Чертовщина. Истории о сверхъествественном и потустороннем

Масалов Александр Александрович

Что-то слабо хлопнуло, потом упала на пол и разбилась кружка с недопитой водой.

— Жора! — негромко позвала она.

Ответа не было.

— Жора! — ещё раз позвала она, уже начиная волноваться.

И отправилась на кухню, обмирая при каждом скрипе паркета.

Около раковины на линолеуме она обнаружила разбитую кружку и лужицу.

Окно было распахнуто настежь.

Складывалось впечатление, будто муж выпрыгнул в окно (это с девятого-то этажа?!) или просто растворился в воздухе.

По

крайней мере в квартире его больше не было.

До утра Мария Николаевна не могла сомкнуть глаз.

Часов в восемь, когда в подъезде захлопали двери и загудел лифт, снующий туда-сюда, она решилась.

Оделась, взяла паспорт и отправилась в ближайшее отделение милиции.

Возбуждать уголовное дело о похищении гражданина Сидорова (эту «звучную», «запоминающуюся» фамилию придумал я, так как Игорёк не знал, как зовут пропавшего) в милиции отказались.

Безудержно рыдающей супруге было предложено написать заявление и выждать положенное по закону время — как знать, может, гражданин Сидоров жив-здоров и в настоящий момент находится у какого-нибудь друга в гостях?

Мария Николаевна устроила самую настоящую истерику и только после этого добилась своего.

Следователь осмотрел место происшествия и опросил соседей.

Было установлено, что на осколках кружки действительно имеются отпечатки пальцев, предположительно принадлежащие пропавшему супругу, а окно на кухне открыто, причём отпечатки на ручке нечёткие, смазанные и — самое главное! — старые.

Особенности конструкции здания не позволяли ни спуститься из окна девятого этажа вниз по стене (следов крепления альпинистского снаряжения не обнаружено), ни похитить человека с крыши с помощью лебёдки и спускающейся на тросе «люльки».

Соседи подтвердили, что вчера вечером, часу в одиннадцатом, супруги Сидоровы вернулись домой и до утра из квартиры не выходили — у них в двери сейфовский замок, от одного поворота ключа лязг прокатывается с девятого этажа до подвала.

Так же соседи подтвердили, что знают Сидоровых всего несколько месяцев, но готовы поручиться, что жили они душа в душу, а последний месяц Георгий Михайлович действительно был мрачноват, что скорее объясняется неприятностями на службе, чем семейными неурядицами...

3

С самого начала следователи милиции и прокуратуры понимали, что дело вздорное и безнадёжное.

Узнать, почему пропавший супруг был мрачен, вряд ли представляется возможным.

А вдруг у него всего-навсего зубы болели?

Врагов у Георгия Михайловича не было — во всяком случае серьёзных.

Как было совершено похищение, непонятно.

Проще было допустить, что некоторые люди иногда обладают способностью бесследно растворяться в воздухе, чем искать неведомых похитителей и мотивы.

Существовала, правда, версия (придуманная только для того, чтобы хоть как-то объяснить загадочное происшествие), что это не похищение, а убийство, замаскированное под похищение.

Да и в этой версии было много загадочного — начиная от мотивов и заканчивая таинственным исчезновением трупа из квартиры.

Мусоропровод, если им воспользоваться около полуночи, привлечёт внимание половины жильцов дома, но на всякий случай опер проверил контейнеры с мусором и переговорил с грузчиками на тему: «Не было ли в контейнерах чего-либо странного?».

Никаких трупов или частей тела в мусоре не было.

Подвал запирался...

Кроме того, если бы Мария Николаевна захотела избавиться от мужа, она придумала бы более правдоподобную, без чертовщины и мистики, историю.

И самое главное: отсутствовал мотив, из-за которого жена могла убить мужа.

4

Брать дело никто не хотел.

Папка ходила из рук в руки, пока хитроумный Иванов не выдвинул версию, объясняющую практически все странности.

Это произошло в курилке, при большом стечении народа.

— Допустим, — сказал Иванов, — что у Сидоровой был любовник. По слухам, она женщина эффектная.

Месяц назад муж стал догадываться, что не один он такой — единственный и любимый. От этого его мрачность.

Когда ему удалось накрыть любовников с поличным, а произошло это вне родных стен, то в драке хахаль его зашиб.

Как теперь быть?

Заявить в милицию, надеясь, что удастся доказать необходимую оборону?

Тогда любовник сядет, она, в лучшем случае, подмочит репутацию.

Поэтому вместо чистосердечного признания Мария Николаевна предпринимает с хахалем сокрытие следов преступления.

Они надёжно прячут или бесследно уничтожают труп.

Теперь надо позаботиться об алиби.

Поздно вечером, в полутёмном подъезде, любой мужчина, одетый в куртку мужа, и примерно такого же роста мог сойти за покойного.

Зная, что соседи горячо интересуются всеми событиями на лестничной клетке, она могла даже громко произнести что-то вроде: «Ты не замёрз, дорогой?».

«Дорогому» оставалось только угукнуть в ответ, чтобы соседи больше не сомневались: супруги Сидоровы вернулись домой.

— Слишком надуманно, — сказали коллеги, ожесточенно смоля сигареты. — Проще было убить, закопать за городом и на все вопросы отвечать: «Ничего не знаю, а вы меня лучше оставьте в покое и ищите того, кто убил моего любимого мужа...».

Но, допустим, ты прав. Куда в таком случае девался двойник?

Если всю ночь он был в квартире, а ушёл в восемь, то это очень рискованно. Соседи могли увидеть, что из квартиры рано утром выходит незнакомый мужчина.