Черный полдень
Шрифт:
– Инцидент исчерпан? – уже в открытую взяв на прицел Чистых, уточнил Рустам, когда мой противник, зажимая руками окровавленный ворот свитера повалился на пол.
– Исчерпан, – кивнул один из бритых наголо парней, которого явственно перекорежило от необходимости договариваться с уродом. Хоть они и поднялись в последнее время немерено, но на бойцов «Красного декабря» пока ума хватает не кидаться. Хм… на самом деле не удивлюсь, если Перов идею создания этого отряда продавил под видом борьбы с Чистыми.
– Держи, – сунул мне в руки фуфайку и шапку Второй.
– Спасибо, – вытерев кровь с лезвия финки салфеткой, начал одеваться я, а измененный шагнул к молча пялившимся на нас Чистым и, поковырявшись указательным пальцем в носу, вытер козюльку о балахон одного из них.
– Запомните, мальчики, как не все измененные – уроды, так и не все уроды – измененные.
– Не воспринимайте это на свой счет, – миролюбиво улыбнулся взбешенным парням Напалм, и отблески огня, мелькнувшие в прорезях для глаз опущенной на лицо шапочки, помогли Чистым принять правильное решение: они молча развернулись и ушли к себе за стол.
– Как думаешь, ты его наглухо? – не отрывая глаз от двери хинкальной, поинтересовался Второй, когда сани отъехали от ограды рынка и вывернули на Южный бульвар.
– Да какая разница? – пожал я плечами и повернулся к Рустаму: – Спасибо, кстати. Выручил.
– Пошел ты! – скривился тот. – Глаза б мои на тебя не смотрели…
– Второй, ты чего на Чистых наехал? – Решив не выяснять отношения с Зубастым, уставился я на измененного. – Эти гады злопамятные…
– Погорячился, однозначно, – поддержал меня пиромант. – Ни к чему это..
– Хрен бы с ними, – резко взмахнул рукой Второй. – Пусть только попробуют!
– Они и пробовать не будут, проломят голову тупым тяжелым предметом и спишут все на шпану, – зевнул Напалм. – Сан Саныч, мчи нас быстрей! К ужину опаздываем!
– Я и сам им тупым и тяжелым могу, – насупился Второй. – Довелось с этими тварями пообщаться. Вам-то хорошо…
– Особенно мне, – кивнул я.
– Да ладно, ты ж меня понял, – вздохнул измененный. – А я пока по госпиталю покантовался, пока в гетто обживался…
– А в отряд как попал? – заинтересовался Напалм.
– Да мне почти сразу предложили, – не стал скрытничать Второй. – Все одно, говорят, в гетто придется переселяться, так сослужи Форту службу, глядишь, чего и выгорит в итоге. Ну я и согласился…
– А! – понял пиромант. – Подрывной деятельностью занимался!
– По-всякому бывало, – пожал плечами парень. – Но, если б ничего не предложили, – тогда точно сам бы в петлю влез. С братом же всю жизнь вместе, а его… И почти каждую ночь снится, как мы на карусели в «Луна-парке» крутимся, он слетает, а я его за руку ловлю. Сам одной рукой держусь, но его не отпускаю. Чувствую – не удержусь, но никак решить не могу, какую руку разжать…
– Брата твоего жалко, – кивнул Напалм. – Если б я тогда мог…
– Ладно, перестань. Ты ж нас всех спас, – грустно усмехнулся Второй и отвернулся.
Напалм тоже замолчал, злой Рустам в мою сторону даже не смотрел, так что я устроился поудобней на лавке и попытался задремать. Толком поспать, конечно, не получилось, да и головная боль разыгралась. К тому же время от времени начинало казаться, будто спину колет какой-то очень уж внимательный взгляд. Несколько раз оборачивался – вглядывался в спешащих по своим делам прохожих, настороженных дружинников, суетившихся уличных торговцев и попрошаек, но никого подозрительного так и не заметил.
В конце концов я плюнул на это дело и опустил на лицо вязаную шапочку, а там уже и здание Морга показалось. Сан Саныч высадил нас у ворот и повез Рустама в Центральный участок, а мы побрели по расчищенной от снега тропинке к черному входу.
– Замерз, как собака, – поежился я и смахнул нападавшие на фуфайку пушистые снежинки, которые начали медленно планировать с неба. – А вроде не холодно даже.
– Сырость высокая, – не открыл мне ничего нового Напалм. – Голова трещит, надо бы подлечиться… Как говорится: что-то стало холодать, не пора ли нам поддать.
– Я спать пошел, – отказался Второй и юркнул в Морг.
– Знаешь, не сегодня… – поморщился я, чувствуя странную вялость во всем теле. И дело не в занесенной мне Вацлавом заразе – скорее всего, излишек излучения хапнул. Вон и правое предплечье опять ломить начало.
– Ты сначала посмотри, что я принесу, потом говори уже, – подмигнул пиромант и приоткрыл дверь. – Пошли.
– Пошли, – решил я, что пить точно сегодня не буду, но, к моему немалому удивлению, умчавшийся к себе Напалм вскоре заявился с литровой бутылью, содержимое которой ничуть не напоминало алкогольный напиток. Будто взвесь какая-то белая колышется…
– Зацени, – бухнувшись рядом со мной на кровать, встряхнул бутылку пиромант. – Водный раствор абсорбента МПЭ-44!
– Где достал? – взвесил в руке стеклянную бутылку я.
– Вацлава развел, – признался пиромант. – Давай, жахнем.
– А оно нам надо?
– Ты дозу излучения сегодня получил? Головная боль, общая слабость, жжение верхних дыхательных путей – есть такие симптомы?
– Что-то типа того, – сознался я.
– Тогда пей, – отхлебнув прямо из горла, передал Напалм бутыль мне. – Вацлав сказал, ты незаразный, я за собой тоже ничего такого не замечал…
Ну я и выпил. Глоток. Потом еще пару. Вкус, конечно, жуткий – будто глину в воде разведенную в себя заливаешь, но голова прошла моментально. Потом и жжение в правом предплечье затихло. Вялость, правда, никуда не делась, но это ж не стимулятор…
– Ладно, это все здорово, конечно, – поставил я некоторое время спустя на пол пустую бутыль, – но пора бы и делом заняться.
– В смысле? – не понял меня Напалм.
– Карандаш бери, у нас адресов еще куча неотмеченных осталась, – потянулся за распечатками я.