Черта прикрытия
Шрифт:
Она очень медленно повторила это движение. Поднесла руки так близко к лицу, как только сумела. Повернула их тыльной стороной к глазам, осмотрела еще и еще раз. Потом перешла к ладоням и запястьям. Не удовлетворившись этим, скосила глаза, исследуя щеки и груди.
Откинувшись на постели, она подтянулась к изголовью, оперлась о него спиной, отбросила одеяло и уставилась на свое обнаженное тело.
Она снова подняла руки к лицу и пристально осмотрела каждую фалангу каждого пальца. Исследовала ногти, поднося их к глазам все ближе и пытаясь разглядеть то, что всегда было маленьким, но тем не менее доступным невооруженному глазу.
Наконец она оставила это занятие.
Она соскочила с постели — слово СИМУЛЯЦИЯ оставалось на прежнем месте, но она могла видеть его боковым зрением.
Между двух высоких узких окон, полуприкрытых вяло колыхавшимися занавесями, стояло зеркало в полный рост. Она подбежала к нему и уставилась на свое отражение.
И на лице тоже ни следа.
Она осмотрела свое тело.
Во-первых, кожа была неправильного цвета. Не цвета дымоходной сажи, а... она понятия не имела, как правильно называется этот оттенок. Грязно-золотой? Цвет речного ила? Оттенок солнечного заката, каким он виден через слой загрязненного выхлопами воздуха?
Это уже было скверно, однако худшее ожидало ее впереди.
— Мать вашу перемать, где мои инталии [5] ? — сказал кто-то. Спустя миг она сообразила, что это был ее собственный голос.
Она смотрела на красивую обнаженную светлокожую девушку, стоявшую прямо перед ней. На теле девушки не было ни одной татуировки, а вокруг ступней крутилось слово СИМУЛЯЦИЯ.
Девушка была чем-то похожа на нее. Может быть, телосложением и костной структурой. Но и они были, в целом, вполне обычны.
5
Инталия — в ювелирной технике изделие, выполненное методом углубленного рельефа.
Лишенная татуировок кожа была красновато-золотого оттенка. Неправильного оттенка. То же относилось и к волосам: слишком длинным, слишком темным.
СИМУЛЯЦИЯ, настаивало слово. Она стукнула кулаком по раме зеркала, испытав положенную тупую боль, и со свистом выдохнула теплый ароматный воздух сквозь крепко сжатые зубы. На зубах, между прочим, тоже не было отметин. И на белках глаз. Они вообще были какие-то не такие: чересчур безупречные в своей белизне.
От удара зеркало слегка покачнулось. Стекло, рама и подставка передвинулись на пару миллиметров по деревянному полу, отполированному до столь же зеркального блеска. От этого угол, под которым она видела своего двойника, чуть-чуть изменился.
— Так-так-так, — пробормотала она, погрозила кому-то кулаком, подбежала к ближнему окну и, отодвинув занавеску, выглянула наружу.
Она выглядывала с окаймленного балюстрадой балкона второго этажа.
Перед ней расстилался залитый солнцем пейзаж — элегантно подстриженные зеленые и синие деревья, бледно-желтые и зеленоватые травы, чуть дальше — слегка затуманенные лесистые холмы, а еще дальше — терявшиеся в синеватой дымке горы. Высочайшие из пиков сверкали снежной белизной.
С одной стороны от нее текла речка, переливаясь и сверкая в лучах желтовато-белого солнца; на лужке мирно паслось стало низкорослых животных, покрытых темной шерстью.
Некоторое время она пристально рассматривала открывшуюся картину. Затем сделала шаг назад, поймала занавесь за бахрому и сгребла ее низ в охапку. Поднесла к глазам и внимательно исследовала ткань, поражаясь почти микроскопической точности плетения. За ее спиной были другие окна, как открытые, так и забранные ставнями, и она видела, как множатся в них ее отражения.
Она вышла на балкон, опустилась на колено и провела двумя собранными в щепоть пальцами по широким перилам из красноватого камня. Кончики пальцев ощутили шероховатость песчаника. Когда она отняла пальцы и потерла ими друг о друга, это ощущение частично сохранилось. Она поднесла пальцы к ноздрям и обнюхала. Они пахликамнем.
Но...
СИМУЛЯЦИЯ, настаивало слово.
Она еще раз глубоко вздохнула, теперь скорей разочарованно, и воззрилась в небеса. Маленькие пушистые белые облачка плыли по небосклону.
Она уже бывала в симуляциях, погружалась в виртуальные среды. Но для этого приходилось частично одурманивать себя специальными химическими препаратами и домысливать мелкие детали. Ничего столь неправдоподобно реалистичного она прежде не видела. Симуляторы, где ей повезло побывать, напоминали не реальность, а цветной сон, временами имитация представлялась вполне убедительной, но стоило неосторожно отвести взгляд — и картинка распадалась на пиксели, зерна, фракталы и черт знает что еще. Все эти недочеты, несообразности, торчащие наружу хвосты было оскорбительно легко обнаружить. Но то, что она созерцала — слышала, обоняла, воспринимала всеми чувствами — сейчас, казалось невероятно, непререкаемо реальным. Ей на миг стало плохо от осознания этого факта — голову тошнотно повело. Но зрение прояснилось, прежде чем она пошатнулась и начала бы оседать на пол.
И все же она знала: что-то не так. Небо слишком синее, солнечный свет слишком золотистый, размывание заднего плана — холмов и гор — недостаточно точно воспроизводило реальный пейзаж ее родной планеты; она чувствовала себя в точности так, как должна была, ощущала себя собой... но это тело без отметин и татуировок, безупречное, совершенное, заставляло ее чувствовать себя более нагой, чем когда бы то ни было в жизни. Никаких инталий. Никаких татуировок. Вообще ни одной отметины на всем теле. Это и было самым очевидным указанием на то, что все вокруг нереально.
Было и второе указание: это слово, подсвеченное красным, парившее на краю поля зрения. СИМУЛЯЦИЯ. Ну что ж, если тебе и нужны были какие-то доказательства — вот они,подумала она.
Не решаясь уйти с балкона, она снова обвела взглядом все вокруг, насколько хватало глаз. На что похоже это здание? Просто большой, хотя и богато украшенный дом из красного песчаника со множеством высоких окон; несколько башенок и эркеров, усыпанная мелкой галькой круговая дорожка. Внимательно прислушавшись и задержав дыхание, она услышала звуки — то, что могло быть шумом ветра в кронах ближайших деревьев, высокими жалобными криками птиц и слабым мычанием стада маленьких черношерстных животных, что паслись на дальнем лугу.
Она наконец вернулась в спальню и какое-то время просто стояла, наслаждаясь тишиной.
— Ну ладно, это симуляция, — сказала она в пространство, прочистив горло. — А тут вообще есть с кем поговорить?
Ответа не последовало. Она набрала воздуху в грудь, готовясь продолжить монолог, но тут кто-то негромко постучал в одну из широких деревянных дверей комнаты.
— Кто там? — крикнула она.
— Мое имя Сенсия, — сказал голос из-за двери. Приятный женский голос. Ей показалось, что женщина эта уже в возрасте... и улыбается. У нее была когда-то любимая тетушка, голос которой звучал в точности так же. Конечно, тетушка не умела говорить так чисто и красиво.