Червячная передача
Шрифт:
— Рак, — задумчиво произнес Фельбер, — Мистер Иванов, это может быть величайшим прорывом в медицине!
— И не будет, уж точно не в ближайшие годы, — пожал плечами я. — И я рассчитываю на вашу деликатность — работа этого оборудования завязана на моё присутствие, кроме того, есть ряд социальных моментов. В общем, до двухтысячных годов, этой технологии, а тем более «лекарства от рака» — не существует. Максимум — отдельный человек к «неизвестному парачеловеку», да и то не хотелось бы.
— Если индивидуально, то я вас понимаю, господин Иванов, — подумав озвучил советник. — Жаль, но ваши портальные разработки действительно нужнее и спасут больше жизней.
А вообще, с учётом биолога я находился в сложной этической вилке — в теории, я мог изготовить и продавать лекарство от старости, не говоря о прочих мелочах. Но человечество, да ещё отягощённое квадратными, к этому просто не готово. Расчёты выдавали крайне неблагоприятные результаты и прогнозы, так что я просто отложил момент «мирового здравоохранения и фармацевтики» на двухтысячные.
Ну не решалась в рамках моей этики проблема, так что, кроме тех, кого я называю близкими (и перса тоже, хоть он об этом и не знает), я лечить, до поры, не буду.
И начались массовые продажи порталов, причем в Эквадор было аж паломничество из Штатов. А я ждал реакцию политиков или сверхов. Ну, янки ожидаемо изошли на фекалии, в смысле «это достижение всего человечества, поэтому не может принадлежать одной компании, а должно принадлежать другой компании, непременно американской!» Исходили они на неаппетитную субстанцию как в прессе, так и в международном формате, но особой поддержки не получили. Правда, в Штатах было несколько «сожжений чучел проклятого папуаса Вирему», что меня в моей позиции только утвердило.
А вот к празднованию рождения сына плотника, я дождался. Позёвывая и почёсывая части своего организма, разбуженный на рассвете я с супругой любовались расположенным в видимости Питкэрна Авраамом Линкольном. Сего человека и атомохода сопровождали три крейсера, три эскадренных миноносца, и куча мелочёвки сопровождения, одна из которых, типа десантный катер, уверенно чесала к Питкэрну, сопровождаемая парой геликоптеров и одной летающей и неуязвимой бабой в качестве воздушного сопровождения. Вот ведь бардак какой, посетовал я, активируя искажающий щит острова.
12. Вендетта по-питкэрнски
Десантный катер бухнулся носом в щит, закономерно остановился и всяческий маринад на борту закономерно попадал. Я же, наблюдая как неуязвимая баба бухается в щит, похвалил себя за то, что перехватил управление защитными системами острова. Управляющий щитового проектора был параноидален (что оправдано) и скорее всего, поднял бы щит, после удара об который катер с маринадом просто бы потонул. В принципе — не жалко, но вероятность разойтись бортами после такого сошла бы на нет, а топить кучу народа… Ну можно, если нужно. Однако я необходимости в таком не видел.
Население острова и сотрудники НИИ самым вопиющим образом собирались на пикник на побережье, приносили раздвижные столы и вообще готовились к жестокому противостоянию с врагами. Советники даже приперли стулья и засели за столом с радио, по моему — играя в покер. Ну, в принципе, учения были, как и проверки, так что всё нормально, хотя многие волнуются, оценил я.
И «агрессивные дипломатические переговоры», похоже, на мне, потому как советники (очевидно, не без помощи грушевого бренди с грушей в бутылке) взяли и хамски назначили меня «военным губернатором» острова. В принципе логично, но могли бы и спросить, прежде чем назначать.
Ну да ладно, думал я, выходя на причал, от которого до десантного катера со слегка разукрашенным синяками обитателями десантного катера и бултыхающейся в воздухе (и без синяков, а жаль) неуязвимой бабы было метров десять.
— Доброе утро, — вежливо поздоровался я. — Что привело вас к берегам нашей Великой и Прекрасной родины, Питкэрна?
— Кто вы, представьтесь, — брюзгливо проорал какой-то гражданский, с прискорбно малым количеством синяков, а через минуту молчания вспомнил, что не назвался сам. — Бюро по делам западного полушария, Департамента государств Соединенных Штатов, Алекс Морган, глава управления по делам Питкэрна.
— Вирему Иванов, военный губернатор Питкэрна, — выпав в каплю ответил я, после чего дал волю чувствам. — Шта?!!
— Правительство Соединенного Королевства, — чопорно озвучил Морган, — переложило бремя защиты и управления Заморской территорией Питкэрн на плечи Соединенных Штатов.
Вот засранцы, причем все. Это у них ещё и обоснуй есть, хотя по факту — пиратское нападение. Ну ладно, пофиг, решил я и ехидно озвучил:
— Независимое и суверенное государство Питкэрн не нуждается в вашей защите и управлении, не признает за вами как прав, так и легальности и легитимности передачи «бремени», после отказа от протектората Короны. В общем, не будет вам поживы, кыш-кыш, — помахал я ладонью.
— Передай разработки и технологию порталов! — пропищала неуязвимая баба в «героической позе» пребывающая на фальшборте.
— Сударыня, позвольте осведомиться, — помахал я кожаной треуголкой (форменной, нахлобученной мне на голову Лил), — вы изволите быть дурой по недостатку образования, или у вас это, — изящно помотал я пальцами, — органическое что-то?
Пока собеседница багровела ликом и придумывала ответ, я, благо расстояние было невелико, вглядывался в саму дамочку во всех смыслах. Вообще, не дамочку, а скорее девчонку, подросток, явно моложе шестнадцати, оценил я и начал офигевать. Ну ладно, тессеракты от второй сущности, четыре штуки и все подключенные, последовательно, а не как у Эйдолона. Это уже привычно для «протекторных».
Вот только передо мной был… Ну вот хрен знает как назвать то надругательство, что согласно биологу, ряду приборов и моим ощущениям было передо мной. Итак, девчонка-подросток, пары лет от начала менструального цикла максимум. С раком, сцука, четвертой стадии, ей жить, будь она человеком, менее дня. Под явными опиатными обезболивающими, которые по мозгам бьют неслабо и вообще вменяемости и адекватности не способствующие. И все это поддерживается тессерактами «как есть» да еще и наделено «эрзац-неуязвимостью».