Черный перстень
Шрифт:
Четвёрке ничего не оставалось, как повернуться и молча уйти. По дороге в трапезную они встретили Лала, который был чем-то очень сильно расстроен – на нём и лица не было.
Преподаватели воздерживались от каких-либо высказываний по поводу ареста Вадь и пресекали любые попытки студентов завести разговор на эту тему. Лишь потрясённая Саманта Руни сказала, что чужая душа – потёмки, и, работая бок о бок с коллегой, можно совершенно её не знать.
Несмотря на арест Вадь, уроки ментальной защиты отменены не были – её заменял Самир Яф.
Двадцать четвертого ханли во всех менгирах появилась огромная,
Несчастного стражника, без всякой вины отсидевшего в тюрьме почти год, наконец-то выпустили на свободу, и он вернулся в Греаль.
Вадь, которой параллельно с обвинением в убийстве Таниты Лиран было также предъявлено обвинение в насильственном введении Лиора Мара в гипнотическое состояние с преступными целями и обвинение в пособничестве Марготту, как сообщалось «… лишь рассмеялась в ответ и язвительно спросила, а нет ли у службы безопасности желания «повесить» на неё ещё что-нибудь».
– Ну, ничего! – зло сказал Влад, дочитав до конца статью. – Пару десятков лет, проведённых в Идоне, я думаю, отобьют у Вадь желание язвить и смеяться. Надеюсь, её упрячут в тюрьму навсегда.
– Ты и теперь будешь её защищать? – спросил Артём у Иды.
Эльфийка, потупившись, молчала.
Тем временем в начале норали наконец-то прилетела ворона с письмом от Ясена Гельде. Ясен просил ректора отпустить на один день домой его сестру и кузена, потому что он сам вырвался в отпуск на пару дней и хочет с ними пообщаться. Лал отпустил Влада и Иду на весь день, не зная, что письмо было уловкой: Ясен домой не приезжал.
Рано утром Ида и Влад телепортировались на центральную площадь Сарта – города, главной достопримечательностью которого был Авери. Небоскреб, сияющий в лучах восходящего солнца бесчисленным множеством окон, конечно, впечатлял.
– Его крыша сделана из специального материала – спрессованных белых морских водорослей, – сказала Ида, когда они остановились неподалёку от Авери, чтобы полюбоваться им. – Благодаря этому она обладает замечательной воздухопроницаемостью, что помогает зданию дышать.
Открыв тяжёлую, потемневшую от времени дубовую дверь, Ида и Влад вошли внутрь.
– А где здесь лифты? – оглядываясь, спросил Владислав.
– Что? – удивлённо переспросила Ида.
– Ну… Как тут наверх подняться?
– Вон лестница, – эльфийка указала рукой в сторону огромного аквариума, который уходил вверх, насколько хватало глаз.
Влад с минуту таращился на аквариум и не мог понять, смеётся над ним Ида или издевается.
– Ты что, не видишь прохода? – раздался прямо над ухом голос Гельде.
Только сейчас Владислав заметил небольшой ход, который вёл, как ему показалось, прямо во внутрь аквариума. Ида и Влад прошли по узкому коридору и оказались на широкой беломраморной лестнице, окружённой с четырёх сторон толстыми стеклянными стенками, за которыми плавали сотни – нет, тысячи разнообразных разноцветных рыб. Зрелище было незабываемым. Вот прямо на них плывёт огромная рыбина с тускло поблескивающей зеленоватой чешуёй. Вот она ударяется носом о стекло и замирает, глядя тусклыми немигающими глазами на пришельцев, без спросу вторгшихся в её водный мир.
На уровне второго этажа Влад осознал, что он улыбается во весь рот. Навстречу им спускались какие-то люди: валькирия в экстравагантном костюме из кож – и не жарко же ей в норали в кожах! – группа молодых эльфов и парочка девушек-орн, весело обсуждавших только что купленную обновку.
– Нам сюда, это – седьмой, – сказала Ида, и, схватив Влада за руку, потащила его в такой же неприметный, как и на первом этаже, стеклянный коридор, который вёл к выходу из лестницы-аквариума.
– Что находится в этом здании? – спросил Владислав у кузины.
– Множество модных магазинов, алхимические и ювелирные лавочки, несколько неплохих кафешек и самый большой в Валии музей холодного оружия, – ответила Ида. – Нам нужно сейчас обойти весь седьмой этаж, – продолжала она, – и смотри внимательно по сторонам: может, мы действительно увидим где-нибудь картину наподобие той, о которой говорила Алиса. Обрати-ка внимание – стены здесь действительно из белого камня. Может, мы имеем дело с великой пророчицей? – лукаво улыбаясь, спросила эльфийка.
Ида и Влад медленно обходили залы и коридоры седьмого этажа, внимательно разглядывая стены. Обход занял у них больше часа, но в конце концов они действительно наткнулись на огромную – от пола до потолка – великолепную мозаику, выложенную разноцветными камнями и смальтой, на которой был изображён какой-то памятник: всадница в длинных развевающихся одеждах с высоко поднятым мечом. И лошадь, на которой восседала девушка, и сама всадница были исполнены какого-то спокойного достоинства.
– Я знаю, что это! Я знаю, где это находится! – взволнованно зашептала Ида, хотя Влад всё ещё рассматривал мозаику, ни о чём её не спрашивая. – Это – памятник Брунгильде Вейрэ, установленный на Картрском поле!
– А почему именно там ей установили памятник? – спросил Владислав, всё ещё не отрывая глаз от великолепной мозаики.
– На этом поле произошла одна из самых кровопролитных битв во время первой войны с Марготтом, – ответила Ида, – и если бы не хитроумный план Брунгильды, то добровольческая армия, значительно уступавшая по численности войску Марготта, была бы, без всякого сомнения, разбита.
– Мы можем попасть на это поле и посмотреть на памятник вживую? – спросил Влад кузину.
– Без проблем, – ответила Ида.
– Только давай сначала что-нибудь перекусим, а то у меня уже живот прилип к позвоночнику, – предложил Владислав.
Они наскоро пообедали в крохотной уютной кафешке, и, сопровождаемые любопытными рыбами, спустились по лестнице вниз. Выйдя из Авери, Влад и Ида телепортировались на Картрское поле.
Памятник впечатлял и размерами, и удивительной натуралистичностью. Казалось, что валькирия вот-вот заговорит или спешится – настолько естественны были её поза, осанка и поворот головы. С четырёх сторон памятник окружали четыре фонтана, струи которых взмывали высоко в небо, переливаясь в лучах полуденного солнца. Воздух был насыщен влагой – сказывалась близость океана.