее я имел наглость посетовать на чрезмерное лихачество дражайшего шефа? Забудьте. По сравнению с тем, что он вытворял следующие пять минут, предыдущие приключения могли показаться легкой прогулкой. Хорошо хоть, я все-таки пристегнулся, поэтому ничего себе не разбил. А вот перегрузок наелся на пару лет вперед: выжав газ до отказа, Пьер бросил глайдер в крутое пике, умудрившись разминуться сразу с тремя машинами на нижнем горизонте, и выровнял аппарат почти у самого дорожного покрытия. Затем последовал крутой разворот на сто восемьдесят градусов, новый разгон и финт ушами в виде перехода сразу на три уровня вверх. Здесь движение было не столь плотное, и шеф разогнал глайдер чуть ли не до доступного ему максимума. Перегрузкой меня так вжало в кресло, что я дышал с трудом. Мысли ворочались еле-еле, а сердце буквально замирало от ужаса при каждом маневре. Пассажиры на заднем сиденье чувствовали себя ничуть не лучше, если судить по зеленым физиономиям и испуганным возгласам. Признаться, я и сам чуть было позорно не заорал, когда начальник на встречных курсах буквально в нескольких сантиметрах разошелся с ошалевшим таксистом. Впрочем, сам Виньерон сохранял предельно сосредоточенное выражение лица, и штурвал держал крепко. Руки его, в отличие от моих, не дрожали.
Вбитые в подкорку рефлексы работали без участия сознания, так что преследователей я вычислил уже при первом развороте. Два ничем не примечательных тяжелых глайдера, раза в полтора крупнее нашего, и соответствующей мощности, уверенно рассекали воздух в сотне метров от нас, и отставать пока явно не собирались. Фокус Пьера с резкой сменой уровней позволил избавиться от одного из загонщиков: пилот сплоховал, едва не налетев на развозной фургончик, в каких обычно доставляют мелкие партии грузов в магазины или кафешки, вынужден был отвернуть и в результате сбросил скорость. Что не совсем верно посреди оживленной воздушной «улицы» – его тут же чиркнул бортом какой-то лихач. Тяжелую машину крутануло вокруг оси, и она въехала носом в стену ближайшего здания, окончательно потеряв ход. Уже через пару мгновений поврежденный аппарат остался далеко позади, и шеф для закрепления успеха пару раз свернул в переулки. Однако второй мчался за нами, как привязанный, и даже потихоньку сокращал дистанцию. Несколько минут Виньерон петлял по району, не оставляя надежды стряхнуть с хвоста преследователя, но потом плюнул на эту затею и повел глайдер к окраине города. Отставший загонщик так и не появился, и я решил, что его можно сбросить со счета.
Воспользовавшись относительным затишьем, я окликнул Пьера:
– Патрон, может, лучше я? – И дернул головой в сторону пассажиров, чтобы было понятнее.
Виньерон посмотрел на меня, как на идиота, и выдал ровно одно слово:
– «Пищалки».
Вот что значит отсутствие специфического опыта! Теперь, зная ключевой факт, я легко проследил логическую цепочку, сложившуюся у шефа в голове. Если исходить из той предпосылки, что за Джейми пришли не просто так, резонно было предположить, что нас вчера засекли и, что называется, «взяли на карандаш». Что недвусмысленно говорило о возможностях Гири Доджерса, что бы там ни возомнил о себе Пьер. Так что смысла нет высаживать меня вместе с хакером – засекут моментально. Мы с начальником, не являясь резидентами планеты, автоматически попали в базу данных местного полицейского управления сразу, как пересекли границу космопорта. То есть, грубо говоря, наши идентификаторы начали передавать сигнал в центральный полицейский «мозг». Процедура рутинная, протекает в фоновом режиме и никого особо не напрягает, поскольку никто специально за гостями планеты не следит, и логи сервера периодически чистятся. Но сам факт имеет место быть. Поэтому при нужде, зная фигуранта в лицо и по фамилии, отыскать его в городе не составит труда – главное, оператору дать на лапу и грамотно поставить задачу. С местными жителями такой фокус не пройдет, тут придется лезть в систему видеонаблюдения, что весьма затратно как в финансовом плане, так и по времени. Выходит, шеф во всем прав. В нашем конкретном случае куда надежнее положиться на практически незнакомую девицу, чем на проверенного меня. Обидно даже.
Пьер между тем уверенно вел глайдер к одному ему известной цели и даже успевал поглядывать на экран навигатора. Преследователи не отставали, выдерживая темп, но и не приближались. Этакое хрупкое равновесие, одинаково не устраивавшее ни нас, ни загонщиков. Кстати говоря, удивительно, что первый глайдер нас так и не догнал. Повреждения он получил, прямо скажем, незначительные. Вероятно, шел параллельным курсом, или вовсе усвистел вперед и поджидал в засаде. Учитывая, что мы уже довольно долго держали один и тот же курс, вполне логичное развитие событий.
Впрочем, Виньерон так не считал. Вырвавшись из тесноты спального района, он принялся набирать высоту, нацелившись на виднеющийся вдалеке огромный корпус, вольготно раскинувшийся посреди парковой зоны. Скорее всего, это какой-то развлекательный или рекреационный комплекс, но явно не жилая «свечка» – эвон, тянется чуть ли не на километр. Этакий город в городе. Вскоре глайдер уже несся над самыми крышами высоток, старательно копируя их рукотворный рельеф. Наверняка внутри сейчас дикая суета – дражайший шеф наплевал на все правила техники безопасности и вел машину без соблюдения воздушных коридоров и безопасных горизонтов, а преследователь повторял все изгибы нашего маршрута, как привязанный. Впрочем, один раз он все же ошибся: Пьер вдруг резко ускорился и бросил наш летательный аппарат в пике, стелясь вдоль стены и чуть ли не задевая брюхом антенны и прочие выступающие части коммуникаций. Сплоховавший загонщик пронесся дальше, не успев среагировать, и ушел в вынужденный вираж, медленно гася скорость. Наш же глайдер мчался навстречу земле, подгоняемый тяговитым ионным движком. Я едва не поседел от страха, а парочка на заднем сиденье и вовсе зашлась в испуганном крике – полет сейчас больше напоминал поездку на исполинских «американских горках», так что ничего удивительного. Сам же шеф сохранял хладнокровие, вцепившись в штурвал. Бросил лишь короткое «готовьтесь», и резко замедлил падение, вырубив тягу и запустив антиграв. Задумка Пьера увенчалась полным успехом: юркая машинка выровнялась почти у самой поверхности и зависла на несколько мгновений, которых хватило, чтобы Евгения Сергеевна вытолкнула из салона оторопевшего Джейми и сама выскочила следом. Шеф тут же рванул с места в карьер, постепенно набирая высоту, и наши недавние попутчики затерялись среди экипажей такси, густо стоявших на парковке. Понятно теперь, что он на навигаторе выискивал. Умно, ничего не скажешь.
Едва наш глайдер поднялся над кронами парковых деревьев, как сплоховавший преследователь нас засек и рванул на форсаже наперерез. Однако шеф ожидал такого развития событий. Он, что называется, поддал газку и направил машину прочь от города, держась долины. Судя по всему, прогулка над пустыней в его планы не входила.
– И что теперь, патрон? – поинтересовался я, слегка отдышавшись.
– Будем с ними разбираться, – безразлично пожал плечами тот. – Сами они не отвяжутся. А разборки лучше всего устраивать, как показывает опыт, в местах безлюдных.
Больше к Пьеру я не приставал, расслабился и в соответствии с известной присказкой попытался получать удовольствие.
Гонка продолжалась еще добрых четверть часа. Город остался далеко позади, но преследователей, видимо, такое положение дел вполне устраивало. Они тянулись за нами, сохраняя безопасную дистанцию в пару сотен метров, пока лес внизу не начал потихоньку редеть, все чаще уступая место каменным «пальцам» и довольно обширным проплешинам с чахлой травой. В этот момент противник решил действовать. Не знаю, что у них был за глайдер, но он вдруг резко прибавил в скорости и нагнал нас буквально за секунды. Пронесся сверху, едва не задев днищем наш стабилизатор, и в ушах у меня раздался характерный звон лопнувшей струны. Заорать от страха я не успел – меня заглушил тревожный зуммер аварийного антигравитационного контура и в нос шибануло густой вонью сгоревшей пластмассы. Глайдер довольно резко провалился вниз, и Пьеру стоило большого труда удержать его на более-менее пологой траектории. Шеф ожег меня бешеным взглядом и грязно выругался, добавив напоследок:
– ЭМ-орудие, мать их!
Ага, а то я сам не догадался! Залп из электромагнитной пушки не шутка, электронная начинка нашего глайдера, скорее всего, превратилась в спекшийся монолит кремнийорганики и пластмассы. Наше счастье, что аварийный контур защищен не в пример надежнее основных управляющих цепей, так что при посадке в лепешку не расшибемся. Если это можно будет назвать посадкой…
Что характерно, я не ошибся. Удар получился просто чудовищный, хоть Пьер и умудрился приложить глайдер о землю днищем. Но нас все равно развернуло, протащило несколько метров по узкой прогалине меж мощными стволами и напоследок впечатало в дерево. Лесной исполин легко устоял, а вот нам пришлось туго. Я даже на какое-то мгновение отрубился, боднув лбом приборную панель. Очнулся от режущей боли – ремень безопасности врезался в грудь. С трудом откинувшись на спинку кресла, я избавился от привязи и очумело помотал головой. Что-то густое и липкое затекло в левый глаз, мешая сфокусировать зрение. Мазнул ладонью по лбу, опустил взгляд – так и есть, рассечение. Твою мать, как не вовремя! Кстати, что там с шефом? Не обращая внимания на толчки крови в ушах, я покосился на соседнее сиденье. Ага, Петр Михайлович жив, и даже более того, совершенно цел. Счастливчик, итить!