Чертов нахал. Рождество
Шрифт:
– П…!
– Снова.
– П…! – заорала я изо всех сил.
Мы услышали стук из-за стекла моей машины, припаркованной неподалеку. Чэнс вскочил, чтобы проверить, что случилось.
– Вот черт! Твои вопли до усрачки напугали Каракуля, и он снова грохнулся в обморок.
– О нет, только не это.
– Но это еще не все.
– Что еще? – Я вскочила на ноги и понеслась к нему.
– Когда я говорю «до усрачки», я именно это и имею в виду. Это засранец обделал все твое заднее сиденье.
– Что?!
Чэнс старательно вычистил все это безобразие с помощью влажных салфеток, но все возвышенное настроение, навеянное красотами Большого каньона, оказалось безнадежно испорчено. К тому же опускались сумерки, не позволяющие дальше наслаждаться пейзажем.
– Ты не возражаешь, если сегодня мы не будем ночевать в палатке? – спросила я. – Мне так хочется принять душ и выспаться в нормальной постели.
– Как скажешь. Мы найдем какую-нибудь гостиницу неподалеку, съедим вкусный ужин, примем горячий душ и пойдем баиньки. Я тоже хочу спать в твоей постели.
– Что ты сказал?
– Я сказал, что тоже хочу спать в постели.
– А-а… А если мы не найдем гостиницу, где нам разрешат взять козленка с собой?
– А мы и не найдем. Поэтому нам придется пронести его тайком.
По пути в отель Чэнс попросил остановиться у аптеки, а я ждала его в машине. Когда он вернулся, то вручил мне пластиковый пакет с бутылочками воды, какой-то едой, клейкой лентой и… памперсами.
– Зачем ты купил памперсы?
– Как зачем? Надо каким-то образом надеть их на козла, особенно если он страдает поносом, а после этого мы спокойненько пронесем его в отель.
– Просто поверить не могу, что я оказалась такой дурой и даже и не подумала об этой проблеме. Он же не какал все это время!
Чэнс указал на заднее сиденье.
– Ты же видела, какую кучу он только что наложил. Просто у него несколько дней был запор!
Мы оба разразились истерическим хохотом, так, что даже пришлось утирать слезы с лица. Когда мы, наконец, успокоились, Чэнс завел машину и направился в сторону трассы.
Где-то в центре Аризоны Чэнс въехал на парковку довольно симпатичной элитной гостиницы, расположенной в десяти минутах езды от федеральной трассы. После того, как я получила ключи от номера, мы приступили к осуществлению заранее разработанного плана – пока я заговаривала зубы сотруднику отеля, дежурящему у стойки регистрации, Чэнс должен был незаметно пронести козлика, завернутого в мой шерстяной шарф, прямиком в лифт.
Я поднялась в номер и увидела, что Чэнс уже открыл дверь, разделяющую наши комнаты, успел натянуть на Эсмеральду-Снежинку два памперса и сверху замотал скотчем, чтобы они лучше держались. Чэнс не заметил, как я вошла и теперь стояла, наблюдая, как козленок прыгает к нему на колени и принимается вылизывать лицо.
– Все хорошо, приятель. Успокойся. Ты же хороший мальчик, правда? Я же говорю – хороший…
– Как мило ты с ним общаешься…
Чэнс быстро обернулся, явно удивленный моим неожиданным появлением.
– Этот засранец нравится мне все больше и больше.
– Мне знакомо это чувство.
«Потому что чувствую, как все больше привязываюсь к тебе».
– Я вот что думаю. Выйду-ка я, пожалуй, и принесу что-нибудь вкусное на ужин. Хочешь немного вина?
– Не откажусь. Признаюсь, просто мечтаю выпить бокальчик.
– Какое ты любишь?
– Любое белое.
– А я предпочитаю красное. Принесу, пожалуй, оба.
– Вот и прекрасно, – улыбнулась я. – А ты знаешь, где купить вино?
– Судя по карте, здесь целая улица ресторанов и винный магазин в двух милях от дороги.
– Хорошо. Думаю, я приму душ, пока ты ездишь.
– Отлично. Какие пожелания насчет ужина?
– Удиви меня.
Он ушел, а я удалилась в роскошную ванную комнату. Стоя под струями горячей воды, я чувствовала, как вырываются наружу все эмоции, которые я старательно подавляла последние дни. До меня вдруг дошло, что мы находимся на конечном этапе нашего путешествия. Я терялась в догадках, не представляя, разойдутся ли наши с Чэнсом пути после того, как он достигнет места назначения, или ему все же захочется продолжить наше общение. Судя по случайно подслушанному телефонному звонку, было ясно, что он от меня что-то скрывает. Я так и не спросила его, когда он признался, что находится в «затруднительной ситуации», есть ли кто-то в его жизни сейчас. Даже допуская, что это может быть так, я не могла подавить растущее влечение к нему. Чэнс – это было единственное правильное начало в моей нынешней жизни – с ним я ощущала себя в своей стихии, чего со мной уже довольно давно не случалось.
В ожидании Чэнса я надела майку и хлопковые шорты и сидела, пытаясь смотреть какой-то фильм по каналу HBO. Эсмеральда-Снежинка скакал рядом со мной на кровати. Прошел уже час, а Чэнса все не было. С каждой минутой я чувствовала, как в глубине сердца растет беспокойство.
А если он вовсе не вернется?
Это была глупая мысль. Он не дал мне никаких поводов так думать. И все же меня внезапно охватила паника. Может, я просто слишком устала от поездки и предаюсь бредовым фантазиям? Прошло еще полчаса, и я набрала его номер. Он не ответил.
С каждой минутой отчаяние росло, и глаза начали наливаться слезами. Я ничего не могла поделать. Я знала, что реагирую, наверное, слишком бурно, но потеряла контроль над собой еще в ванной, а странное отсутствие Чэнса лишь добавило масла в огонь.
Внезапно дверь распахнулась, и я вскочила, утирая слезы.
– Черт побери эти гребаные пробки, – проворчал Чэнс.
Он держал в руках два пакета с едой, которые бросил на стол в моей комнате. Тут Чэнс заметил мое зареванное лицо.
– Обри, ты плачешь? Что-нибудь случилось?
– Нет-нет. Со мной все в порядке. Ничего страшного.
Он подошел ко мне.
– Я бы так не сказал. Что, твою мать, здесь происходит?
– Тебя так долго не было… Я набрала твой номер, а ты не ответил. Вот я и подумала, что вдруг…
Вот дерьмо.
Он часто заморгал.
– Ты подумала, что я не вернусь?
– Всего на какой-то момент, да… В глубине души я знала, что это нелепо, но не могла справиться с собой. Мы так долго уже едем вместе, и я… наверное, я просто устала.