Черный
Шрифт:
— Когда ты последний раз ел, Хайден? — спрашиваю я его, и он поворачивает голову ко мне.
— Позавчера, мисс, — сообщает он таким тоном, будто это не так уж и плохо для него. Я перевожу взгляд на Лиама и вижу, что он что-то готовит и иду к нему на кухню.
— Они его еще и не кормят? — уточняю я, и сердце у меня еще сильнее болит за мальчика.
— Не так, как следовало бы. Поэтому он приходит ко мне. Я кормлю его и даю ему деньги.
— Где бы он оказался, если бы не ты? — интересуюсь я.
— Даже знать
— Ты пойдешь к нему домой? Забери его на законных основаниях, — добавляю я, зная, на что он способен.
— На законных основаниях? — переспрашивает Лиам.
— Да, на законных, Лиам. Заставь их подписать какую-нибудь бумагу. Им нельзя воспитывать ребенка, посмотри, как они обращаются с ним. Кем, по-твоему, он вырастет?
— Кем-нибудь наподобие меня.
— Я помню, — говорю я, имея в виду синяки, которые были у него при первой встрече. — Ты не плохой человек, Лиам, просто порой бываешь излишне жесток.
Лиам готовит курицу с овощами, и мы позволяем Хайдену съесть столько, сколько он хочет. Когда дети готовы отправиться спать, раздается стук в дверь, и мое сердце пускается вскачь. Я не в силах открыть дверь. Слишком боюсь того, что ждет меня за ней. Лиам заходит ко мне в комнату, чтобы проверить как я, а затем выходит и идет к входной двери. Я наблюдаю за ним, пока он открывает дверь. Затем слышу знакомый голос. Черт. Как же мне не хочется разбираться с этим.
— Какого черта ты тут делаешь? — рявкает Робби на Лиама. Лиам же просто стоит, скрестив на груди руки, и молчит. Робби сразу же замечает меня и собирается войти в дом, но Лиам встает на проходе, перекрывая его своим телом, должна признать, довольно крупным телом.
Я подхожу к нему со спины и похлопываю по плечу. Он несколько расслабляется, но все же не пропускает меня.
— Мне нужно поговорить с ним, — объясняю я Лиаму. Он качает головой, и я умоляюще смотрю на него. Он сдается, и я выхожу во двор, а Лиам пристально наблюдает за нами. Робби начинает расхаживать по лужайке, не понимая, что происходит, и изредка бросает взгляды на Лиама.
— Что происходит, Роуз? Я в полной растерянности, — Робби останавливается прямо передо мной.
— Я не могу объяснить, Робби. Лиам… — я умолкаю, не совсем понимая, как закончить начатое предложение.
— Ты хочешь его? — спрашивает он, глядя поверх моего плеча. Я оборачиваюсь и вижу в дверях Лиама и Изабель, сидящую у него на бедре.
— Да, прости. Я вовсе не хотела причинять тебе боль.
— Знаю, ты всегда держалась в стороне… не проявляла своих чувств.
— Мне жаль.
— Не надо, просто… — Робби умолкает и снова смотрит на Лиама, — …просто не доверяй ему. Он нехороший человек, — сказав это, Робби разворачивается и уходит. Не сказав больше ни слова, он садится в машину и уезжает.
— Мне он не нравится, — бормочет Лиам, поудобнее усаживая Изабель на бедре.
—
— Так и есть, впрочем, кажется, я питаю чувства к одной красивой блондинке.
— Ко мне? Я блондинка! — взвизгивает Изабель в его руках.
— Ну, видимо сразу к двум блондинкам, — исправляется Лиам, подмигивая мне.
И, черт возьми, офигеть, но мое сердце как будто увеличилось в размерах раз в десять, а женские части тела просто «растаяли».
Матерь божья, он только что подмигнул мне.
О, Боже.
Глава 31
Блэк
У меня появились документы, составленные согласно букве закона, как их любит называть Роуз. Вчера она сходила в офис к своему адвокату. Попросила меня одолжить денег, а несколько часов спустя вернулась с документами, которые велела дать на подпись родителям Хайдена. Она строго-настрого запретила мне убивать их. Роуз подала все в виде шутки, хотя на самом деле была права. Я, скорее всего, убил бы их.
Хайден должен быть в школе, когда я стучу в дверь его дома. Открывает мне какой-то мужик с бутылкой пива в руке. На нем грязная майка с пятнами от еды и бог еще знает чего. Глядя на меня, он вопросительно приподнимает брови и подносит бутылку к губам.
— Чего надо? — невнятно бормочет он.
В голове у меня крутится мантра: «Не убивать. Не убивать», и я делаю шаг назад, стараясь оказаться как можно дальше от исходящего от него смрада.
— Ты отец Хайдена?
— Что на этот раз сотворил этот мелкий засранец?
— Ты его отец?
— Нет, отчим.
— Его мать дома? — я заглядываю ему через плечо и слышу звон посуды.
— Да, эта сучка убирается. Чего надо-то?
— Мне нужно переговорить с ней.
— Кажется, я тебя знаю, парень. Как тебя зовут?
Я не отвечаю ему, потому что ему и не нужен мой ответ. Он уже начинает догадываться, кто я. А я изо всех сил пытаюсь не убить его. Услышав наш разговор, к входной двери подходит мать Хайдена. Она выглядит неважно, одежда такая же грязная, как и на мужике, стоящем передо мной.
— Ты кто? Чего тебе надо? — огрызается на меня мать Хайдена. Они так похожи: такие же кудри, одинаковый цвет глаз.
— Мне нужно, чтобы вы подписали вот это, — говорю я и протягиваю ей бумагу. Она берет ее и начинает читать. Затем поднимает голову и смотрит на меня.
— От мальчишки сплошные неприятности, ты не захочешь с ним возиться.
Она собирается захлопнуть дверь у меня перед носом, но я успеваю ухватиться за нее и не даю матери Хайдена закрыть дверь.
— Подпиши, — требую я; мое терпение на исходе.