Черный квадрат
Шрифт:
Через некоторое время победит супрематизм и утвердит новые предметы как одежду нового *«смысла»*, но не будет так, как говорит Машковцев [168] , что в старые предметы будет внесен новый *«смысл»*, однако и об этом можно много говорить. На выходе еще одна тема о супрематическом четырехугольнике (лучше квадрате), на котором нужно было бы остановиться, кто он и что в нем есть, никто над этим не думал, и поэтому я, занятый вглядыванием в тайну его черного пространства, которое стало какой-то формой нового лика супрематического мира, сам возведу его в дух творящий. Однако пан скажет, что слишком смело, может быть, мыслю. О нет, вижу в этом то, что когда-то видели люди в лице Бога, и вся природа запечатлела образ его <Бога> в облике, подобном человеческому, но и если бы кто из седой древности проник в таинственное лицо черного квадрата, может быть, увидел бы то, что я в нем вижу. О, я еще несмело говорю о нем, но неизбежной пролегает через него дорога всего мира, у Бога природы через него в бесконечном прошлом пробивалось все, чтобы через его экономическое лицо установился мир новых предметов. Знаю, Супрематизм для того пришел к *«Беспредметности»*, чтобы построить новый духовный и *«утилитарный мир»*, но и об этом можно развернуть огромную речь, и нужно было бы ее развернуть, потому что в ней заключается развитие нового завета мира, который был в прошлом и шел к нам и пойдет дальше, оставляя за собой тысячи лет знаков. Так в нем черном квадрате вскрывается форма лица нового Величия природы, которая для него оттого Величия будет алтарем, в котором скроется тайна, а эта тайна так далека и глубока и бесконечна [169] , что скорее достигнешь млечной дороги звезд небесных, нежели углубишься и обследуешь все извилины, находящиеся во мне, хотя кажется, что они так близко лежат, а на самом деле далеко; и много людей-мудрецов подымают свои взоры на далекие звезды, смотрят в телескопы, желая приблизиться к ним, и в этот момент забывают, что они сами являются звездами, которые нужно исследовать; но я сам звезда такая далекая в бесконечном пространстве, что никогда, ни один телескоп меня не достанет, но мы, люди хотим все увидеть глазами и попробовать потрогать пальцем, забывая о том, что иногда надо быть слепцом. О, как об этом можно много говорить, но ни к чему это, поскольку мертвый переулок [170] всегда будет всматриваться в звезды, потому что блестят, и те, которые <ярче всех> блестят, останутся для него навечно, и он будет стараться в них вложить все [171] , для этого и существует «мертвый переулок»,
168
Машковцев Николай Георгиевич (1887-162) — историк искусства, художественный критик. В данном случае Малевич отозвался на рассуждения Машковцева в статье «Революция и памятники» (Художественная жизнь. М., 11. № 1. С. 4–5 (см. также прим. 6)).
169
Русское слово «бесконечна» написано латинскими буквами.
170
«Мертвый переулок» — см. аналогии в русских текстах Малевича, опубликованных в изд.: Малевич. Т. 1 (далее после фраз будут указаны страницы): «мертвая точка» (с. 58), «мертвое эхо» (с. 5), «мертвая палочка» (с. 67–68). Однако в этом выражении присутствует и некий подтекст, прямо относящийся к адресату письма: Эттингер был сотрудником журнала «Художественная жизнь», редакция которого располагалась в Москве в Мертвом переулке. См. также прим. к письмам Малевича к Гершензону в наст. изд.
171
В декабре 11 года в Москве вышло в свет издание «Художественная жизнь. Бюллетень Художественной секции Народного комиссариата по просвещению», здесь помимо вышеуказанной статьи Машковцева была опубликована статья Игоря Грабаря «Раскрытие памятников живописи» (с. 8-10), посвященная реставрации икон владимирско-суздальской школы. Судя по реплике Малевича: «(Напечатать об этих моих исследованиях не удается, т. к. бумага занята исследованием о раскрытии суздальских икон, см. „Художественную жизнь“)» в статье «О партии в искусстве» (Путь Уновиса. Витебск, 121. № 1), редколлегия бюллетеня отклонила какую-то теоретическую работу художника, мотивировав свое решение недостатком места; Малевич счел, что статье Грабаря было оказано предпочтение перед его статьей См. также: Малевич. Т. 1. С. 227, 35-360.
172
Образ «бутылки» был сквозным для рассуждений Малевича. Ср.: «Но пустыня потому только казалась пустыней [писана] и обществу и критике, что привыкли узнавать молоко только в бутылке <…> другими словами сказать, принимали бутылку с молоком за образ молочный <…> беспредметность Искусства есть Искусство чистых ощущений, это есть молоко без бутылки, живущее само по себе в своем виде, имеющее свою жизнь, и (оно) не зависит от формы бутылки, которая вовсе не выражает его сути и вкусовых ощущений» (Малевич К. Супрематизм (127) // Сарабьянов Д., Шатских А. Казимир Малевич. Живопись, теория. М., 13. С. 348).
Посылая Эттингеру книгу «О новых системах в искусстве», где проанализированы импрессионизм, сезаннизм, кубизм, футуризм, кубофутуризм, Малевич пишет о своих будущих планах по созданию текстов, посвященных осмыслению супрематизма, его собственной «новой системы в искусстве». В Витебске Малевич написал несколько теоретических трактатов, из которых наиболее важными были «Супрематизм как беспредметность, или Живописная Сущность» (121, не издан) и «Супрематизм. Мир как беспредметность, или Вечный покой» (122).
Может быть, со временем примусь за писание о Супрематизме, потому что в этой брошюре ничего не говорю об этом [173] . Пишу как будто бы по-польски, но за двадцать с лишнем лет борьбы с «мертвым переулком» в *России* забыл польский язык.
Желаю пану всего доброго
готовый к услугам
Казимир Малевич
Витебск, 3 апреля [174] 1920.
Был ли пан на моей выставке
на ней имел 200 работ уже исчезли [13]
173
Русское слово, первый слог которого написан русскими буквами, остальное латинскими (anrela).
174
Первая персональная выставка Малевича в рамках XVI выставки Всероссийского Центрального выставочного бюро Отдела ИЗО Наркомпроса открылась 25 марта 120 года в бывшем салоне К. Михайловой, ул. Б. Дмитровка, 11; дата окончания ее работы неизвестна. Письмо Малевича Эттингеру написано, таким образом, в первую неделю работы выставки. Каталога выставки не существовало; на ней было представлено 153 произведения художника. Последнее выражение в письме Малевича («Czy byl Pan па mojej wystawie па niej miem 200 rzeczy przepadli juz») не поддается удовлетворительному комментированию: дословно оно означает «Был ли пан на моей выставке на ней имею второй вариант: нету 200 работ уже исчезли».
*Витебск Бухаринская 10 Художественное училище*
Эль Лисицкому (1922–1925)
4.07.1922 г
Из Витебска в Берлин,
4 июля 1922.
Лазарь Маркович,
Вы не понимаете моего молчания; ведь, дела меняются, то сидишь, то ходишь; раньше все только ходил. Сил нет, чтобы пересмотреть свои работы.
Очень бы Ваш гонорар меня поддержал [175] . Например. За квадрат бы прислали «ару», за крут «Нансена» [176] , а для привыкающего к сиденной жизни человеку это бы было чудесно, но для меня такой гонорар подлинные чудеса. Не знаю, как для Вас эти чудеса чем окажутся. Ликвидацией всей редакции и имущества или же Вам только на здоровье пойдет.
175
Речь идет о гонораре за помещение воспроизведений картин Малевича «Черный крест» и «Черный круг» в журнале «Вещь» (на титульном листе третьего номера).
176
«Ару» — искаженное название американской благотворительной организации АРА (Американская ассоциация помощи; англ. American Relief Association — ARA); «Нансен» — обобщенно-персонифицированное обозначение деятельности норвежца Фритьофа Нансена, знаменитого путешественника, с конца 1910-х годов ведущего большую общественную работу под эгидой Лиги Наций; Нансен был одним из организаторов помощи голодающим Поволжья (1921).
Терпим ужасный голод. Я на волоске, а Хлебников [177] , уже лежит параличом разбитый. Кажется, привезут его в Петроград. Жестокое гонение чиновников на нас оказывается; главные гонители Д<авид> Ш<теренберг> [178] и Ко.
Прощайте. К. Малевич
4/июля до 15 августа буду в Витебске
Хлебников умер. Долой всех чиновников удушающих, и тех, кто поддерживает их. Умер 28 июня, замученный голодом. На очереди Татлин [179] и я.
177
Хлебников Велимир (Виктор Владимирович, 1885–1922) — поэт; скончался 28 июня 1922 года в деревне Санталово Новгородской губернии.
178
Штеренберг Давид Петрович (1881–1948) — художник, художественный деятель; в послереволюционное десятилетие играл видную роль в художественной и общественной жизни.
179
Татлин Владимир Евграфович (1885–1953) — художник, дизайнер.
17.06.1924 г
Из Ленинграда в Амбри-Сотто 12,
июня 1924 года [180] .
Дорогой Лазарь Маркович.
Года полтора жизни в Ленинграде <прошли> при весьма сильной оппозиции против Нового Искусства и голодовке; Соф<ья> Мих<айловна> [181] заболела туберкулезом, и надежды совсем нет, ибо условия лечения немыслимы. Уна [182] пока что здорова.
180
Это письмо, как и все последующие, было отправлено Малевичем в Швейцарию, где Эль Лисицкий, заболевший туберкулезом в 1923 году, находился на излечении в различных лечебницах и пансионатах вплоть до весны 1925 года (в Москву художник возвратился в июне 1925 года).
181
Речь идет о Софье Михайловне Рафалович, второй жене Малевича, скончавшейся от туберкулеза в мае 1925 года.
182
Дочь Малевича и С. М. Рафалович, Уна Каземировна Малевич, в замужестве Уриман (1920–1989).
Но, несмотря на все поставленные авангарды реакционеров, захвативших Академию и Штиглица [183] и Музей Худ<ожественной> Культуры [184] , я все же повел атаки против их позиций по примеру Витебска; надо сказать, что со мною приехали и Юдин [185] , и В<ера> М<ихайловна> [186] . Это самые главные борцы, которые великолепно повели работу снизу, я же сверху; в результате получилось разгром гоп-компании, засевшей в Муз<ее> Худ<ожественной> Культуры во главе с идиотом Татлиным, который, будучи зав. Изо [187] , сдал все позиции правым, сдал и Академию [188] , и Штиглица. Я очень жалею, что потерял много <времени> в Витебске, а Татлин в это время все возглавлял себя и прозевал все [189] . Сейчас же при сильнейшей реакции, развивающейся у нас против Нов<ого> Искусс<тва>, все же удалось овладеть последней позицией Нов<ого> Искусс<тва> — это Муз<ей> Худ<ожественной> Кул<ьтуры> — которую держали претенденты на Новое. В настоящее время Муз<еем> Худ<ожественной> Кул<ьтуры> овладели и удалось построить исследовательский Институт, которого нет во всем мире; долго ли прийдется жить, неизвестно. Существует в нем несколько отделений. Мой 1) формально теоретический (Бактериология в живописи), 2) Органической культуры Матюшина [190] и 3) Мансурова [191] экспериментальный отдел. Была устроена первая выставка, но ни звука в прессе, а вещь серьезная и важная [192] , но в своем отечестве все близоруки либо дальнозорки; скорей дальнозорки, им нужно наши вещи обязательно поставить на горах Этны, или в Швейцарии, или <во> Франции на Эйфелевой башне — тогда увидят. Уже появились Советские ампиры, теперь намечается советский Рембрандт, Рубенс и скоро Рафаэль ка<ко>й-нибудь Анненков [193] 20 будет. Втерли очки здорово, разыгрывая на понятных как бы картинах Рафаэля всю свою негодность. Щусьев [194] <так!> строит новую Москву совсем здорово, оформляет пролетарий в римские сандалии и каски Афины Паллады; Колизей — стадионы, портики; это новая Москва в сандалиях греков; с другой стороны, эти эстеты Пикассы, Браки лезут тоже не особо далеко от Щусьева.
183
Имеется в виду Центральное училище технического рисования барона Штиглица, влившееся в 1922 году в Высший государственный художественно-технический институт в Петрограде.
184
Музей художественной
185
Юдин Лев Александрович (1903–1941) — художник, ученик Малевича с витебских времен, член Уновиса; сотрудник Гинхука.
186
Ермолаева Вера Михайловна (1893–1938) — художница, один из организаторов Уновиса в Витебске; сотрудница Гинхука.
187
Татлин занимал пост председателя Московской художественной коллегии Отдела ИЗО Наркомпроса с апреля 1918 по май 1919 года.
188
Речь идет о реформе архитектурного образования в Академии художеств, задуманной Татлиным в 1921 году (не осуществлена).
189
Татлин в конце 1921 года после дискуссий в московском Институте художественной культуры (Инхуке) получил предложение организовать филиал Инхука на базе Петроградского Музея художественной культуры.
190
Матюшин Михаил Васильевич (1861–1934) — художник, музыкант.
191
Мансуров Павел Андреевич (1896–1983) — художник, с 1928 жил в Париже.
192
Речь идет об отчетной выставке, развернутой весной 1924 года в залах здания института (Мятлевский дворец на Исаакиевской площади, тогда пл. Воровского, 9).
193
Анненков Юрий Павлович (1889–1974) — художник, эмигрировал в 1924 году.
194
Щусев Алексей Викторович (1873–1949) — архитектор, один из создателей стиля официального советского неоклассицизма. Малевич преднамеренно искажает фамилию, «ущучивая» архитектора.
А Вы тоже не исполнили договора; Вы, конструктор, испугались Супрематизма, а помните 19<-й> год, когда мы уславливались работать над Супрематизмом, и хотели книгу писать; а что теперь — конструктивист-монтажник; куда Вас занесло, хотели освободить свою личность, свое Я, от того, что сделал я, боялись того, чтобы я не расписался или мне бы не приписали всю вашу работу, а попали к Гану [195] , Родченко [196] , конструктором стали, даже не проунистом [197] . Где же Уну? [198] Уновис<ские> фотографии? журналы,? в которых будет помещ<ена> Уновисская работа? А как бы много значило это, если бы Вы и Уну поддержали одну линию по организации Нов<ого> Искус<ства>. Как важно это, и нет ничего. Разве Вы жур<нал> «Вещь» начали как член Уновиса? Нет. А Вы знаете, кем Вы в нем были. Вы уехали за рубеж — хорошо, а где же связь? Нет ее. Ну ладно, не сердитесь, ибо будете неправы «Вы бы небо взяли, я землю» [199] , не помню, кажется, мне принадлежало небо, а Вам земля; а знаете, что получилось, у нас Земли не стало, стало «небо», я это еще предвидел, когда написал «Бог не скинут» [200] , а «Из книги о беспредметности» [201] кое-что найдете в подтверждение, в том кусочке, который попал к Вам. Не знаю, что получится из Вашей книжки [202] ; о, если бы Вы знали, сколько я написал, можно целое специальное издательство открыть. О Супрематизме одна часть 240 стр<аниц>. Сейчас готовлю на первое полугодие 48 лекций, каждая в один печатный лист. Если бы могли издать так, чтобы я мог получить на проезд в Берлин, хорошо бы было. Я сам сейчас тоже нездоров, нервное состояние сильно больное, денег нет, пища плохая, одежды нет. Конечно, Брик [203] , Маяковский в контрасте с нами и могут ездить на <а>эропланах, дело все в том, насколько все это добротно; и, конечно, <если> написать трубку коммунара или еще что-либо из вещей коммунара, <то> можно уехать на двух аэропланах, но могут и другие вещи <быть> в тысячу раз коммунарней, но не ясны, и сиди как абстракт на абстракте. Теперь желаю Вам скорейшего выздоровления и жду вашей книжки. Пошлите ее Луначарскому [204] , ибо он больше осведомлен, что делается на западе, чем в СССР.
195
Ган Алексей Михайлович (1893–1940) — график, художественный критик, идеолог конструктивизма.
196
Родченко Александр Михайлович (1891–1956) — художник, дизайнер.
197
В творческих взаимоотношениях двух мастеров существует ряд проблем, существенных для истории становления новых форм в искусстве. Как известно, Лисицкий в 1920 году в Витебске изобрел новый жанр, названный им «проект утверждения нового» — «проун» (отсюда «проунист» у Малевича), соединивший супрематические и конструктивистские принципы. Для Малевича же конструктивизм был полярно противоположен тому, что искал в новом искусстве он сам; этим и вызван тон письма.
198
Уну — аббревиатура; предположительно, раскрывается как «Утвердители новых установлений»; название принадлежало исключительно Лисицкому и в какой-то степени соотносилось с названием группы Уновис (Утвердители нового искусства), организованной в Витебске в 1920 году.
199
Из контекста письма следует, что данная фраза в витебские времена была отработанной формулировкой, отражавшей взаимоотношения двух мастеров; примечательно, что такая характеристика-определение — но «земля» в ней принадлежала Татлину, а «небо» оставалось за Малевичем — была повторена в неопубликованной части воспоминаний H. H. Пунина.
200
Малевич К. Бог не скинут. Витебск, 1922.
201
Трактат, названный «Из книги о беспредметности», был написан Малевичем в начале 1924 года. Фрагменты этого текста, сведенные воедино, были первым сочинением Малевича, переведенным и опубликованным Эль Лисицким в Германии: Maleuritsch К. Lenin (Aus dem Buch Uber das Ungegenstandliche)//Das Kunstblatt. Potsdam, 1924. № 10. S. 289–293. Из контекста данного и следующих писем следует, что тезисы, смонтированные в единый текст, были выбраны самим Малевичем. См. также: Малевич. Т. 2. С. 25–29, 303–306.
202
Эль Лисицкий задумал перевести и издать отдельной книгой несколько теоретических сочинений Малевича; этот труд осуществлялся им на протяжении 1924–1925 годов; ход работы изложен подробно в письмах Эль Лисицкого невесте, Софии Кюпперс, также принимавшей участие в этом предприятии в качестве редактора, см.: Lissitzky El. Maler. Architect. Typograf. Fotograf. Dresden, 1967. S. 34–56. На русском языке часть писем опубликована в издании: Эль Лисицкий. 1890–1941. К выставке в залах Государственной Третьяковской галереи. М., 1991. С. 139–185.
203
Брик Осип Максимович (1888–1945) — художественный критик.
204
Луначарский Анатолий Васильевич (1875–1933) — партийный деятель, художественный критик, глава Наркомпроса в 1918–1929 годах.
Я знаю, что если бы устроить выставку нашей исследовательской работы заграницей, она имела бы большое значение для всех, и у нас бы больше писали и обратили внимание. Сдвиг большой в научном оформлении.
Жму Вашу руку.
Ваш Казимир
Почтамтская 2/9 Музей Худ<ожественной> Куль<туры>
17/i<июня> 24 Ленинград
<Приписка на полях справа:> На устрой<ство> выставки в Берлине вышлите требование на Муз<ей> Худ<ожественной> Кул<ьтуры>. Я послал кое-что в Венецию на всемирную выставку [205] .
205
Речь идет о Венецианской Бьеннале 1924 года. См.: Барнетт В.Э. Участие России в Бьеннале в Венеции 1924 года //Великая утопия. Русский и советский авангард 1915–1932. М., 1993. С. 177–184.
14.08.1924 г
Из Немчиновки в Орселину близ Локарио,
14 августа 1924 года.
Дорогой Лазарь Маркович. Получил от Вас ABC [206] на немецком языке, до сих пор не прочитал, но вижу, что это архитектурный листок, в который можно прислать мои архитектурные проекты. Сообщаю Вам, что мои супрематические слепые сооружения, а также квадрат, круг и крестообраз<ные> плоскости, были увезены на Венецианскую выставку и, чтобы не скомпрометировать Кончаловск<ого> или вообще искусство Грабарей, сложены в кладовку. Если Вы сможете достать их и поместить в любой журнал, то сделаете мне большую услугу. Я думаю, что Вы не откажете в этом. Если же это трудно, то хотя <бы> напишите об этом поганом деле. Все хотят закопать живьем, но, думаю, не удастся эта штука. Вышла ли книжка. Сейчас до 1-го с<ентября> буду в Немчиново, а потом в Ленинграде, Институте Худ<ожественной> Культ<уры>, площ<адь> Воровского д. 9. Я избран в преподаватели Института Гражд<анских> инженеров, по конкурсу прошел [207] . Начну медлительную работу в области борьбы с<о> старой классикой. Сделал 15 проектов слепых беспредметных сооружений. Жду ответа. Осенью в ABC пришлю фотограф<ии> своих сооружений и статью.
206
Лисицкий был одним из инициаторов журнала ABC. Beitrage zum Bauen, серия из 10 номеров которого выходила в Базеле (Швейцария) с 1924 до 1928 года. Журнал под редакцией Эмила Рота, Ганса Шмидта и Мартина Штама был посвящен идеям и проектам новой архитектуры. Малевичу был послан первый номер, в котором, в частности, была опубликована статья Эль Лисицкого «Элемент и изобретение».
Речь идет о журнале «Das Kunstblatt» с текстом Малевича (см. прим. 28).
207
Малевич с осени 1924 года преподавал рисунок в Петроградском институте гражданских инженеров.
Всего доброго Казимир
14 ав<густа> 24 Немчинов.
6.09.1924 г
Из Ленинграда в Амбри-Сотто,
6 сентября 1924 года.
Дорогой Лазарь Маркович, <письмо> от 1.7.24 я получил, получил и 2 журнала, за что приношу большое спасибо, тоже спасибо и за намерение прислать мне доллары 36. Но, видите <ли>, я хотел бы иначе все устроить, а именно, нельзя <ли> найти издателя на мои брошюры с тем, чтобы я смог получить поддержку. У нас порядок очень сложный относительно посылок статей, если цензура найдет возможным выпустить, то выпустит, а если нет, то нет, все идеология мешает. И вся цензура по отношению ко мне тоже в таком положении, как Вы, Вы не знаете моей личности, кто я — «нигилист», «антиматериалист» или «идеалист»; в другом случае затрудняются решить тот же вопрос — «либо анархист, либо контрреволюционер». Помните, я как-то говорил о том, как на меня напали в лесу несколько человек, но я не обращал внимания, лежал покойно, и это наступающих смутило, и они сказали «либо нож есть, либо что». Так и у Вас, не знаете, кто я; а вся штука в этом, что между материализмом, религионизмом, идеализмом и нигилизмом вскрылась еще «беспредметность», а Супрематизм это только в ней степень. Относительно же того, что Вас не занимает положение пророка, да и представьте, что и меня мало тоже интересует пророчество; но больше всего это меня интересует политическая деятельность в Искусстве, его особая идеология и отношение ко всему остальному, т. е. тому, что называют жизнью, и что жизнь это и есть та печка, от которой нужно всему плясать. Мою книжку «Бог не скинут» Вы неверно усвоили на счет «скептицизма» и «отчаяния», наоборот, это оптимизм с моей стороны, это оптимизм беспредметника, а скептицизм и отчаяние — идеи материализма и вообще плач идеалиста. Вот если это новое «Да» вы узнаете, то хорошо.