Чертов папочка
Шрифт:
— Тогда, может перенести операцию в школу? Я приду туда после ухода учеников и…
— Нет!
Волков снова взял в руки вилку и нож, и с каким-то животным остервенением принялся резать мясо.
— Ты все эти дни будешь сидеть здесь.
— Не слишком жестко?
— Запрещено выходить даже во двор.
Я нахмурилась.
— Понимаю, что мне угрожает опасность, и вы хотите помочь…
— Ева, сделай, как мы просим. — Нестеров скрестил пальцы и подпер ими подбородок. — Есть много деталей, которые мы не можем или не хотим тебе раскрывать, но
— Хорошо, — вынужденно согласилась, понимая — от этих мужчин зависит моя жизнь. Будет очень некрасиво, если и без того тяжелый день испортится женской истерикой и никому не нужным сейчас геройством.
Волков цокнул и встал из-за стола.
— Схожу в душ.
— А… — начал говорить Дмитрий, но гость его прервал.
— Сам найду.
Он вышел из кухни, грузно прошелся по коридору, а после хлопнул дверью гостевой ванной комнаты.
— Что на него нашло?
— Злится, — спокойно ответил Нестеров.
— На меня?
— На себя. Знаешь, Ева, я его понимаю. Не так-то просто принять факт своей слабости. А ведь он сейчас очень уязвим. Если мне надо защитить только сына, то ему — три женщины. Сложнее квеста не придумаешь.
Думать о том, кто третья в жизни Волкова, я не стала. Послушно досидела до момента, пока хозяин дома доел, и после ушла в отведенную мне комнату. Честно говоря, сидеть и ждать у моря погоды — так себе перспектива. Привыкшая вырывать из рук судьбы светлое будущее, я сильно раздражалась. Конечно, мне отвели роль запасного варианта, но все равно в рыбалке лучше быть рыбаком, чем крючком или, того хуже, наживкой.
Мася на удивление быстро устроился в новом месте: сразу облюбовал пуфик, прилегающий к туалетному столику. Правда, на лоток даже не обратил внимание. Будет очень неловко перед Еленой, если ей придется убирать самую важную кошачью драгоценность. Я ведь до сих пор помню, как он первое время зарывал ее в самых дальних углах.
Когда сумерки сменились ясной звездной ночью, я приоткрыла занавеску и придвинула кресло поближе к окну. Яркие белые точки на небе навевали тоску. Одиночество меня не пугало, но именно сейчас сильно тяготило. Голова разболелась из-за мыслей о додзё, любимых учениках и коллег, которые вынуждены выручать меня и тренировать ката-группы сверхурочно… Думала я и об Евгении, правда, свои желания приходилось подавлять. Вчера он был серьезен, но мне ничего не обещал. Тогда почему хотелось бы вновь его объятий? Неужели влюбилась?
Стук в дверь отвлек от страдашек.
— Войдите!
Раздался тихий скрип.
— К тебе можно? — спросил Волков и, не дожидаясь ответа, закрыл за собой дверь.
Глава 23. Лиса
Я вглядывалась в лицо и фигуру мужчины. Евгений тоже стоял и смотрел на меня. Словно застывший во времени.
Гляделки вскоре надоели.
— Проходи.
Он как будто опомнился, подошел поближе и сел на край широкой постели.
— Ты
— Нормально. Смотрю на звезды. Еще неизвестно, смогу ли дальше вот так наслаждаться видом ночного неба. Не могу сказать, что до сих пор моя жизнь была спокойной, но в такую ситуацию я точно не попадала.
Молчание вновь затянулось. Мне было неловко. Казалось, скажи я что-нибудь, и это непременно будет глупость. Первым заговорил все же Волков.
— Ева… — Он встал, сделал три широких шага и опустился передо мной на корточки. — Прости.
— За что? — Я удивилась.
— Меня не было рядом.
— Евгений, что вы такое говорите? — Дотронулась до его ладони, лежащей на подлокотнике, и чуть не убрала свою. Мне показалось, будто меня прошиб ток, онемели конечности и вообще, забылось все, о чем сейчас думала. — Я…
— Если бы с тобой что-то произошло, я бы не простил себя, — на вдохе произнес он, смотря на мои колени, едва прикрытые халатом.
— Почему?
Взгляд голубых глаз прошиб меня не слабее прикосновения. Это был один из тех моментов, когда мужчины говорят что-то приятное, уверяют в чувствах и обязательно целуют. Возможно, именно такого поведения я ждала, особенно после случившегося между нами, но Волков поступил иначе.
Он плавно сел на пол и обнял мои ноги, уткнувшись лбом в колени.
Я слышала его тяжелое дыхание, чувствовала, как оно теплой волной согревает кожу и пыталась держать себя в руках, не показать свою дрожь из-за близости.
— Поэтому вы сегодня психовали за столом?
— Почему ты ко мне обращаешься на “вы”? — Он поднял голову и внимательно посмотрел в мои глаза. Чего ожидал услышать — непонятно.
— Ну как же? Вы намного старше меня.
Его изумление вызвало у меня смешок.
— Или я не права? Сколько вам лет, Евгений?
— Я не старик, Ева! — огрызнулся он, нахмурившись.
— Я и не считаю вас стариком. И все же?
— Между нами разница восемь лет. Пустяк же!
— Ну-у-у, “тыкать” я не решаюсь.
— А ты попробуй. — В его глазах мелькнул озорной огонек. Неужели насмехается?
— Даже не думай, что мне слабо! — Заметив его улыбку, спросила: — Женя, чего ты от меня хочешь? Я понимаю, мы сорвались вчера вечером, но ведь это ничего не значит. Вряд ли ты был серьезен. Тогда почему снова пришел, просишь прощения, делаешь вот так…
Я указала на его пальцы, выводящие непонятные узоры на моей коленке. Хотелось бы услышать правдивого ответа. Сейчас. Сразу. Чтобы без утайки. Но он вновь поступил не так, как я надеялась.
Горячие губы коснулись моей кожи. Там, где только что гуляли пальцы.
— Жень…
— Ты мне нравишься, Ева. — Еще один поцелуй. — И это не просто влечение. Все намного серьезнее.
— Хорошо. — Равнодушно произнесла, делая вид, будто происходящее в порядке вещей. Только это ни разу не было обыденным. Никто раньше не признавался мне в чувствах вот так, сидя у ног, целуя их… Я прокрутила этот момент еще раз в голове… Снова. И снова.