Черный кофе со льдом

Серова Марина Сергеевна

Денисов вдруг как-то странно успокоился.

— Их там нет. А вы, как я понимаю, не располагаете точными данными.

— Как я вам сказала, я получу их в ближайшие часы. Отпечатки с секретера находятся в милиции для проведения идентификации. А ваши пальчики имеются в картотеке со времени скандальной истории с фирмой «Продсервис». Кроме того, не забывайте о поддельной биодобавке. Уж здесь у меня точно есть все основания обратиться в органы.

— Да-да, конечно… — Мне показалось, что Денисов не слышит меня и что-то напряженно обдумывает. Я на какое-то время умолкла, дожидаясь, что за реакция последует. Денисов поразмышлял еще немного и вдруг спросил:

— Таня, помните, вы отпустили девушку, ну ту, с кассеты в обмен на то, что она рассказала вам все об истории с шантажом?

— К чему вы клоните? — холодно спросила я, хотя все и так было ясно.

— Я готов к откровенному разговору. Я расскажу вам все, что

вас интересует. Но у меня два условия. Во-первых, вы должны поверить, что я не убивал Мару и вообще ничего не знаю об этом. Я ведь даже не умею стрелять, а как мне сказали в милиции, Марина была убита одним выстрелом. Я готов вместе с вами дождаться результатов идентификации отпечатков: вы убедитесь, что можете мне верить.

— Хорошо, подождем. А по поводу второго условия я, видимо, догадываюсь?

— Полагаю, что да. Я готов рассказать вам все о «Панацее» при условии, что вы не станете никуда обращаться, не предадите дело огласке и дадите мне завтра спокойно уехать из города.

Я напустила на себя задумчивый вид, словно бы взвешивая «про» и «контра». Потом дала ответ:

— Хорошо, я готова принять ваше предложение. Только почему вы настолько уверены, что я не обману вас. Пообещаю не разоблачать, отпустить на все четыре стороны, а потом переменю свое решение.

— Таня, я много общаюсь с женщинами и достаточно хорошо изучил их психологию. Вы — личность интересная, волевая, честолюбивая. Но все же в вашей работе вами движет не честолюбие, а гораздо более простой и понятный мотив — любовь к деньгам. И в этом мы с вами очень похожи. Все можно прикрыть красивыми словами. Но за ними всегда стоит очень простая суть. Ведь все люди одинаковы. Всеми нами, как бы это ни ущемляло самолюбие, движут пять инстинктов и три эмоции. Когда я предложил вам расследовать дело с кассетой, вы ведь не хотели сначала соглашаться. Только щедрый гонорар вдохновил вас. И это прекрасно — все в этой жизни должно иметь свою цену. Тогда можно будет рассчитывать хоть на какую-то упорядоченность, предсказуемость и стабильность жизни. Но хватит лирических отступлений. Давайте по существу. Я завтра уезжаю. Моим доверенным сотрудникам поручу уладить дело с «Панацеей», потихоньку сняв ее с производства. С тем, чтобы, скажем, через год, когда страсти улягутся, выпустить, например, «Панацею-плюс» или что-то в этом роде. Я постараюсь отсутствовать в течение месяца. Этого срока моим сотрудникам хватит, чтобы все утрясти. Если, конечно, им никто не помешает. А, кроме вас, помешать некому. Так вот — я предлагаю сделку. Если в течение месяца все будет в порядке, вы получите 10 тысяч долларов. Для того чтобы вы были спокойны, я оставляю вам чек, который сможет быть обналичен вами только через месяц. Если же вы предпримете что-то против меня, мой счет будет к тому моменту арестован и вы не сможете получить денег.

Как быстро он сумел сориентироваться. Уверен, что все просчитал. Сейчас мне эта уверенность на руку.

— Знаете, Виктор Вениаминович, не надо таких сложностей. Достаточно моего слова против вашего. Вы знаете меня, я знаю вас. Я обещаю вам, что больше не буду вмешиваться в ваши дела.

— И не предадите огласке то, что здесь услышите? Согласитесь, вознаграждение достаточно щедрое.

— Да, конечно.

Он думает, что купил меня. А мне от него нужна только информация. Разумеется, я своим словом не бросаюсь — не то воспитание. Ну так что же, я могу и не предавать это дело огласке. Лично я сама. Это сделает за меня Глеб Андреевич. Но Денисову об этом можно пока и не сообщать. Раз уж он так наивно убежден, что, кроме меня, до его мошенничества никому нет никакого дела.

Я сделала вид, что предана Виктору Вениаминовичу до гроба. И наш разговор продолжился. Я услужливо сообщила ему:

— Кстати, если вы действительно не знали, у Марины Алексеевны была похищена ваша разработка препарата «Мара» и некий глиняный сосуд оригинальной формы…

— «Священная кровь Кетцалькоатль».

— Именно. Вы не можете, случайно, подсказать, кому и зачем были нужны эти вещи?

— Я сам теряюсь в догадках. У меня нет никаких предположений на этот счет. Но я могу сообщить вам и еще кое-что интересное, о чем вы еще не знаете. Вам ведь хотелось узнать подробности об ограблении моего сейфа. Теперь я думаю, что оно имеет отношение и к убийству Мары. Но давайте все по порядку, ведь мы с вами никуда не торопимся, верно?

И Денисов принялся рассказывать.

Первую часть его истории я уже знала. Все оказалось в точности так, как я и думала. Случайный разговор с Соколовым о выпуске «пустышки» действительно натолкнул Денисова на серьезные размышления. Он произвел расчеты. Синтезировать «Мару» было в десятки раз дешевле, чем «Эликсир». Продавая «пустышку» даже по себестоимости «Эликсира», можно было получать колоссальные прибыли.

Денисов уверял меня, что долго боролся с собой.

Но искушение быстро сделать крупные деньги было сильнее голоса совести. И он решился встать на скользкий путь. Прежде всего надо было на достаточно длительное время устранить своего прежнего партнера по бизнесу — Соколова. Мнительный Денисов опасался, что тот мог заподозрить что-то и испортить все дело. Фирма «Продсервис» больше уже не интересовала Денисова, она не удовлетворяла его разгоревшиеся аппетиты. Выпустив сенсационную биодобавку и тут же заменив ее подделкой, он мог бы зарабатывать совсем другие деньги. И тогда он решил пожертвовать партнером и фирмой. В ту пору он уже сошелся с Олегом Егоровичем Зацепиным — тот часто бывал у них дома. Марина Алексеевна недолюбливала его. Но это был старый знакомый ее покойных родителей. Кроме того, она полагала, что знакомство с начальником налоговой службы может пригодиться ее мужу. Поэтому она поощряла эту возникшую если не дружбу, то по меньшей мере симпатию между Виктором и Зацепиным. Зацепин же имел в этом знакомстве свой интерес — он хотел бросить службу и заняться собственным бизнесом. Но не знал, в какую сферу ему податься, поскольку сам не обладал особыми предпринимательскими талантами. Ему нужен был толковый советчик и помощник. Но не «с улицы», а хорошо ему знакомый. Денисов подходил ему по всем параметрам: это был умный, энергичный, одаренный человек с явно выраженной предпринимательской жилкой — ведь, уйдя из института, он в самый короткий срок сумел наладить вполне успешный бизнес. Сам же Денисов тоже задумался о том, чтобы подыскать вместо Соколова нового партнера — с капиталом и со связями. Словом, они нашли друг друга. Денисов посвятил Олега Егоровича в свои планы. И тот взялся ему помочь при условии, что они займутся этим делом вместе.

Зацепин подсказал, как можно втянуть Соколова в бухгалтерские махинации. А потом с его, зацепинской, помощью вскрыть это дело и засадить Соколова в тюрьму. Кроме того, Зацепин брался по своим каналам устроить так, чтобы деньги фирмы «Продсервис» не пропали. После этого они могли вложить вырученный капитал и средства самого Зацепина в создание предприятия, занимающегося выпуском биодобавок, и в первую очередь «пустышки». Денисов согласился с одной поправкой: по выходе из тюрьмы Соколов должен был получить свою долю.

Сказано — сделано. Зацепин научил, как втравить Соколова в аферу, чтобы тот до поры не волновался и считал, что все, что делается на фирме, — в порядке вещей. Денисов должен был уговорить его на то, чтобы он закрыл глаза на тройную бухгалтерию, на сокрытие реальных доходов фирмы и на уклонение от уплаты налогов. Соколов, в чем-то очень наивный и не слишком изворотливый, полностью доверял Денисову и делал все, как он просил. Когда у него возникали сомнения, Денисову ничего не стоило их развеять, уверяя, что иначе фирма обанкротится, что сейчас все поступают именно так, что в этом виноваты государство и драконовская система налогообложения — все вертятся как могут. Он убеждал Соколова, что все будет нормально, что они проскочат и что у Денисова есть все необходимые связи. Когда же состояние финансовых дел на фирме стало таким, что могло представлять большой интерес для правоохранительных органов, Денисов дал сигнал Зацепину. Тот устроил так, чтобы на фирме была проведена внезапная проверка. Денисов же, кстати, и сообщил заранее, где находятся файлы с черной бухгалтерией. По всем законам должны были посадить и Соколова и Денисова. Но тот уговорил Александра взять всю вину на себя. Дескать, оставшись на свободе, он сумеет, воспользовавшись связями, выручить весь капитал фирмы. И тогда по выходе из тюрьмы Соколов получит свою долю. Все прошло по плану Денисова и Зацепина без сучка и задоринки. Когда Соколова посадили, Зацепин помог Денисову разморозить счета и снять все деньги, а затем ликвидировать фирму. Вскоре после этого Зацепин ушел из налоговой инспекции, и они с Денисовым совместно создали два предприятия — АО «Биотех», фирму по производству БАД, и ЗАО «Пан-инвест», которое проинвестировало все исследования, необходимые для производства и распространения «Панацеи».

— Название «Пан-инвест» получилось весьма символичным, — рассказывал Денисов. — Ведь мне пришлось идти на довольно большой риск. Вынуть все деньги из одного предприятия и вложить в новое, непроверенное, построенное только на идее. Одним словом «пан или пропал». Но оказалось, что «пан».

Это выражение мне о чем-то напомнило. Но в кутерьме прошедших нескольких дней все спуталось в моей бедной голове. Ах, ну да! Мое последнее гаданье на костях! Я еще ломала голову, к чему его отнести. Вот и разгадка их предсказания. А Денисов все еще уверен, что он пан. Я не стану его разубеждать. Пусть едет отдыхать. Только вот к тому времени, когда он вернется, его будет ожидать неприятный сюрприз. При помощи Глеба все узнают о том, что господин Денисов просто шарлатан. И я не испытываю ни малейших угрызений совести, что готовлю ему такую подставу.