Черный дневник. Книга первая
Шрифт:
— Поэтому человек, который желал вам смерти не убил вас? — загнал меня в тупик Жером.
— Думаю, он рассчитывал на то, что я не успел увидеть его лица. — Пожал я плечами. — Кроме того, оставив меня в живых, он подставил меня перед вами. Сейчас главный подозреваемый я, не так ли? Только зачем мне это?
На сей раз Жером сам не нашелся с ответом, а Графиня спросила сразу:
— Кто этот человек?
— Его зовут Ворон, миледи…
Анна подняла глаза — горе, произнесла задумчиво:
— Мне кажется, я слышала это имя…
— Истинно
— Да, — вспомнила Анна, — вы тогда предположили, что гонец был отправлен к Герцогу!
Я тяжело вздохнул, подумал, что Валет будет в бешенстве, но, что делать, судьба…
— Помните? — спросил я, — тогда я сказал вам, что это очень опасный человек…
— Да, теперь я вспомнила… — горько прошептала она, — вы сказали, что Графу грозит серьезная опасность, вы оказались правы, сэр Альнар…
Она поднялась неуверенно, от чего Жером дернулся подставить руку, но она остановила и подошла к окну, мы замерли в почтительно молчании, пока Анна не повернулась:
— Я хочу, чтобы вы привели его! Мне все равно как, но вы найдете его, сэр Альнар! Можете взять всех моих рыцарей, делайте что хотите, только приведите мне его!
— Да, миледи, только…
— Что ещё? — спросила Анна зло.
— Боюсь, Ворон не один… По моим сведениям в городе орудует целая гильдия…
— Тогда вы захватите их всех, виконт, что здесь не ясно?
— Всё предельно ясно, ваше сиятельство, — пробормотал я, подыскивая причину для отказа, — но рыцари не совсем те люди, которых стоит посылать на такие задания…
— Вот как? — удивилась она.
— Боюсь, что так, миледи, — поклонился я.
— Жером?
Он лишь опустил глаза, но Графине достаточно и этого:
— Хорошо, тогда соберите людей, я дам вам денег, если это необходимо. И, виконт, поторопитесь…
— Почему живыми? — спросил я, подумав о том, что если их схватят, то куча людей покажет на меня пальцем и докажет, что никакой я не виконт…
— Я увешу ими все улицы в городе… — яростно шепнула Анна. — Пусть знаю, что бывает с преступниками…
Я понял, что не могу придумать еще какую-нибудь отмазку, решил взять тайм-аут:
— Могу я заняться этим с утра, ваше сиятельство?
В комнате я рухнул на кровать, решил никого не звать, сам не пойму, что делать, а от них какой толк? Если пойду на Ворона, придется вырезать всю шайку, Валет будет в восторге… Нет, надо бежать, и срочно. Глаза Графине я отвел, направление для поисков дал, но почему я должен ещё и искать псевдо убийц Графа? Нет, дорогая, берите рыцарей, или кто у вас там есть, и действуйте своими ручками, а мне пора-с… Надо встретиться с Валетом и отправить его с Илис вслед за Сафиром, а Манфаэль пусть рисует треклятые грамоты, и Валету, и Сафиру…
Граф, но как же так, неужели он и вправду сделал это с Диалией… В сущности, это нормальное явление, когда монарх, ну, и не совсем монарх, пользует собственных служанок. Только Диалия-то моя служанка! Как бы… Ладно, наука доказала, что утро вечера мудренее, и даже мудрёней, а временами дрянней, увидим.
Глава 25
Пожалуй, я больше не хочу копаться в прошлом этой троицы… И плевать, важно это или нет. Я просто не хочу…
С той поры как Лагир, а вместе с ним и Сафир перестали общаться с Эльминой, она нашла нового друга, не такого принципиального, как Лагир, поэтому регулярно ходила с синяками от отца. Но девочке нужен был друг, и им стал Альнар.
Так продолжалось не долго, однажды вечером в пьяном угаре отец ударил собственную дочь так, что она попала в больницу. Отец Альнара, Марек, вызвал полицию, и Камилла увезли… правда, ненадолго. Связи в прокуратуре помогли замять дело, однако этим заинтересовалась комиссия по делам несовершеннолетних, и позже встал вопрос о лишении его родительских прав.
Всё бы так и закончилось, если бы не Сафир. Он был в ярости. В последнее время трепка от родителей доставалась слишком часто, братья тоже не давали спуску, поэтому юный Сафир всегда ходил угрюмый и в синяках. Когда Лагир рассказал ему, что Эльмина попала в больницу, тот больше не мог сдерживаться. Каждый день, видя такие же синяки на лице бывшей подруги, перед его глазами стояла картинка окрашенных кровью ладоней. И последняя капля, упавшая в бочку с горючим, оказалась взрывной.
— Я убью его. — Сафир смотрел в глаза другу, понимая, что тот может начать отговаривать.
Лагир видел это в его глазах, но спорить не собирался. Сам он чувствовал то же самое, только если Сафир был твердо уверен в правильности такого решения, Лагира терзали сомнения.
— А что будет с Эльминой, ты подумал? Это её отец!
— Я слышал, что его собираются лишить родительских прав.
— Тем более, тогда зачем? — не унимался Лагир.
— Ты это серьезно? — удивился тот. — Ты, правда, не понимаешь?
Лагир не нашелся с ответом, он понимал. Отец всегда повторял, сын должен помнить об имени, что ему дано. Спроси себя, как бы поступил на твоем месте Этьен де Виньоль, и ты поймешь, как надо поступить тебе. И Лагир спрашивал…
— И как мы это сделаем? — спросил он тогда. — Второй попытки не будет…
— Всё просто. Забьем его камнем… — предложил Сафир. — Он не стеснялся бить Эльку…
Дом, в котором они сидели, больше не приносил радости, без Эльмины он стал другим. Девочка своим присутствием делала его уютным, а теперь они обнаружили себя среди груды старых развалин. Пустые стены и холодный пол. Даже солнечный свет, казалось, не проникал внутрь, отчего место сделалось темным и сырым.
— Я не помешаю? — спросил кто-то.