Честь и бесчестье нации
Шрифт:
В июне 1989 года на первом Съезде депутатов СССР была создана Комиссия по расследованию известных драматических событий в Тбилиси 9 апреля того же года. Председателем комиссии избрали Анатолия Александровича Собчака, депутата из Ленинграда. Многие радовались: прекрасная кандидатура! И то сказать, за плечами доктора юридических наук, профессора Собчака лежал поистине безупречный жизненный путь. В четырнадцать лет, не мешкая, сразу, как только разрешил Устав, он стремительно вторгся в ряды четырежды орденоносного Ленинского комсомола и почти до тридцати лет, неуклонно поднимаясь со ступеньки на ступеньку, неутомимо трудился на сей благодатной ниве,
Видимо, именно из-за этой любви произошла изрядная заминка со вступлением в партию. Некогда было: писал важные ученые труды по хозяйственному праву. В другой раз можно порассуждать о его трудах, а сейчас лишь в целом читатель может судить о них по заявлению А. Собчака о приеме в партию, в ряды которой на четвертом году перестройки все-таки решил влиться: "Прошу принять меня в члены КПСС, потому что в это решающее для партии и страны время хочу находиться в передовых рядах борцов за дело социализма и коммунизма. Программу КПСС изучил, признаю и обязуюсь выполнять".
Тут разве что не хватало клича "Вперед!".
В партию вступал не двадцатилетний студиоз или солдат-новобранец, а умудренный жизненным опытом человек, которому уже перевалило на шестой десяток, известный ученый, обогащенный широчайшими познаниями в области хозяйственного права. Уж если такой человек говорил: хочу находиться в передовых рядах борцов за коммунизм и готов защищать его даже голой грудью, то можно было верить — так оно и есть. Если он заявлял: изучил, признаю и буду выполнять до последнего часа, то какие тут могли быть сомнения!
Преданность правоведа-хозяйственника социализму, его явная готовность пролить кровь за коммунизм заслуживают быть особо отмеченными еще и потому, что тогда, в середине 1988 года, слова "социализм" и "коммунизм", кажется, уже начисто исчезли из лексикона главного идеолога перестройки А. Н. Яковлева…
В определенном смысле профессор-борец смело шел против руководящей линии. Что же, это для него привычное дело. Он рассказывает о таком, например, случае, бывшем с ним еще много-много лет назад: "Однажды ночью привиделось во сне: с трибуны Кремлевского Дворца съездов я, беспартийный, говорю все, что думаю и о нашей политической системе, и о ее вождях, а Брежнев и Суслов с каменными лицами все это внимательно выслушивают…" Может быть, ожидал, что после такой его речи Леонид Ильич подойдет к нему и скажет: "Профессор, и вы до сих пор не в партии? Да нам же позарез нужны такие образованные, честные и смелые люди! Михаил Андреевич, билет!" Подбежал бы Суслов и протянул чистый партбилет. Генсек сам заполнил бы его и под аплодисменты всего Дворца съездов тут же вручил Собчаку…
Увы, даже во сне этого не произошло. Брежнев и Суслов слушали смельчака с каменными лицами. "Проснулся я, — говорит он, — в холодном поту". Да, не просто отважиться на борьбу с тиранами даже во сне. Хорошо, что рядом жена Людмила, женщина решительная и находчивая. К тому же она историк. Наверняка из анналов мировой истории ей известны факты летаргической борьбы за свободу и демократию, и она знала, что делать: накапать храброму супругу валокордина и поставить на пылающий лоб уксусный компресс.
Собчак однажды сказал: "Я из породы отличников". Так же он может сказать, что одновременно из породы летаргических тираноборцев. Действительно, есть целая порода людей, которые, не щадя себя, борются против властителей и тиранов во сне
Эти профессорские сны словно две серии одного и того же фильма ужасов. И заметьте, как нарастает разоблачительный пафос: если в первой серии Сталин веско опровергает все, что бормочет во сне Бурлацкий, то во второй Брежневу и Суслову уже нечего возразить на бормотание Собчака, им остается лишь молчать да каменеть…
Это было за десять лет до комиссии по событиям в Тбилиси. А комиссия оказалась Тулоном доктора Собчака. Именно с нее, хотя результаты ее деятельности в самых существенных моментах были опровергнуты компетентными специалистами, началась его небывалая, грандиозная, анекдотическая известность.
И вот такой-то человек издал книгу. Назвал ее "Хождение во власть". Глянцевитая, раскрашенная обложка. На ней — фотопортрет автора, по-моему, способный запомниться на всю жизнь многим: зияющий черной пропастью, распахнут рот, губ почти нет, зато видны верхние и нижние зубы, своим обилием заставляющие думать об их мощи, глаза рассмотреть невозможно, они тонут в зловещих темных провалах, нижняя часть лица и шея покрыты банной краснотой, особенно сильной под носом и вокруг рта, морщинистый кулак левой руки с поучающе выставленным указательным перстом вскинут вверх. От всего облика веет не то мощью, не то натугой. Остается добавить, что в расплывчатой фигуре на заднем плане угадывается М. С. Горбачев.
В книге читатель найдет еще более двадцати изображений автора: с тем же Горбачевым, с Ельциным, патриархом, Старовойтовой, с женой, на чикагской бирже и т. д. Для начала это неплохо. Наиболее выразительны, на мой взгляд, те фотографии, где ученый опять же со стиснутыми кулаками или с перстом, указующим прямо в душу читателю.
Книга имеет подзаголовок "Рассказ о рождении парламента". Но самое интересное в ней — это образ самого автора. Он говорит о себе много, характеризует себя разнообразно и выразительно. Например: "Я не западник и не славянофил, я просто россиянин"… "Я истинный петербуржец"… "Я не пророк". — "Я человек малопьющий"… "Я мечтаю о своих книгах"… "Я человек нерелигиозный"… "Я юрист и не привык к априорным выводам"… "Я смельчак, попытавшийся предъявить счет московской верхушке"… "Я не принадлежу к авантюристам и смельчакам"… "Я становлюсь для властей предержащих фигурой"… "Я не страдаю комплексом неполноценности"… "Я принял роль своеобразного юридического консультанта при Съезде…"
Из приведенных строк читатель, конечно, заметил, что профессор любит поякать. Да, сей маленький грешок водится за большим человеком.
Так, явившись в качестве гостя на Съезд народных депутатов РСФСР, он получил слово на трибуне и говорил в таком же самом духе: "Я думаю… Я нахожу… Я прошу… Я считаю… Я не считаю… Я уверен… Я не уверен… Я хочу… Я не хочу" и т. д. В небольшом выступлении успел якнуть 24 раза, установив тем самым абсолютный рекорд для Российской Федерации. Лишь генералу-философу Д. А. Волкогонову, тоже, разумеется, профессору, удалось приблизиться к уникальному результату чемпиона: якнул 19 раз.