Чертова принцесса
Шрифт:
— Спасибо, лучше дождусь, когда он заиграет.
– Ох-ох! Знаешь, мне снились кошмары!
— Не вам одному. Снились всем. Вы их помните?
– - Н-нет. Помню, что было страшно, страшно до жути, а потом... что-то ударило меня... нет, накрыло... разорвалось внутри головы... Ой, как же ломит виски!
– Никто не помнит. – Я и сам не знал, почему решил умолчать о своем сне. – И у всех... кто остался жив, головки бо-бо. Даже наше высочество мается, весь побелел, словно мелом натерли. Вандора совсем никакая – кричит, что болит вся голова. Ну, у дамочек это обычное дело…
– Ох-ох! Что за странные звуки, как будто что-то стучит по корпусу там и тут. Ты не слышишь?
Я кивнул.
– И сейчас не утро. Третий час дня. Я к вам заходил раньше, убедился, что живы... Я сам еле прочухался час назад.
– Шахнар! Но почему...
Я передернул плечами, что стоило мне болезненной гримасы:
– Беспамятство. Это тряхануло всех, понимаете? И вас, и меня, и нашего ненаглядного принца, и команду. И... не только их. Всех.
– Не понимаю...
– Сейчас поймете. Выбирайтесь на палубу, это нужно видеть. Просто видеть.
– Мнэ-а-а... – Франног зашарил в поисках халата. – Но мы приплыли? Можно выгружаться?
– Угу, прямо за борт.
– Э-э, ты хочешь сказать...
– Пока мы валялись в беспамятстве, «Малка» перемахнула границу с Тарентией...
– Э-э... Ну? Мы же собирались это сделать, чтобы запутать принца.
– Собирались.
– И что?
– Получилось слишком хорошо.
Франног заморгал.
– Погоди... Я, кажется, начинаю понимать... Сколько?
– Навскидку – мы отпилили от Фалгонара около двухсот миль.
– Великий Шахнар! – Мудрец звонко шлепнул себя по лысине.
Я кивнул, сказал грустно:
– Все наши расчеты... медным тазом. А ведь я чуть не выбил себе глаз секстаном! Короче, – я ткнул пальцем за спину, – горы Аннордаг там, а мы здесь. Придется пешочком в Фалгонар добираться немножко дольше, чем мы рассчитывали.
– Ох на!
– И еще добрая весть: ходовик врезал дуба, и, кажись, без Бакинчу нам с поломкой не управиться. Я-то думал вырубить его утром, матросы говорили, до утра протянет, а когда очнулся, был уже второй час. Перегрев и что-то похуже – трубки для дистиллята занесло копотью, а стрелки на указателях заклинило на правой половинке. Придется подгребать ручками, до берега, благо, недалеко.
– Шахнар!
– Но и это не все хорошие новости. Один из матросов умер. Говорю вам, это тряхануло всех. – Я задумчиво поскреб волосатую грудь, морщась от едкой горечи во рту. – Что вы там болтали насчет приблудившегося, тьфу ты, пробудившегося зла? Так вот, сегодня ночью нас ударило ваше зло, оно самое, то, что приманило вэйрока и Предвечного. Самое черное зло, что только есть в этом мире.
Рыба была всюду, куда доставал взгляд: поглядишь вдаль, море словно вымостили крохотными серебряными изразцами. Макрели, кефаль, мелкая хамса и другие породы, незнакомые ни мне ни аскету, перемешались, охваченные безумием. Они бестолково носились у самой поверхности моря, шлепали хвостами, выбрасывались, взблескивая боками, сталкивались, гибли, попадали на зуб хищникам. У бортов «Малки» бурлила, вихрилась вода, рыба колотилась о стенки. Порой лодка, кружась на месте без управления, вздрагивала, наваливаясь форштевнем на рыбу покрупнее, вроде тунца. Над водой носились чайки, многие, вволю набив животы, падали на загнутую корму «Малки» и отрыгивали часть пищи, чтобы взлететь. От берега доносился карк, там промышляли стаи ворон. Острые плавники акул бороздили воду, сверкали глянцем черные спины дельфинов, мелькали закрученные ракушкой плавники физитеров. Распустив нитчатые щупальца и надув огромные, размером с бычью голову, прозрачные синеватые пузыри, скользили ядовитые твари, носившие имя физалисов – еще одной местной достопримечательности. Да уж, раздолье для хищников и пожирателей падали! И для людей: вдоль приподнятого скалистого побережья там и здесь – весельные баркасы и шаланды тарентийских рыбаков. Мечут сети, простые неводы и огромные аламаны, вытягивают, валят рыбу под ноги почти без разбора, спешат к берегу. Надо сделать как можно больше ходок, раз улов сам идет в руки.
Солнце волочилось по небу, блестя, точно шар, обтянутый розовым атласом; за ним тянулся караван улиток-облаков, тоже, если приглядеться, чуточку румяных. Да и само небо: нет-нет, да и взглянешь – розовый перламутр просвечивает сквозь синеву, едва заметно, но – просвечивает, не стерся даже там, на востоке, куда не достают уже солнечные лучи, а ведь так не бывает. Есть в этом какая-то странность, равная безумию морских рыб, есть... А еще большая странность в том, что я снова врубил напевный местный стиль. Клянусь, не буду больше – да вот правду говорю, если еще раз оступлюсь – сам же надаю себе по рукам!
На рыбу Франног глазел недолго, зато в небо уставился на несколько минут, потом, глядя перед собой, убрел в каюту, бубня: «Атро!.. Началось. Сявки потрошенные, началось... Но почему на моем веку? Нет, почему обязательно на моем веку?.. Атро!»
Тут я вздохнул и подумал: хорошо, что ментальный удар разошелся только по морю, поразил рыбьи стаи и лишь слегка затронул людей, и, по всей видимости, никак не отразился на акулах и дельфинах. Только по морю – я был в этом уверен, откуда, почему – не понять, но знал – это правда. Бедняга матрос... Верно, на всех кораблях, застигнутых ударом, тоже небольшие утраты. Погибли не самые слабые, а... предрасположенные. Сердце, а скорее – инсульт, вон как трещит башка, надломилось там, где у мужчин от рождения слабые места. Впрочем, удар хреново перенесли и женщины – Вандора лежит в каюте, белая, как накрахмаленная простынь.
Но кто или что привиделось мне сегодня ночью? Что за монстр, что за демон поглощал элементалов, а затем ударил своих... тюремщиков, рикошетом задев людей и рыбьи стаи? Неужто это тот самый… Атро, о котором толковал Франног? Атро – это имя было мне знакомо. Его бормотал старикашка, который пытался вытащить меня в этот мир, в то время как группа неустановленных лиц во главе с вполне установленной капитаншей пиратов выдернула меня совсем в другое место.
И почему никто не помнит своих снов, а мне, красивому, позволили... Позволили? Так ли это? Ахарр! Нужно переговорить с Франногом, но только не сейчас. Сейчас моя задачка – пристать к берегу и смотать удочки. Затем отойти немного от места, где оставим лодку и принца, и нанять в ближайшем поселке шаланду... Черт, придется заплатить впятеро, а то и вшестеро против обычной цены. Кто ж повезет нас в такую даль – до самой Талиры, когда на море рыбы – наклонись и черпай? Дорого это будет стоить, дорого... Впрочем – на моем лице заиграла усмешка – за все платит принц Тендал.
Франног выглянул их каюты Быкинчу и поманил меня пальцем.
– Что?
– Ш-ш-ш! Я решил!
– Что вы решили?
– Пойдем в каюту!
Спятил старик, что ли?
Мы спустились в каюту придворного чародея Тендала.
– Ну?
Мудрец не знал как начать, мялся, щеки вдруг покраснели.
– Сынок, я слышал… Сладострастные стоны пронизывали нынче ночью все наше судно!
Гм?
– Ну… Да. Было дело. Виноват, ваша честь. Не удержался.
– Ты и принцесса Вандора…