Черт те что
Шрифт:
Серый не растерялся, сунул ему оставшийся хлеб и сказал:
– Вы, наверное, не бутылку, а записку ищите? Мы ее спрятали внутри.
– Так вы тоже про записку знаете? Ладно, по рукам. Давай скорей ее сюда, – нетерпеливо схватил бродяга протянутые остатки буханки.
Освободившийся Хомяк отпрыгнул назад от странного человека, покрутив пальцем у виска. Мужчина в это время быстро распотрошил весь хлеб и взвыл страшным хриплым басом:
– Обман! Обман!
Он с грозным видом двинулся в сторону мальчишек, которые только сейчас заметили, что их противник сильно хромает и вряд
– На, получи поджопник, придурок, – пнул его сзади осмелевший Хомяк и вприпрыжку подскочил к друзьям. Голова еще ныла от боли, и злость его переполняла.
Бродяга прокричал им вслед:
– Помните, я вас жду, никуда не уйду! Как только меня вспомните – сразу приду!
Мальчишки не придали этому значения. Вот еще. Завтра про этот неприятный момент никто и не вспомнит.
– Ого, ты взрослому дядьке дал пинка! Вот это да! – восхитился смелостью друга Серый.
– А ты так врешь, что я сам чуть не поверил про записку в хлебе, – не остался в долгу герой дня. – Может, это бомж был?
– Бомжи – это кто? – поинтересовался Винтик, услышав новое слово.
– Люди, которым негде жить, – неуверенно пояснил Хомяк. – Хотя папа говорит, что в нашей стране их не бывает. Дядька, наверное, из психушки сбежал или алкаш какой-нибудь. И чего ему сдалась та бумажка?
– Серый, а как ты без хлеба домой придешь? Мамка же тебя отругает, небось, к Сотнику не пустит, – поменял тему разговора Винтик, который не хотел больше слышать про ужасного мужика.
– Ничего, что-нибудь придумаю. Я что ни скажу – она всему верит.
Друзья договорились, что родителям не сообщат о случившемся, и никто из них несколько дней не пойдет в сторону магазина. Так, на всякий случай. Они разошлись по домам и даже не стали с остальной детворой разглядывать новенький «Москвич» – вторую машину, появившуюся во дворе за последний год.
Живший двумя этажами ниже Винтик первым подбежал к своей квартире – вот оно спасение, уют и привычная защита родителей. Не успев отдышаться, он обеими руками стал колошматить по двери со счастливым выражением лица, громко крича: «Мама, это я!»
– Ты что, тетя Луния тебе не мама, – сделал замечание поднимавшийся следом Серый. – Она только весной у вас появилась.
Дверь открылась, за ней стояли мачеха Винтика с накрученными на бигуди волосами и запах ее любимых сигарет. Случай со страшным бродягой сразу стал каким-то далеким, незначительным эпизодом.
– Черт тебя возьми, Виталик, где пропадаешь? Когда же престану думать о том, где ты бродишь? Опять шлындаешь с этим Серым, ой, как я его не люблю этого лгуна, и тем неприятным толстяком из соседнего дома? – поставив руки в бока, недовольно встретила мачеха ребенка и тут же краем глаза заметила соседского мальчика. – А, здравствуй, Сережа. Все нормально у тебя? Кажется, Вика, ой, Виктория Андреевна тебя искала… И, кстати, тоже волновалась.
– Моя мать еще на работе. Вы что-то путаете, – опустив голову, Серый не спеша продолжил подниматься на свой этаж.
– Нет-нет, их отпустили раньше. Говорят, из-за жары. У них два человека с тепловым ударом попали в больницу. Вот руководство и перестраховалось
Ключ, висевший на шее, не понадобился – дверь была не заперта. На кухне гремела посуда – мать готовила ужин, закрывшись, чтобы жар не расходился по квартире. Мальчик хотел незаметно проскочить к себе в комнату, но передумал. Решил, что так будет нечестно, когда о нем беспокоятся.
– Мам, я дома! – крикнул он.
Из кухни выглянула мать в фартуке с испачканными в муке руками и облегченно выдохнула:
– Сережа, я так за тебя переживала. Все хорошо, слава Богу. Ой, прости, вырвалось случайно.
– Я хлеб не принес…
– Да черт с ним, с хлебом. Слушай, не ходи сегодня вечером гулять. Хорошо? Я потом объясню.
– Ладно, – нехотя произнес сын, будто идет на уступки, а сам даже представить не мог, как после сегодняшнего случая выходить на улицу.
Пирожки с капустой получились отменные. Они отлично сочетались с зажаренными до корочки кружочками любительской колбасы. Запить всю эту вкусноту холодным и слегка газированным настоем чайного гриба – особое удовольствие. Ужин удался, и сын это подчеркнул, подняв большой палец. Мать улыбнулась в ответ и предложила вместе посмотреть по телевизору комедию, которая недавно шла в кинотеатрах, но она на нее так и не смогла сходить из-за двух вечных проблем: не с кем – муж вечно в командировках и некогда.
Перед фильмом диктор в новостях рассказал о крупных пожарах по всей стране. Он сообщил, что урожай 1972 года сильно пострадал. Также выгорели большие лесные массивы. Виноватыми объявили туристов, которые якобы небрежно обращались с огнем.
– Ага, еще скажите, что одни и те же туристы бегали со спичками по всему Союзу, – мама Сережи грустно улыбнулась и добавила: – Ну зачем людям головы морочат, когда кругом адское пекло? Не припомню такого жаркого лета. Словно все черти выбрались наружу и нагревают нас, как на сковородке. Не слышала, чтобы в других странах было такое. Им, наверное, хорошо, как и нашему папке!
– Мама, ты чего? – Сережа осторожно отодвинулся от матери.
– Ничего, сынок, ничего. Просто трудно без папы. Верно? А его торговое судно застряло в иностранном порту, – она попыталась объяснить вырвавшиеся эмоции, но быстро поняла, что только запутает ребенка, и не стала продолжать. – Все, давай смотреть кино, уже начинается.
Фильм Сереже был малопонятен. Спасали смешные выходки забавных актеров, которые плыли на большом теплоходе по морю за какими-то важными драгоценностями. Одному не нужны были украшения, но их прибинтовали к руке. Другой смешно подскакивал на попе и постоянно кричал: «Черт побери!».
– Что он делает, так ругается? – Сереже этот момент показался неприятным.
– Нет, у контрабандистов пароль такой. Внимательней смотри кино, там же про это говорили, – слегка раздраженно заметила мама, ей не хотелось отрываться от экрана.
– Мам, а кто такие контрабандисты?
– Те, кто перевозит ценности из одной страны в другую.
– Как папа?
– Нет, он возит легально, а они нелегально
– Чего?
– Ну, преступники они, бандиты. Понял? А теперь отстань.