Черный
Шрифт:
Робби приезжает ко мне почти каждый день после работы. Обычно он приносит вино или цветы, или еду на вынос — каждый раз что-нибудь новое. Кроме поцелуев у нас с ним ничего нет. Знаю, что он хочет большего, чувствую это по тому, как он целует меня. По тому, как крепко прижимает к себе. Мне он кажется симпатичным — Робби очень обаятельный — и я понимаю, как мне повезло, что у меня есть такой человек рядом. Человек, который заботится обо всем, что касается меня и того, что я делаю. Просто все это мне кажется неправильным, хотя, по сути, и не должно бы, ведь я больше не с ним. И уже очень давно. Думаю, пришло время двигаться дальше. Позволить Робби войти
Он, кстати, должен приехать с минуты на минуту. На мне шелковая ночнушка. Она облегает во всех нужных местах и выставляет ложбинку на показ. Я уложила волосы в сексуальный неряшливый пучок, губы накрасила красной помадой в тон к сорочке. Услышав звонок в дверь, я набрасываю на плечи шелковый халатик и открываю дверь. Робби широко улыбается, оглядывая меня. На нем джинсы и белая футболка. Когда я смотрю на него, по-настоящему смотрю, он очень привлекательно выглядит, занимается в зале и уважает меня. Например, прямо сейчас у него в руках букет цветов и коробка конфет. Я забираю их у него из рук и целую его в щеку, а он, желая большего, наклоняется и, едва касаясь, обнимает меня за талию. Я отступаю, и, схватив его за руку, тяну внутрь. Робби закрывает дверь бедром и охотно следует за мной.
— Останешься на ночь? — спрашиваю я, и он выглядит потрясенным. Я никогда не позволяла ему оставаться на ночь. Наши отношения, если их так можно назвать, странные. Для меня это скорее дружба, но не для него.
— Серьезно? — спрашивает он, не веря своему счастью. Я киваю головой, и он улыбается.
Глава 26
Блэк
Время пришло — я больше не могу защищать ее, как бы сильно ни пытался. Все уже в курсе. Знают, кто она. Ее жизнь близка к завершению. И в настоящий момент, я ничего не могу поделать с этим. Я не в состоянии защитить ее. Я наблюдал за ней несколько месяцев, но не приближался к ней. Я сохранял безопасную дистанцию. Она все еще с этим мужчиной, с копом. Я его знаю, он изменился. Он был одним из первых следователей, когда я совершил свое первое убийство. В итоге он догадался, что это я, но у него не было веских доказательств, чтобы подтвердить догадки.
Сидя снаружи, я наблюдаю, как члены клуба выходят из здания, но только трое уезжают — Президент, Джейк и еще один новобранец. Они не замечают меня, и я следую за ними в город. Паника накрывает меня, когда они сворачивают на улицу, где теперь живет Роуз. Парни держатся поодаль, а Президент едет вперед. Он притормаживает возле дома Роуз, слезает с байка и подходит к двери. Роуз открывает дверь и улыбается. Я сосредотачиваю свое внимание на ней, наблюдаю за ее реакцией. Она морщится, ей не нравится то, что он ей говорит. Затем она закрывает дверь. Президент снова надевает шлем, кивает парням, и они уезжают.
Я же сижу и раздумываю, как поступить. Должен ли я защищать ее? Я запутался, совершенно запутался. Но ее дочь не должна проходить через то, что пришлось в свое время пройти мне. Никто не должен оказываться в ситуации, в которой оказался я. Никогда.
Лиам
Пятнадцать лет
Я не всегда был плохим парнем, и меня не всегда били. Когда-то меня любили. Хотя вместе с этой любовью пришла и любовь жестокого человека, который вытворял ужасные вещи с моей матерью, когда никого не было поблизости. Мама любила пламенно, и это пламя могло осветить все вокруг. То, как она улыбалась,
Помню тот день так же отчетливо, как будто это было вчера. Тот день стал поворотным в моей жизни, в тот день я начал делать плохие вещи, в тот день я стал плохим. Я вовремя собрался в школу, мама поцеловала меня в щеку на прощанье и сказала, что очень сильно любит меня.
Мне следовало понять, что что-то не так, так как слова, которые она сказала мне, звучали не так, как обычно. Словно она хотела, чтобы я запечатлел их в памяти.
— Я очень сильно люблю тебя, Лиам. Никогда… никогда не забывай об этом. Ты мое солнышко.
Эти слова до сих пор не дают мне покоя. Взгляд ее зеленых глаз, то, как она обнимала меня дольше положенного. Мне следовало остаться дома.
У нас было немого вещей. Мы жили в двухкомнатной квартире. Гостиная служила мне спальней, но я не жаловался, мне было этого достаточно. С мамой у меня не было поводов для жалоб.
В тот день, когда я вернулся домой со школы, в доме было тихо. Обычно дома у нас шумно, всегда какие-нибудь звуки — готовка, песенки, еще что-то. Мама всегда чем-нибудь занята.
Я попытался открыть двери, но что-то изнутри мешало мне сделать это. Я стал звать маму, но она не откликнулась. Тогда я пнул дверь, и она распахнулась. Свет в доме был выключен, окна зашторены. В квартире ощущался какой-то жуткий запах, который тревожил меня.
Сначала я включил свет на кухне. Там все было разгромлено. Все, что украшало стены — мои ежегодные школьные фотографии — было сметено на пол. Я прошел в ее комнату, даже не потрудившись заглянуть в другие места. Там никого не оказалось, только на кровати виднелась кровь. Сердце пустилось вскачь и меня начало трясти. Тогда я побежал в последнюю комнату, которую не проверил. Туда, где спал я — в мою спальню.
Я рухнул на колени, дыхание сперло и мне пришлось приложить усилия, чтобы сделать следующий глоток воздуха. Мама лежала на моей кровати. Вокруг ее шеи было намотано одеяло, а вся кровать была в засохшей крови. Меня вырвало, а затем я пополз к ней. Прикоснувшись к ней, я почувствовал холодную кожу, потому попытался согреть ее. Но у меня ничего не вышло. Она так закоченела, что я не смог переместить ее.
Когда поднял подушку, я заметил в ее руке визитку. Мне это показалось странным: одна единственная визитка, лежащая там. И тогда я прочел надпись. «Смерть призывает смерть».
Я уже видел это высказывание раньше. Эти слова были вытатуированы на одном человеке, очень могущественном человеке, человеке, которого мне хотелось убить и заставить его заплатить за то, что он сделал.
Теперь я известен всем как Блэк. Черный, как ночное небо, черный, как засохшая кровь моей матери. Я отомщу за нее, а затем медленно… уничтожу его. (Примеч. Блэк (Black — англ.) на русский переводится как черный).
Решение принято. Ее дочери не придется пройти через то, через что прошел я. В какой-то момент воспоминания о матери померкли, и я забыл, зачем вообще занимаюсь тем, чем занимаюсь. Но теперь я вспомнил и не допущу, чтобы подобное случилось еще раз.