Черный фотограф
Шрифт:
И сны в последнее время городились какие-то совершенно дурацкие. От снов, разумеется, трудно ждать чего-нибудь особо умного. Особенно если ты не Менделеев, которому по ночам открытия снились [1] . Но раньше хоть не страшно было, и более-менее понятно. Теперь же – сплошные ужасы. Алеша слышал о врачах, которые занимаются объяснением снов (их еще психоаналитиками называют). В последнее время он думал, что неплохо было бы дать его сны такому специалисту для изучения.
1
Как
И ладно бы просто снилась всякая чушь. Так еще же и озноб при этом бьет, несмотря на все одеяла и лекарства. В конце концов, он же никогда не был трусом, чтобы так пугаться! Даже наоборот, среди одноклассников он считался почти что смельчаком. Да и любой ужастик мог посмотреть перед сном, и ничего, засыпал спокойно, и в темноте ничего не мерещилось. А тут все какие-то призраки, покойники, могилы, и вообще черт знает что такое!
Что плохо в снах, так это то, что никогда не получается проснуться по собственному желанию. Ведь ты же в этот момент просто не знаешь, что это сон. Неприятное кино можно выключить и не смотреть, а тут уж, будь добр, досматривай все до конца, хочешь ты этого или не хочешь. Да еще иногда такая гадость привидится, какой в реальной жизни и не бывает. Уж лучше бы вообще снов не видеть, чем это!
Сегодня Алешка тоже ложился в постель безо всякого удовольствия. Перед тем как погасить свет, он зачем-то внимательно огляделся по сторонам, будто опасался кого-то, притаившегося в комнате, а еще показал язык фотографиям, висевшим на стенке. Настроение от этого слегка улучшилось, хотя и стало немного неловко. Все-таки он давно уже не в детском саду, чтобы такими глупостями заниматься!
Сон оправдал самые неприятные ожидания. Он был еще похлеще тех, что Алешка видел в последнее время. Утром он решил даже его записать, чтобы поразмыслить над этим на досуге.
Итак, во сне мальчику казалось, что это он, но в то же время и кто-то другой: вообще не поймешь кто! Ему даже чудилось, что в нем собралось как бы множество людей. Всем им было плохо, все они хотели откуда-то выбраться, но вот откуда и зачем, Алешка так и не понял. Он только ощущал, что находится в темном и тесном месте, похожем на какую-то пещеру. Больную ногу что-то крепко сжимало, поэтому мальчик не мог даже толком пошевелиться.
– Теперь вы привязаны ко мне и вам не выбраться! – вещал неприятный, глуховатый мужской голос.
Алешка готов был поклясться, что где-то уже слышал этот голос раньше. Конечно, в том, что во сне появляются именно те голоса, лица, которые когда-то слышал и видел, нет ничего удивительного, именно так обычно и бывает. Но хорошо бы знать, кому этот голос принадлежит.
– Один щелчок, маленькие детали, и порядок. Вы пленники, – продолжал тем временем голос. О чем он ведет речь, было совершенно непонятно, но слова звучали угрожающе. Очень уж не хотелось быть куда-то привязанным из-за какого-то непонятного щелчка.
Мальчик во сне чувствовал, что становится все слабее и слабее. К тому же на него как будто что-то давило. Потом давление становилось все сильнее и начался уже ставший привычным озноб.
Когда
Вдобавок еще что-то случилось с языком. Он как раз весь горел, как если бы на него положили жгучий перец. А уж по ночам Алеша точно никакого перца не ел! В конце концов мальчик решил, что во сне язык просто случайно прикусился.
Что же касается самого сна, то со сломанной ногой волей-неволей почувствуешь себя привязанным. Так что действительно получается: один щелчок ломающейся кости, и ты как на привязи. Алешка за время болезни проникся очень большим сочувствием к тем собакам, которые вынуждены сидеть в любую погоду на цепи. Ведь когда ты здоров и к тому же у тебя нет ни книг, ни телевизора, то это должно быть еще труднее и неприятнее.
Конечно, объяснения с одеялом и прикусыванием языка были совсем не плохие, но Алеша чувствовал, что они едва ли полностью верны. Оставалось впечатление, что вокруг происходит что-то странное, тревожное и пугающее, но вот что именно – понять никак не получалось.
Глава II
Предупреждение
Утром Алешку пришел навестить его лучший друг, Антон. Надо сказать, что друзья не забывали больного и приходили к нему довольно часто, чтобы подбодрить. В такую замечательную, теплую погоду никому не хотелось сидеть в душной городской квартире, и Алешка тем более ценил такую заботу. Антон был очень веселым и совершенно не унывающим человеком. Энергия у него буквально била через край. Даже говорил он так: быстро, громко и отрывисто. Его даже за глаза иногда называли пулеметом. От общения с ним настроение поднималось очень быстро и надолго, а время пролетало незаметно. Но сегодня он был весь какой-то грустный и встревоженный, и никаких хороших новостей не принес.
– Прямо эпидемия какая-то! – выпалил он в ответ на Алешкины расспросы.
– А что такое? – поинтересовался больной. – Еще кто-то заболел?
– Да больше половины класса больные сидят! А остальных все это как будто стороной обходит… – отвечал Антон.
– Что, действительно эпидемия? Вроде для гриппа совсем не время…
– Про эпидемию это я так, для красного словца, – сказал Антон. – Никакой эпидемии. У всех болезни разные, но одновременно. Прямо чертовщина какая-то! – резюмировал он и закашлялся.
– Чего это с тобой, ты тоже заболел? – спросил Алешка.
– Вот еще, глупости! – возмутился Антон и снова закашлялся. – Это я, наверное, вчера просто мороженого переел. Или перекупался, когда на дачу ездили. Кстати, чуть не забыл! – хлопнул он себя по лбу. – Я тебе тоже мороженое принес. Твое любимое, фруктовое. Ешь, пока не растаяло! – И побежал в прихожую за своим пакетом, где и лежало купленное мороженое.
О себе Антон тоже не забыл, и, несмотря на периодические приступы кашля, упрямо поглощал свою порцию.