Черный Истребитель
Шрифт:
– Устали?
– сочувственно поинтересовался Кэни, очень искренне и мягко.
– Тяжки государственные заботы. Знали бы, где можно взять стакан коньячку - помогли бы. Но вы сами понимаете, боевая операция…
Кэн Алонна всегда восхищал Кэсс манерой в неприятных для него говорить мягко, ласково и заботливо, но так, что объект заботы быстро начинал чувствовать себя идиотом с диагнозом. Кэни вообще никогда не повышал ни на кого голоса, почти не ругался грубо - ему это было не нужно. Все свое отношение к какой-то проблеме он мог высказать и без этого. Тихо, не теряя своего редкостного обаяния - и внятно.
Так, подумала Кэсс. Про приказы поговорили, про выпивку поговорили, теперь про что? Про сочувствие к местным? И - угадала.
– Вы уже, кажется, столкнулись с местным гарнизоном?
– вопросил Эскер, кивая бармену и забирая со стойки очередной бокал. Руки у него были достаточно длинными, и подниматься со стула не пришлось.
– Да нет, так, на горизонте помаячили… - с искренним огорчением сказала Ристэ.
– А хотелось бы подраться?
– А то!
– так же искренне вздохнула Ристэ.
– Но… там ведь могут быть ваши однокурсники по летному училищу, знакомые?
– слегка приподнимая брови, поинтересовался Эскер.
– А вот и посмотрим, кто лучше учился!
– с хищной улыбкой опрокинула стакан Ристэ. Кэсс улыбнулась, опустив лицо к бокалу. Да уж, для таких бесед Ристэ Энгра была незаменима. Смесь фанатизма с агрессивностью - то, что надо.
– А вы, Кэсс, что думаете?
– переключился на нее эсбэшник.
– А я не думаю, - спокойно сказала она, намеренно возвращая разговор к его началу.
– Я выполняю приказы.
– И что же, вас совершенно не волнует, кто там, напротив?
– с намеком спросил Эскер.
– Нет. Не волнует, - отрезала она.
– А почему меня это должно волновать?
В голосе было чуть больше раздражения, чем Кэсс хотелось бы показать. Но дурацкие детские вопросы ее утомляли.
– Но ведь противником может оказаться кто-то из ваших друзей?
– У меня нет друзей среди бунтовщиков и изменников, - рявкнула она, прищуриваясь и ища глаза Эскера, но тот, как назло, смотрел куда-то в сторону.
– А у вас?
– мило улыбаясь, поинтересовалась Эрин.
– Что - у меня?
– вздрогнул эсбэшник.
– У вас есть друзья среди бунтовщиков и изменников?
– с улыбочкой уточнила Эрин очень светским тоном. Кэсс подумала, что в словесной дуэли Эскера и Эрин Эррэс, если таковая случится, штаб-капитану Валлю удастся выдержать пять, от силы семь минут, дальше он будет с позором низвержен со своих высот туда, где ему самое место. На дно… Вот и сейчас он больше обратил внимание на интонацию и позу, чем на смысл вопроса, и на миг утратил нить беседы. Штаб-капитан Валль мог допрашивать аристократов, мог предъявлять им обвинения, решать их судьбы, но никогда не мог бы почувствовать себя не то что выше - равным.
– Что за вопрос… - проиграл очко Эскер, ибо улыбка с его лица сползла.
– Ну, вы так печетесь об их судьбе… - состроила глазки Ристэ.
Эсбэшник уже вполне взял себя в руки и улыбнулся ей в ответ.
– Думаю, что нет.
– А вдруг?
– продолжила Ристэ, мило кокетничая.
– Представляете, а вдруг там, в этом гарнизоне, сейчас сидит ваш коллега, одногруппник, родственник?
– Я сирота… - парировал Эскер.
– И неуч?
– ляпнул Кэни, и Кэсс немедленно пнула его под столом ботинком.
– Почему - неуч?
– удивился штаб-капитан, кажется, не обидевшись.
– Ну, родственников-то нет, а однокашников?
– пояснила Кэсс.
– Враг Империи мне не однокашник и не коллега!
– торжественно заявил Эскер.
– Какое удивительное совпадение взглядов… - негромко сказала Сэлэйн, и восьмерка пилотов в голос рассмеялась. Кэсс спрятала улыбку, вновь опустив лицо к стакану. Эскер сделал удовлетворенное лицо.
– А так и должно быть, господа! Предлагаю тост: за единство взглядов наших подразделений!
– и поднял бокал.
На секунду зависла тишина, взгляды устремились к Кэсс. Она не стала ломаться, подняла в воздух, не чокаясь, стакан и провозгласила:
– За единство!
Поднося стакан к губам, она едва заметно звякнула кромкой стакана о зубы. Маленький знак «пью за совершенно обратное», принятый среди аристократов, которым нередко приходилось пить за что-то, за что пить не хотелось вовсе, и нужно было и продемонстрировать противникам согласие, и союзникам - свое истинное мнение. Так же поступили и остальные. Эскер, кажется, то ли не заметил, то ли не понял жеста. Или не подал виду, подумала Кэсс минутой позже. Не стоило обманываться в нем. Впрочем - пусть попробует придраться. Рознь между СБ и летным составом - традиция, и все претензии по этому поводу будут высмеяны даже его коллегами.
– Благодарю вас за приятный вечер… - откланялся через несколько минут Эскер и направил свои стопы к другому столику. Теперь ребятам из эскадрильи Эрга предстояло отбиваться от глупых вопросов. Кэсс посочувствовала ему, обвела взглядом своих. На лицах было легкое недоумение.
– Зачем приходил, чего хотел… - тихо сказал Эрмиан.
– Сам-то понял?
– Думаю, понял, - тоже негромко сказала Кэсс.
– Ребята, будьте с ним поосторожнее. Хорошо? И вообще - спать. Завтра, наверное, нас опять поднимут.
2. Танька: Курьер
Домой она приехала «на автопилоте». Воскресным днем муж был дома. Танька вошла, швырнув рюкзак под вешалку и сдирая с ног кроссовки, как всегда, не развязывая. С кухни тянуло табачным дымом. «Странно… - удивилась Танька.
– Кто же это у нас курит?»
Оказалось, что курил муж. Танька первый раз видела его с сигаретой, но сейчас ей на это было наплевать.
Муж - Андрей - был мальчиком на пару лет старше Таньки, тоже худым и долговязым, с обычной внешностью мальчика-умника: очки, слегка обросшая стрижка, правильное, но сразу выдающее слабый характер лицо. Чуть скошенный подбородок, вялая линия губ, вечное выражение обиженной претензии на лице.