Черный дембель. Часть 1
Шрифт:
— Давай ещё, — прервала затянувшуюся паузу в концерте Торопова.
Артурчик подмигнул ей, провёл пальцем по струнам.
Он посмотрел на черноволосого доцента, что уже снял очки и тихо посапывал на своей койке в самом углу комнаты.
— В тишину городов и в потоки машин, — прохрипел Прохоров, — возвращаемся мы — просто некуда деться!..
— … Всё теперь одному, только кажется мне, — пропел Прохоров, — это я не вернулся из боя.
Он замолчал, мазнул взглядом по лицам слушателей. Кашлянул, убрал руки со струн.
— Молодец, — присовокупил похвалу к аплодисментам студентов Барсик, усевшийся на кровать между старостой и комсоргом.
Я отметил, что похлопала Артуру и стоявшая в паре шагов позади меня Котова. Лена и Барсик завершили своё дежурство по кухне, когда Прохоров уже пел «Он не вернулся из боя». На меня Котова старательно не смотрела.
— Кирилл, — громко сказал я. — А спой нам «Песню кавалергарда». Пожалуйста. Пусть Артурчик передохнёт.
— Что за кавалергард? — тут же спросил Артур.
Кир кивнул. Я отметил, что брат внял моему совету: он отрабатывал полученные от меня музыкальные композиции тайком от своего приятеля. Поэтому Прохоров и удивился моей просьбе искренне.
Взгляды первокурсником скрестились на лице моего брата.
Я почувствовал, как тяжело сейчас было Кириллу: он сдерживал себя, не кусал губы.
— Кавалергарды, — сказал я, — это тяжёлая гвардейская кавалерия. Была такая ещё при царе.
— Гусары? — уточнил Вася Ковальчук.
Я наблюдал за тем, как мой брат (будто нехотя) взял гитару: мою, с надписью «Серёжа + Варя = Любовь». Он пробежался пальцем по струнам — проверил настройку. Кир прислонил спину к подушке, забросил на койку ноги; сыграл короткое вступление.
— Кавалергарда век недолог, — пропел Кирилл, — и потому так сладок он…
Его тихий звонкий голос после хрипов Прохорова мне почудился глотком свежего воздуха. И не только мне: я заметил, как улыбнулись Инга Рауде и Света Миккоева, увидел завистливый блеск в глазах у Андрея Межуева и у Коли Барсова.
— … Труба трубит, откинут полог, — пел мой брат, — и где-то слышен сабель звон…
Ещё дома я объяснил Киру, как он должен исполнить эту песню. Заставил его потренировать у зеркала небрежную позу «лихого рубаки на отдыхе». Сейчас она у моего брата вполне получилась: об этом мне сообщили устремлённые на Кира взгляды девиц.
Девчонки не просто слушали песню — они ещё и с нескрываемым интересом рассматривали певца: его лицо, фигуру. Я отметил, что на Артурчика с подобным интересом смотрела разве что Наташа Торопова.
Кирилла же девицы из группы «ОиНТ-73» сейчас будто впервые заметили. Они разглядывали моего брата внимательно: не как сокурсника, а как мужчину. Это я понял, когда девчонки сменили позы (словно тоже предъявили «товар лицом»).
— … Не обещайте деве юной, — пел Кирилл, — любови вечной на земле…
Я увидел: Кир всё же задел взглядом лицо Лены Котовой. Хотя я сегодня на колхозном поле объяснил ему, что это будет его ошибкой. Задержал дыхание… и выдохнул только секунду
Отметил, что Котова никак не отреагировала на интерес Кира — не улыбнулась ему и даже бровью не повела. Обнаружил, что она приблизилась ко мне: замерла на расстоянии вытянутой руки от меня. Мне померещилось: я уловил в воздухе слабый запах «Иоланты».
Я принюхался — запах рижских духов если и был, то он бесследно затерялся в прочих ароматах. Котова посмотрела мне в глаза, скрестила на груди руки. Я отвернулся; подумал, что горжусь своим братом: Кир удержал на лице улыбку, его голос не дрогнул.
— … Течёт шампанское рекою, и взор туманится слегка…
На следующий день (когда мы добежали утром до деревни) Кирилл сказал:
— Ей не понравилось, как я пел.
— Москва не сразу строилась, малой, — ответил я. — Продолжай в том же духе. И всё у тебя получится.
А вечером я подошёл к Андрею Межуеву — попросил его, чтобы в следующий раз он назначил Котову на дежурство по кухне вместе с моим младшим братом.
Староста почесал затылок и сказал:
— Чёрный, тут такое дело…
Андрей вздохнул.
— Котова тоже подходила ко мне сегодня, — сообщил он. — И тоже говорила о дежурстве.
Межуев повёл плечом и продолжил:
— В общем… она хотела подежурить вместе с тобой.
Староста посмотрел мне в лицо.
— А вот этого, Андрюха, не делай, — сказал я.
Указал на Андрея пальцем и заявил:
— Прокляну!
За нашими утренними боксёрскими поединками с каждым днём наблюдало всё больше народу. Поначалу наши спарринги видели лишь случайные зрители. Однако вскоре появились и такие, кто нарочно вставал пораньше, чтобы увидеть, как мы с Киром друг друга мутузим. Смотрели на наши схватки и девчонки: не только те, что несли «кухонные» дежурства. Уже на пятый день нашей жизни в колхозе некоторые студентки просыпались специально для того, чтобы полюбоваться на наши голые торсы.
Артурчик рассказал, что слышал во время работ на баштане, как парни спорили: я или Кирилл «сильнее». Большая часть студентов (со слов Прохорова) назвали сильнейшим меня. Но были и те, кто голосовал за Кира. Я заметил, что брата этот факт приободрил. Кирилл уже не считал наши утренние спарринги клоунадой. Он признал правоту моих слов о том, что «реклама — полезная штука». Я всё чаще замечал, как та или иная девица развлекала моего брата разговором (и кокетливо стреляла в него глазками).
Среди добровольных собеседниц Кира побывала даже Инга Рауде, которая в моей прошлой жизни особым кокетством не выделялась: пожалуй, тогда лишь она не строила мне глазки. Бросала на Кира задумчивые взгляды и Наташа Торопова. Из-за чего у Артура и у Кирилла на поле случился «серьёзный разговор». Мой младший брат заверил друга, что не смотрит в сторону Наташи. Его слова мне напомнили о том, как в прошлый раз Кира и Торопову студенты группы «ОиНТ-73» называли «идеальной парой».