Черный смерч
Шрифт:
– Чисто работает червяк!
– отозвался Дрэйк.
– А в Советском Союзе?
– заинтересованно спросил Пирсон.
– Там розового червя нет.
– Черт знает что такое!
– возмутился Дрэйк.- Ведь ветры и там дуют!
– Карантин, служба карантина. Осматривают все ввозимое через границу и даже контролируют перевозки внутри страны. Не пропускают из-за границы ни одного зараженного растения, ни одного зараженного зерна. Ни комка земли, ни плода - ничего, что могло бы занести заразу или вредителей на поля,ответил Стронг.- Розовый червь плодится на хлопчатнике и на других растениях того же семейства мальвовых. Это не японский жук - тот всеядный. Японский жук поражает двести видов растений. Вы видели погибшие сады вокруг Вашингтона?
– спросил Стронг.
– Как же,- ответил Пирсон,- вишни производят отвратительное впечатление: голые, сухие стволы.
– В середине тридцатых годов,- сказал Стронг,- японцы подарили президенту во время его поездки в Японию букет ирисов. В нем были японские жуки. Кроме того, японцы подарили саженцы махровой вишни, зараженные вишневой мухой.
– Чистая работа!
– опять воскликнул Дрэйк.
Пирсон сделал Дрэйку предостерегающий жест и спросил:
– Объясните, почему вредители, не очень опасные для одних стран, превращаются в других странах в страшных врагов? Как этого достичь... то есть как это получается?
Аллен Стронг не мог понять, что, собственно, так восхищает "короля" сельского хозяйства, и повторил:
– Японский жук - страшная опасность. Он может у нас так же неограниченно развиваться, как размножились колорадский жук и филлоксера в других странах или чертополох в Ла-Плате. Дело в том,- продолжал Стронг, отвечая на вопрос Пирсона,- что в местах первоначального совместного обитания растения выработали яды против вредителей. Это было приспособление растений к среде под влиянием внешних условий. Возьмите далматскую ромашку. В ее цветах есть яд, убивающий насекомых, в том числе блох, клопов. Советские ученые хотят вывести такие сорта пшеницы, кукурузы и других культур, которые бы оказались устойчивы против заболеваний, вредителей и, как я слышал, имели бы качества типа далматской ромашки... Американские сорта винограда выработали иммунитет против живущего в Америке вредителя филлоксеры и не гибнут от нее. Филлоксеры не было в Европе, и европейские сорта винограда, так сказать, "не привыкли к ней". Поэтому, когда из Америки завезли в Европу филлоксеру, она уничтожила много виноградников. Метод борьбы с ней даже теперь - это уничтожать, сжигать целиком зараженные виноградник и виноградные корни вместе с филлоксерой.
– Здорово!
– опять воскликнул Дрэйк.- Кто же решил заразить европейские виноградники? Как филлоксера попала в Европу?
– А как попала в Европу кровяная тля, фитофтора картофеля, такие сорняки, как повилика, и другие? Путей много. Амбарный долгоносик, например, был развезен по всем материкам и островам земного шара. Наша египетская экспедиция нашла его в гробницах фараонов, в сосудах с зерном пшеницы. Значит, его завезли сами люди. Вредителей разносит также ветер. Они попадают с землей на лапках птиц, вместе с продуктами на пароходах, на поездах, вместе с зеленью и плодами.
Аллен Стронг рассказывал, а Дрэйк и Сэм Пирсон задавали все новые и новые вопросы, поражавшие Стронга отсутствием у них элементарной грамотности.
"Поразительно,- удивлялся Стронг,- и этот полуграмотный дикарь в смокинге - король сельского хозяйства! Такое лицо должно было бы обладать универсальными знаниями, быть сверхакадемиком!"
Стронг устал, но слушатели не отпускали его.
– Сейчас вы увидите кое-что собственными глазами,- пообещал Стронг.
Он нажал кнопку, шторы опустились, и на экране показались заросли. Туда вошел человек. Заросли закрывали его до плеч. Кадр сменился. Самолет понесся над землей и поднялся вверх. Под ним виднелись заросли. Видимость увеличилась, но до самого горизонта темнели те же заросли.
– Чертополох,- пояснил Стронг.- Обыкновенный европейский чертополох. Совсем не страшный в Европе сорняк был завезен в Южную Америку, и огромные плодородные равнины Ла-Платы покрылись зарослями чертополоха.
– А кто завез?
– поинтересовался Дрэйк.
– Кроме голословных утверждений местных жителей о том, что это месть обедневшего фермера, поклявшегося уничтожить посевы своих соседей, разоривших его, нам не удалось собрать фактов.
Стронг опять позвонил киномеханику. На экране показались кусты, усыпанные ягодами. Дети сидели возле кустов, срывали ягоды и ели. Аппарат показал ягоду крупным планом.
– Ежевика,- пояснил профессор.
– Люблю ежевичную настойку!
– отозвался толстяк Меллон.
На экране мужчина, вооруженный саблей, приблизился к зарослям ежевики и начал прорубать проход. Появилась надпись: "Через пять часов". Тот же мужчина стоял в прорубленном им коридоре длиной метров в сто, а с обеих сторон густой стеной стояли заросли. Кадр сменился. Много людей рубили заросли ежевики. Тракторы стаскивали ее в кучи, и эти кучи сжигались.
"Через год",- пояснила надпись. Коридор, прорубленный человеком в зарослях год назад, сомкнулся.
– Ежевика, обыкновенная ежевика,- сказал Стронг,- была завезена одним любителем-садоводом в Новую Зеландию. Ежевика покрыла непроходимыми зарослями богатейшие пастбища. Поголовье скота значительно сократилось. Так сказать, "ручная ежевика" стала хищником в условиях Новой Зеландии и уничтожает местную растительность. А завезенные в Австралию кролики расплодились там несметными стадами и тоже стали сельскохозяйственными вредителями.
– Ну, а колорадский жук?
– напомнил Дрэйк.
– Та же картина,- ответил профессор.- Вы ведь знаете, что такое колорадский жук.- Он продемонстрировал застекленную коробочку с жуками.- В 1920 году колорадский жук был завезен в Африку. Там он опустошил в Бельгийском Конго сто квадратных миль возле порта и двинулся вглубь страны, уничтожая всю пасленовую растительность на своем пути. С каждым годом он захватывал все больший район. Он движется со скоростью от пятидесяти до ста километров в год.
– Он безусловно заслуживает внимания,- заметил Дрэйк.
– Еще бы,- согласился ученый.- Колорадский жук очень живуч и вынослив. В Европе он производит страшные опустошения на картофельных полях. Как я установил, туда его завезли с американской пшеницей и другими грузами около 1918 года.
– Вот насчет жуков...- вмешался Пирсон.- Какие жуки могли бы уничтожить сельское хозяйство Балкан, Советского Союза?
– Я уже говорил, что Советский Союз строго следит, чтобы жуки и вообще вредители сельскохозяйственных растений не проникли к ним из-за границы. Когда в 1939 году советские войска вступили в Бесарабию, с передовыми частями двигалась служба карантина сельского хозяйства.
– А если им подбросить?
– спросил Луи Дрэйк.
– А ведь это будет диверсия!
– воскликнул Стронг. Он обвел испытующим взглядом присутствующих и вдруг сказал: - Большевики не без основания обвиняют американцев в биологической диверсии!
– О чем вы?
– резко спросил Пирсон.
– Вы ведь знаете, что нашей экспедиции отказали в визе на въезд в Советский Союз!
– Железный занавес!
– безапелляционно заявил Дрэйк.
– В советской прессе появились статьи, разоблачающие применение биологических методов экономической войны,- продолжал Стронг.- Авторы утверждают, что известные американские фирмы сбывали нуждающимся странам под видом посевного материала наилучшего качества сильно зараженные семена.