Черный Кровавый Триллиум
Шрифт:
— Я справлюсь! — резко ответила Анигель.— И с ношей, и с чувствами...
Он заглянул ей в глаза:
— Я вас обидел? Расстроил? Наговорил лишнего? Прошу простить...
На мгновение их взгляды встретились.
— Ничего, принц.
Она опустила голову и вновь погрузилась в раздумья — тягостные, удручающие. Глаза ее потухли, принцесса замерла, словно чей-то неслышимый голос позвал ее. Принц решил было окликнуть ее, вернуть к жизни, но в этот момент принцесса отвернулась и тупо уставилась в стену шалаша. Взгляд ее сосредоточился на тоненькой зеленой веточке с одним-единственным листком, трепыхавшимся на едва заметном во мраке черенке. Это
— Желаю спокойной ночи...
В следующее мгновение принцесса коснулась пальцем короны на голове — и лист отчаянно, беззвучно задрожал.
Антар на цыпочках отошел от шалаша...
— Что заявила Харамис?
— Ани, она приказала мне отступить. Приказала! Словно я маленький несмышленыш. Словно я конюх или служанка...
— Она указала причину?
— Харамис боится, что наши планы известны Волтрику и он уже принял меры. Послал войска, чтобы окончательно разгромить нас. Это просто смешно! Ниссомы тут же сообщат мне, если какой-нибудь отряд лаборнокцев выступит из Цитадели. Оддлинги сразу поднимут тревогу, и мы легко избежим стычки, если она будет иметь нежелательные для нас последствия. В крайнем случае, мы сможем отступить в такую глухомань, где эти жители равнины никогда нас не отыщут. Но уж никак не по распоряжению Харамис, которой следовало бы быть с нами, а не с этим проклятым Орогастусом. Я так и сказала ей. Но она раскипятилась и начала уверять меня — при этом клялась и амулетом, и своим талисманом,— что мы губим себя, что мы поддались чувствам и потеряли разум, что мы можем разрушить какой-то великий замысел. Когда я спросила ее, чей это замысел — ее или Орогастуса,— она повела себя с такой надменностью...
— Может, Кади, она действует под влиянием чар Орогастуса?
— Ничего не могу сказать... Она связывалась с тобой?
— Нет. Но это, может, потому, что эти два дня я была так занята, столько всего пришлось сделать. У меня свободной минутки не оставалось.
— Если она будет пытаться связаться с тобой — не отвечай!
— Кади!
— Я знаю, что говорю. Во всяком случае, ни слова о наших планах. Наконец-то она добралась до Великой Волшебницы, чтобы выслушать ее версию будущего и разобраться, как же быть с нашими талисманами. Возможно, Белой Даме удастся вправить мозги нашей влюбившейся до одури сестре. Но я не очень-то в это верю. Итак, больше не связывайся с ней. Она не должна знать о наших планах, пока мы все трое не встретимся.
— Хорошо. Я думаю, это разумно...
— Харамис также сообщила мне, что завтра проклятый колдун прибудет в Цитадель.
— Как? Ведь он же был в своей башне, в горах!
— Она послала к нему одного из ламмергейеров. Когда я начала протестовать — в самом деле, складывается впечатление, будто она окончательно из ума выжила! — она знаешь что заявила? Что действует исключительно в наших интересах!
— Значит, маг сможет использовать свои заклинания. И молнию тоже! А Волтрик напустит на нас свою армию. Кади, что делать?
— Прежде всего не терять головы. Мне показалось, что наша сестра все меньше и меньше верит в его колдовскую силу. По ее мнению, вся его власть основана на умелом использовании таинственных машин, доставшихся ему от Исчезнувших. Удары молнии, пышущее пламя, град стальных пуль, которые разрушили крепости в горах, громовые раскаты, которые довели до бешенства фрониалов и те начали сбрасывать наших рыцарей,— это что-то вроде трюков и не имеет никакого отношения к истинной магии. Если сестра говорит правду...
— Кади, у меня голова идет кругом. Во всем этомдолжна присутствовать магия. Как же тогда наши амулеты — ведь я на самом деле становилась невидимой! Ведь я на самом деле поразила молнией вождя глисмаков! Как же наши талисманы? Кем тогда считать Великую Волшебницу Бину? Магия пронизывает весь мир!
— Все это не имеет никакого значения. Самое главное: помнить, что никто — даже наша сестра! — не должен остановить нас. Не придавай особого значения ее сумасбродным увещеваниям. Я по-прежнему опережаю Осоркона с его людьми, со мной три тысячи уйзгу. Я все время думаю над планом овладения Цитаделью. Мы в любом случае должны избежать решительного сражения. На открытом пространстве кавалерия Волтрика просто раздавит нас.
— И что ты надумала?
— Ага, чтобы ты все разболтала этому влюбленному по уши Антару! Ни за что! Ты все узнаешь, когда наши армии встретятся накануне Праздника Трех Лун.
— Ты несправедлива ко мне и принцу Антару...
— Надеюсь, что так... Буду рада ошибиться! Тем не менее соблюдай предельную осторожность. Мы встретимся там, где я укажу. Когда это случится, мы устроим веселый праздник, к которому, надеюсь, присоединятся — конечно, против воли — и Волтрик, и Орогастус...
Глава 41
Харамис вскрикнула во сне, попыталась вскочить, схватилась впопыхах за что-то мягкое, пушистое. Потом очнулась — Хилуро не спеша, широкими кругами спускался к речной излучине, где в лучах заходящего солнца виднелись развалины Нота.
День быстро клонился к вечеру, багровое солнце на глазах погружалось в сплошные темно-жемчужные облака. Принцесса, не моргая, ошарашенно глядела на светило — в памяти еще звучали услышанные во сне слова этой скандалистки Кадии. В голосе сестры слышалось раздражение — ей было ненавистно даже упоминание об Орогастусе. Маленькая безрассудная Кадия!.. Не было с ней сладу и не будет. Кто может остановить эту впавшую в ярость, сгорающую от желания отомстить фурию! Вне сомнения, она не раздумывая бросится в бой и будет сражена молниевым разрядом Орогастуса. Страшный конец ждет ее — полыхнет багровым пламенем горизонт и испепелит эту размахивающую мечом воительницу.
Принцесса почувствовала, как напряглось ее тело, в ямке на широкой спине птицы было тесно — стоит только потерять бдительность, и полетишь вниз. Прямо туда, к невысокой каменной башне, в которой живет Великая Волшебница.
Странная картина открылась глазам Харамис. Всего несколько дней назад, когда она впервые прилетела в Нот, все вокруг цвело и благоухало. Изумрудные лужки пестрели цветами. Теперь же внизу расстилалась пустыня! Луговины побурели, облетели листья с деревьев и кустов, обнажились мрачные камни. Ров с водой почти совсем обмелел, частые лужи на дне его были покрыты гниющими, дурно пахнущими кучами травы.
— Что же здесь случилось? — воскликнула Харамис.
Хилуро резко дернул головой — принцесса решила, что он желает что-то сказать, но царственная птица промолчала.
«Неужели солдаты Волтрика сумели забраться в такую даль,— подумала девушка,— Да нет, если бы враги захватили Нот, здесь бы все пылало, они бы начали ковырять развалины... Что за тихая погибель опустилась на эти древние камни? Какая сила высушила землю, сразила буйную растительность? Откуда эта неизбывная печаль, покой смерти?»