Черный портер
Шрифт:
Невеста упорхнула в другую комнату, оставшиеся пошептались и жених с ребятами снова вылетел за дверь.
Четверть часа спустя невеста с дочкой и подругами вышли из подъезда и увидели длинный белый лимузин с открытой дверцей. К нему от подъезда вела красная ковровая дорожка, поодаль стояли несколько человек с инструментами. Как только Лариса сделала первые шаги, грянула музыка! Бог ты мой, она не знала названия, но чудный, торжественный и лиричный, незабвенный полонез Огинского в этом даже и не нуждался. Можно ничего не знать, не чувствовать почти ничего, он сам расскажет без слов, что с тобой происходит сейчас необыкновенное,
Эрик, высокий темноволосый сероглазый плечистый парень, был в смокинге. Они немного поспорили перед свадьбой, что бы выбрать? И решили, что никаких белых костюмов, красных фраков и прочих чудачеств не хотят. Требовалось без фокусов, но все-таки не так как всегда. И тогда приятель-музыкант помог. Смокинг! Чего же лучше?
Лариса, совсем недавно узнавшая, что слово «тюль» мужского рода, старалась ничего не забыть. Покрой ее платья называется «дюшес». Господи, покрой «принцесс», это она хоть слышала. Соседка поминала. Она шила, любила и знала это дело. Но «дюшес»? И вот еще – гардения в петлице! Гардения оказалась георгином. Ничего страшного.
И они не забыли про цветок. Правда, не георгин, но красивый, белый, такой же, как у нее в букете в самом центре. А у нее синий, глубокого сапфирового цвета, точно как камень в колье.
И вот она выходит из дома под звуки завораживающей музыки, Эрик усаживает ее в машину и они едут в церковь! Что, как не сон? Конечно, сон – пастор в сутане сказал несколько теплых прочувствованных слов. Эрику задали вопрос, и он сказал:
– Да!
Невеста тоже ответила:
– Да, если Бог нам поможет!
Оба торжественно поклялись любить и уважать друг друга, хранить верность, поддерживать в счастье несчастье и идти по жизни вместе, пока их не разлучит смерть!
Им разрешили поцеловаться и объявили отныне мужем и женой!
Когда молодожены вышли из церкви, там уже не было машины. Распорядитель слегка замешкался, но лицо его тут же прояснилось. По мостовой зацокали подковы, раздалось фырканье, щелканье бича и – батюшки светы – из-за угла вылетела тройка лошадей! Лошади – холеные, серые в яблоках как в сказке про Ивана царевича, были просто загляденье! Лариса не знала куда смотреть. На открытую лакированную пролетку, на светлые гривы, заплетенные в самые настоящие косички, на дуги в цветах… Нарядный кучер лихо осадил своих красавцев. И Эрик, глядя в ее изумленные светлые глаза Золушки, вдруг сказал что-то по-немецки. Она не поняла.
– Дарф их биттен, – прошептал он. Потом поднял на руки легкую как перышко жену, усадил на белые стеганые подушки, а следом уселся сам.
– Двинулись! – скомандовал Эрик. Друзья стали рассаживаться по машинам. Кортеж тронулся.
Ехать было недалеко. В глубине квартала нашелся небольшой особняк, принадлежавший во время оно графу Сологубу. Эта примечательная в русской истории семья родом из Польши, попав в Россию, быстро обрусела. Родоначальник был поначалу в большой милости у Императора и чудовищно богат. Спустя несколько поколений, отчаянного мотовства и легкомыслия это миновало. Известный литератор, друг Пушкина если и не нуждался, то… Впрочем, это к делу не относится. Он умер в Париже. Ну а в Питере при их родстве и свойстве трудно было найти стоящий особняк, не имевший никакого прямого или косвенного отношения к Сологубам!
Особнячок чудом сохранился почти неприкосновенным, был любовно отреставрирован и преобразован в небольшой
Двое посторонних
Эта необычно теплая, солнечная погода, она-то ребят и привела! Двое студентов пробрались в сад, закрытый для посторонних, без особенных трудов. Они просто перелезли через ограду и продрались через частый кустарник зеленого бордюра. Занятия еще не начались. Это тебе не школа. Но они уже приехали к началу семестра кто откуда. Каникулы были позади. Ребята провели их отдельно. Ну, и соскучились понятно! Интернет, интернетом, но наука еще тоже не доросла, чтоб Валерке заменить его рыжую веселую стервозную Юльку живьем! А тут в кустах была такая скамеечка…
Только через часок, когда заиграла музыка, загомонили гости и засверкали бенгальские огни, Юлька высунула из зарослей давно отцветшего жасмина свой любопытный нос.
– Валерка, свадьба! Нет, ты взгляни, и какая! Давай тихонько проберемся? Посмотрим, сначала из кустов, а потом… Там окна большущие…
Будущий архитектор дополнил.
– Ампирный особняк, окна венецианские прекрасной формы. Но сверху фриз они могли бы....
– Прекрати, зануда! – оборвала его третьекурсница – биологиня и потащила поближе к месту действия, на ходу поправляя растрепавшиеся медно-красные кудри и прихорашиваясь.
Они тихонько прокрались по дорожкам сада и осторожно подобрались к зеркальному приоткрытому окну. Оркестр вступил и замолк. В нарядный зал, украшенный цветами, фестонами из лент и подсвечниками, с помощью официантов торжественно вплыл столик с тортом в форме китайской пагоды из трех воздушных ярусов, изготовленных мастером – кондитером. Барабанщик выбил дробь, и у молодоженов началась веселая возня – чья рука окажется сверху! Победила Лариса, «свадебный пирог» был под общие аплодисменты разрезан, и гости принялись за десерт.
Затем все потанцевали с полчаса, как вдруг распорядитель попросил внимания и объявил следующий сюрприз. На середину зала выпорхнула фигурка в длинном кружевном черном одеянии. Оно скрывало целиком и голову, и лицо. Только пластика быстрых танцующих движений позволяла предположить, что это женщина, а не мужчина. На секунду свет погас. А когда лампионы вновь вспыхнули, сомнения рассеялись. Танцовщица сбросила покрывало.
Это была смуглая девушка, быстрая как ртуть и гибкая как молодая лоза. Она танцевала, браслеты на ее руках звенели, затем не иначе как из воздуха чудом появились еще два небольших бубна, а через несколько минут они снова улетели и растворились, потому, что свет снова погас. Зато засверкали факелы! Это был танец живота, танец бедер, крошечных летающих ножек и рук, похожих на шеи лебедей. Но вот она присела, будто сделалась кошкой, готовой к мягкому прыжку, выпрямилась… из-за ее спиной вдруг раскрылись пестро прозрачные крылья бабочки!