Черный Корсар
Шрифт:
— Да, капитан.
— А я не прочь посмотреть, остался ли в живых мой смертельный враг, — заметил мрачно флибустьер. — На мог бы ты нас туда отвести?
— Ночь темна, синьор, однако…
— Продолжай…
— Мы можем сделать факелы из веток.
— И привлечь к себе внимание индейцев.
— Это верно, синьор.
— Однако можно идти и по компасу.
— Никак нет, синьор. В лесу слишком много препятствий, которых нам не преодолеть, если только…
— Говори скорей!
— Я вижу там кукухо в лесу. Они нам могут пригодиться. Дайте мне пять
Сняв берет, каталонец направился с африканцем к группе деревьев, среди которых поблескивали крупные зеленоватые огоньки, кружившиеся в каком-то фантастическом танце.
«Что взбрело в голову этому непоседе каталонцу?» — подумал Кармо, который никак не мог сообразить, куда ведет дело хитрый испанец.
— Кукухо! Что это еще за зверь? Послушай, Ван Штиллер, держи-ка ухо востро, а то далеко ли до беды.
— Не беспокойся, друг. Я не спускаю с них глаз и готов прийти им на помощь.
Подойдя к деревьям, каталонец вдруг забегал, словно решив изловить мелькающие перед ним огоньки.
Через несколько минут он вернулся в лагерь, прикрывая рукой содержимое берета.
— Теперь можно идти, синьор, — сказал он корсару.
— А как же найти дорогу? — спросил тот.
Запустив руку в берет, каталонец извлек из него каких-то насекомых, осветивших все вокруг на довольно большое расстояние.
— Пусть каждый привяжет к ногам по паре кукухо, как это делают индейцы, и при их свете можно различить не только лианы и корни, но и спрятавшихся в траве змей. У кого найдется веревочка?
— Конечно, у моряка! — воскликнул Кармо. — Давайте я привяжу вам этих кукухо.
— Смотрите не прижимайте их слишком сильно.
— Не бойся, каталонец. К тому же ты человек запасливый, и у тебя их полным-полно.
С помощью Ван Штиллера флибустьер осторожно взял кукухо и стал их привязывать к щиколоткам ног своих товарищей, стараясь не раздавить насекомых. Эта нелегкая операция отняла у флибустьеров добрых полчаса, но наконец у всех оказались живые фонарики, не требовавшие за собой никакого ухода.
— Замечательная выдумка! — похвалил каталонца корсар.
— Я заимствовал ее у индейцев, — возразил тот. — С помощью этих светлячков мы легко преодолеем препятствия, которые встретятся нам на пути.
— Все готовы? — спросил корсар.
— Все, как один, — ответил Кармо.
— Вперед, и постарайтесь двигаться тихо.
Держась друг за друга, флибустьеры тронулись в путь. Они быстро пошли вперед, не отрывая глаз от земли, чтобы лучше разглядеть, куда ставить ноги.
Кукухо делали свое дело на славу. При их свете были различимы не только ползучие лианы и клубки корней, но и ночные насекомые.
Светляки, которыми воспользовались путники, принадлежали к самой редкостной и крупной разновидности этих насекомых. Они излучают такой яркий свет, что при нем легко можно читать на расстоянии тридцати трех — тридцати пяти сантиметров, настолько велика мощь их светоносных органов.
Личинки этих насекомых излучают голубоватый свет, взрослые особи — светло-зеленый, очень нежного
Ученые произвели интересные опыты над pyrophorus noctilucus, как их называют по-научному, чтобы узнать, какие органы дают столь сильное свечение. Исследования показали, что спереди, на грудке, а также на брюшке находятся три маленькие светящиеся пластины.
Если у насекомого оторвать светящиеся органы, то они некоторое время сохраняют свою способность светиться. Даже высушенные, они излучают свет, если их смочить небольшим количеством воды.
Флибустьеры продолжали быстро идти, бесстрашно пролезая через кусты, продираясь сквозь лианы и обходя огромные корни, образовывавшие запутанные лабиринты.
Их не останавливали упавшие от старости или поваленные молнией деревья.
Выстрелов больше не было слышно, но до флибустьеров издалека доносились ликующие крики, издаваемые, видимо, индейцами. Временами наступала тишина, затем крики снова возникали, но через минуту смолкали вновь. Иногда слышны были звуки дудок и глухие удары: должно быть, били в барабан.
По окончании сражения победители, видно, уединились где-то в глухом уголке джунглей и теперь праздновали победу или готовились к пиру.
Каталонец все больше прибавлял шагу, желая поскорее узнать, чем кончилось сражение для его соотечественников. На губернатора ему было наплевать, в глубине души он даже рад был бы увидеть его поверженным, но за земляков у него болело сердце. Вот почему он торопился, надеясь поспеть им на помощь. К тому же он боялся, что кто-нибудь из них угодил в плен к индейцам.
Крики раздавались уже совсем близко, как вдруг Кармо, шедший рядом с, каталонцем, споткнулся, засмотревшись на лиану, и упал на землю так неудачно, что раздавил одного из кукухо, привязанного к ноге.
— Акула тебя подери!.. — воскликнул он, медленно поднимаясь. — А это что еще такое?.. Гром и молния!.. Мертвяк!..
— Верно, убитый! — подтвердили каталонец и корсар, склоняясь над трупом.
— Смотрите!..
На листьях меж корней лежал высокий индеец с перьями ары на голове и темно-синей повязкой на бедрах. Голова у него была пробита ударом шпаги, грудь изрешечена пулями. Погиб он, вероятно, недавно, так как из ран еще сочилась кровь.
— Может быть, здесь и произошла стычка, — сказал каталонец.
— Да, — подтвердил Ван Штиллер. — Видите, вокруг валяются палицы, из деревьев торчат стрелы.
— Посмотрим, нет ли здесь кого из моих товарищей, — сказал каталонец печально.
— Не теряйте зря времени, — посоветовал Кармо, — Если кого и убили, то сейчас уже, наверное, скальпируют.
— Но раненые могли спрятаться.
— Ищите, — разрешил корсар.
Каталонец, африканец и Ван Штиллер прочесали окрестные заросли, негромко оглашая их призывными криками, но не получили никакого ответа. В кустарнике, правда, лежал еще один индеец, погибший от пуль, пронзивших его сердце, а рядом с ним — палицы, луки и связка стрел, но больше не было никого.